«Чум-РИ» представляет собой шестигранную усеченную пирамиду из амбразурных бронепанелей с бойницами, защищенными бронестеклами. Под таким колпаком караульный может вести круговое наблюдение, а если потребуется – и отстреливаться. Причем в весьма комфортных условиях: сооружение электрифицировано, оборудовано средствами наблюдения, связи, отопления, вентиляции. По желанию заказчика может устанавливаться дополнительная комплектация, включающая противорикошетную обшивку и другое техническое оснащение.

“«Чум» расстреливали из снайперской винтовки Драгунова – ни одного сквозного отверстия в панелях, на стыках или в бронестеклах ”

Класс защиты бронеколпака – Бр4 по ГОСТ Р50744 – подтвердили очень жесткие испытания, приближенные к боевым условиям, в диапазоне температур от минус 40 до плюс 40 градусов. Были произведены подрывы зарядов тротила массой восемь килограммов, что соответствует пушечному фугасно-осколочному снаряду калибра 152 миллиметра – на пятиметровой высоте и на поверхности в непосредственной близости от объекта. «Чум-РИ» расстреливали из автоматов АКМ и АК-74, снайперской винтовки Драгунова с наиболее распространенными патронами – ни одного сквозного отверстия в панелях, на стыках или в бронестеклах.

Удобная конструкция и масса каждого элемента, не превышающая 180 килограммов, позволяют без труда доставлять бронеколпак на обыкновенной автомашине и собирать силами шести солдат всего за девять минут в любой местности. Также оперативно средство защиты можно разобрать, погрузить и перевезти на новое место дислокации.

Предыдущая цельносварная модификация «Чума», которой уже оснащаются подразделения МВД и военной полиции, в том числе в Сирии, доказала свою эффективность. А мобильная разборная версия, доработанная c учетом опыта реальных боевых действий, успешно прошла государственные испытания.

После постановки на снабжение «Чум-РИ» дополнит линейку высокоэффективных средств защиты, разрабатываемых и выпускаемых в петербургском ЗАО «Научно-производственное объединение специальных материалов».

Заголовок газетной версии – «Чум» хорошо, а два лучше».

Первая мировая и Гражданская еще не требовали массовой переброски через водные преграды тяжелой техники, потому к началу 20-х РККА подошла, имея в арсенале достаточно легкие средства для организации переправ.

“Боец двигался в воде вертикально, используя специальные жестяные плавники на ногах и помогая себе веслами-ракетками ”

Поначалу и войск инженерных не было – плавсредства входили в комплект имущества пехотного полка. Удивительно, но у всего современного снаряжения, которым пользуются туристы-водники, есть аналоги в саперном арсенале тех лет. Катамараны, рафты, каркасно-надувные конструкции уже использовались, только назывались иначе. На вооружении находились надувные поплавки Полянского. Это небольшой воздушный мешок, который можно было использовать для переправы вплавь. Из поплавков, прикрепленных к настилу, получался плот на несколько человек. Были поплавки со странным названием ТЗИ, то есть труднозатопляемое имущество – мешки длиной около трех метров, набиваемые камышом, стружкой или другим легким подручным материалом. Каждый мешок комплектовался подкладочной доской, придававшей конструкции жесткость и позволявшей использовать ее как для создания плотов, так и для строительства наплавных мостов. Аналогом современных рафтов можно считать большие надувные лодки А-2 и А-3, также применявшиеся и как самостоятельные плавсредства, и как основа легких мостов. Экзотикой был плавательный костюм ПКТ, состоявший из водонепроницаемого полукомбинезона и поплавка, располагавшегося на поясе, как детский плавательный круг. Боец двигался в воде вертикально, используя специальные жестяные плавники на ногах и помогая себе веслами-ракетками. Костюм чаще всего использовался для разведки, а также для вспомогательных работ.

В 1934 году в войска начал поступать тяжелый парк Н-2-П с открытыми металлическими понтонами. Парк, а это три взвода, имел на вооружении 33 носовых и 15 средних полупонтонов, каждый весом примерно в тонну, шесть козловых опор, 27 навесных двигателей. Каждый взвод перевозился на 27 машинах ЗИС-6, потому длина походной колонны достигала 1,5 километра. Из имущества одного взвода Н-2-П можно было собрать восемь понтонов, из парка – 24. Легкие грузы, личный состав переправлялись на нормальных, одинарных и полуторных понтонах. Для тяжелых грузов из имеющегося имущества можно было смонтировать три вида паромов различной грузоподъемности. Тогда же на вооружение был принят и легкий парк ДЛП со складными понтонами из бакелизированной фанеры, позволявший наводить мосты и собирать паромы грузоподъемностью до 30 тонн.

Перед началом Великой Отечественной появились разборные металлические мосты РММ-2 и РММ-4. Последний послужил основой для аналогичных изделий, применявшихся в годы войны. Жизнь показала, что направления развития понтонной техники были выбраны верно, проблема заключалась в отсутствии должного ее количества. Не хватало как самих переправочных комплектов, так и высокопроходимых средств их доставки.

Для разработки новых образцов в феврале 1942-го был образован Инженерный комитет Красной армии. В результате понтонно-мостовые батальоны получили на вооружение деревянный мостовой парк (ДМП-42) под грузы до 30 тонн. В этот период из-за недостатка металла советская промышленность еще не могла в полной мере покрыть потребность войск в парках Н-2-П, поэтому выпускались в основном деревянные. Но уже к лету 1942 года был сформирован тяжелый понтонно-мостовой полк двухбатальонного состава, оснащенный новым тяжелым парком (ТМП) грузоподъемностью до 100 тонн.

Всю войну в инженерных подразделениях сказывался недостаток транспорта. Скажем, из восьми парков Н-2-П на Воронежском фронте к моменту форсирования Днепра только три были полностью обеспечены автомобилями и тракторами и продвигались за стрелковыми частями. При этом парки НЛП, также укомплектованные транспортом не более чем наполовину и задействованные на подступах к Днепру, отстали от войск. Легкие переправочные средства в основном находились на армейских и фронтовых складах и тоже не были вовремя доставлены на передовую. Потому авангард форсировал реку на подручных средствах – рыбачьих лодках, баржах, самодельных плотах. Потом это выдали за некую концепцию – передовые подразделения и должны вначале использовать что придется. Но во сколько потерянных жизней она обошлась…

“К удивлению Хрущева, от начала сборки моста через Днепр до момента, когда по нему пошли танки, прошло всего 17 минут ”

Впрочем, опыт форсирования Днепра не прошел даром – в дальнейшем техническое оснащение инженерных подразделений только росло вместе с выучкой саперов. К концу Великой Отечественной инженерные войска приобрели богатый опыт обеспечения преодоления водных преград стрелковыми, танковыми и механизированными частями и соединениями с использованием как табельных, так и подручных переправочных средств.

Опыт войны оказал огромное влияние на конструкторскую мысль. С большими трудами, но разработчикам удалось, преодолевая серьезное сопротивление консерваторов, создать понтонный парк ПМП, который по сути совершил революцию в военно-инженерном деле.

До этого наплавные мосты монтировались из многочисленных отдельных деталей. А тут саперы получили окончательно собранные в заводском цехе крупноразмерные части моста или паромы: речные и береговые звенья. Каждое представляет собой четыре связанных понтона, сложенных «гармошкой» в пакет. При сбросе на воду звено автоматически раскрывается и секция длиной 6,75 метра с шириной проезжей части 6,5 метра готова к стыковке с другими. 32 речных и четыре береговых звена, составляющих комплект парка ПМП, позволяют наводить наплавные мосты грузоподъемностью 20 и 60 тонн, а длиной 382 и 227 метров соответственно. По такому даже танки могут двигаться со скоростью 30 километров в час. В 1960-м ПМП был принят на вооружение инженерных войск Советской армии.

Тогда же на Украине, южнее Киева шли учения, в которых участвовали войска союзников по Варшавскому договору. Присутствовали руководители соцстран во главе с Никитой Хрущевым. Военное командование пригласило высоких гостей посмотреть, как войска будут переправляться через Днепр. Хрущев отнесся к идее без энтузиазма, вспомнив, как это происходило в войну, но возражать не стал. К его удивлению от начала сборки моста через Днепр до момента, когда по нему пошли танки, прошло всего 17 минут. Хрущев тут же распорядился представить создателей переправы (главным конструктором был Юрий Глазунов) к Ленинской премии.

Еще один международный триумф советского понтонного парка случился в 1973 году, когда наши специалисты, участвовавшие в арабо-израильском конфликте на стороне Египта, возвели переправу через Суэцкий канал за 35 минут. А в годы вьетнамской войны нашим парком заинтересовались американцы. Они – редкий случай – не стали выдумывать что-то свое, а аккуратно скопировали советскую технику и приняли на вооружение под названием «Риббон бридж». Потом лицензию на производство понтонного парка у США купил бундесвер.

Примечательно, что очень часто речь идет об оружии, созданном ВПК СССР в годы Холодной войны, о котором на Западе успели подзабыть, в том числе, предназначенном для широкомасштабных боевых действий, прежде всего, на европейском ТВД.

Так, в поле зрения автора американского авторитетного аналитического издания The National Interest  попали самые мощные в мире минометные системы М-240 «Тюльпан», способные  «разрушать города».

В материале указывается, что заряжание М-240 производится с казенной части. Миномет может стрелять на расстояние около 9 км фугасным боеприпасом Ф864 (активно-реактивными боеприпасами огонь ведется на дистанции до 9,5 км), сопоставимым по своим разрушительным возможностям с авиабомбой, зажигательными минами «Сайда» и, что самое главное, тактическими ядерными боеприпасами. Особо выделен в материале боезаряд «Смельчак» с лазерным наведением, прекрасно зарекомендовавший себя еще в Афганистане, позволявший с высокой точностью подрывать укрепления, сооружавшиеся боевиками, в том числе на скальных выступах и входах в пещеры.

Скорость стрельбы «Тюльпана»  составляет 1 выстрел в минуту. В отличие от снаряда гаубицы, минометный боеприпас достигает цели по почти вертикальной траектории, что является более эффективным способом уничтожения бункеров и других укрепленных объектов, а также войск в гористой местности и на урбанизированных ландшафтах.

От себя добавим, что это оружие прекрасно проявило себя во время освобождения Грозного, позволяя с высокой точностью уничтожать огневые точки и укрепленные пункты мятежников в городской застройке.

На базе М-240 созданы самоходные установки 2С4 «Тюльпан», делающие это грозное оружие еще более мобильным и эффективным, способным решать огневые задачи в более сжатые сроки.

Автор материала, Себастьен Роблен, констатирует, что в ряде механизированных частей НАТО используются лишь 120-мм минометы, установленные на колесные платформы, сходные по своим характеристикам с российскими самоходными 120-мм минометами – С9 «Нона», но они совершенно несопоставимы с «Тюльпанами».

Отметим, что принятый на вооружение в 1971 году самоходный миномет 2С4 «Тюльпан» поступал на вооружение дивизионов артиллерии резерва Верховного Главнокомандования, предназначался для «проламывания» обороны противника и уничтожения его укрепрайонов.
Аналогичные задачи в западных армиях возлагаются на авиацию, однако, как справедливо замечает Роблен, у наземных систем есть явные преимущества. Одно из них заключается в возможности вести длительный непрерывный обстрел противника, второе – М-240 с успехом может работать там, где применение авиации невозможно либо очень рискованно, например, по причине мощной ПВО противника.
Впрочем, последние тридцать лет Западные армии вели преимущественно колониальные войны с заведомо более слабым противником в условиях абсолютного господства в воздухе, что позволяло обходиться без подобных систем.

Интерес на Западе к «Тюльпанам» не случаен. Несмотря на свой солидный возраст, они ничуть не устарели, а МО России не так давно возродило артбригады большой мощности, в состав которых входят сверхтяжелые системы 2С4 «Тюльпаны» и 203- мм самоходные гаубицы 2С7 «Пион».

Эти чудовищной силы соединения размещаются, в том числе и на западных направлениях, что заставляет зарубежных аналитиков переоценивать стратегию НАТО и приходить к выводу о том, что ставка исключительно на авиацию и ракетные системы несколько ущербна.

Борис Дмитриев

Главная военная газета СССР «Красная звезда» появилась в 1924 году. Кроме нее, к началу Великой Отечественной выходили еще три центральных армейских издания: «Сталинский сокол», «Красный флот» и «Военное обучение», а также 22 специализированных журнала. Газета «Красный сокол» авиации дальнего действия появилась в начале войны.

Издавались 18 окружных, восемь флотских, десятки армейских, а также 750 дивизионок и 130 корабельных многотиражек. С началом войны появились газеты фронтов. Разовый тираж всей выходившей в армии и на флоте прессы достигал 6 миллионов 256 тысяч экземпляров. А еще печатались специальные газеты для партизан, для населения временно оккупированных врагом территорий, для немецких военнопленных.

“Матрицы центральных газет доставлялись в блокадный Ленинград самолетами как самый срочный и важный груз ”

Походные типографии монтировались на автомашинах – от одной (дивизионная) до четырех (фронтовая). Газеты Западного, Донского, Северо-Западного, Воронежского и Волховского фронтов имели железнодорожные поезда-типографии – от пяти до восьми вагонов, оборудованных новейшей по тому времени техникой. В Ленинграде на протяжении всех 900 дней блокады издание газет не прерывалось ни разу – бумагу везли по Дороге жизни, матрицы центральных печатных органов доставлялись самолетами как самый срочный и важный груз.

Газеты наряду с листовками печатались и в партизанских отрядах: по данным за 1943 год, около 270 наименований только в Белоруссии. Типичный номер содержал сводки с фронтов, рассказы очевидцев о зверствах оккупантов на захваченных территориях, отчеты о проделанной диверсионной работе в тылу врага, информационные материалы, принятые по радио из Москвы. Из-за трудностей выхода, нехватки бумаги, типографского оборудования тираж подпольных газет колебался от нескольких сотен до тысячи и более экземпляров, разным был их формат.

Дивизионки, как наиболее приближенные к бойцам газеты, помимо пропагандистских функций стали еще и распространителями боевого опыта. В начале войны наши солдаты больше всего опасались прорыва танковых клиньев, и газета «Во славу Родины» поместила статью лейтенанта Коцоева, который рассказывал, как подразделение сумело отсечь немецкую пехоту от бронетехники и сорвать атаку: «Еще издали мы заметили фашистские танки, за которыми следовали автоматчики. Продвигаясь вперед, немецкие машины изредка делали короткие остановки, по-видимому, они вели наблюдение за местностью. Я предупредил бойцов: сохранять выдержку, танки пропустить, не выдавать себя огнем до моего распоряжения. Враг продолжал идти вперед. В 300 метрах за танками шла пехота. Вскоре машины поравнялись с нашими окопами и начали разворачиваться в тылу моего взвода. В этот момент наши стрелки, автоматчики, пулеметчики открыли дружный огонь по вражеской пехоте». Враг так и не прорвался. Немецкий танковый кулак был разбит.

В июне 1941 года было создано Советское информационное бюро. Одной из главных его задач стало краткое изложение военных сводок, которые составлялись оперативным отделом Генштаба, затем передавались по радио и печатались в газетах. За время Великой Отечественной было подготовлено около двух тысяч ежедневных сводок, 122 сообщения «В последний час». Всего – 2373 различных материала.

С первых же сводок определился стандарт их составления: первые несколько строчек – о сданных городах, а позже, при наступлении РККА – об их освобождении.

Совинформбюро имело своих военных корреспондентов по всем фронтам, которые ежедневно давали информацию о положении на передовой и действиях советских войск на различных направлениях. Так как для сводок в Москву нужен был лишь краткий репортаж даже без объяснений событий и в связи с тем, что сообщения в Совинформбюро посылались регулярно, они вынуждены были чаще всех безвыездно находиться на КП фронта и черпать материал в основном из оперативных донесений. Поэтому их материалы значительно уступали в живости освещения жизни войск публикациям военных корреспондентов, работавших в дивизии, полку, батальоне, роте. У «окопных» репортеров такая ситуация вызывала, мягко говоря, ироничное отношение. Специальный корреспондент «Красной звезды» поэт Алексей Сурков писал об этом:

По ветру настроив лютни,

В сироп макают перо

Собкоры из ТАСС и трутни

Из улья Информбюро.

Зовутся фронтовиками

Вдали от солдатских дел.

У них всегда под руками

Оперативный отдел.

От этой дешевой фальши,

Как от зачета студент,

Пугливо бежит подальше

Ваш собственный корреспондент.

При этом был установлен порядок, по которому газеты не имели права выдавать материалы о важнейших событиях до сообщения о них Совинформбюро. Когда правило нарушалось, следовали достаточно жесткие санкции.

Знаком последнего вместо прежних крестов украшалось появившееся по сути в прямое продолжение царской традиции холодное наградное оружие РСФСР. Еще до официального его учреждения первым получил «золотую» шашку от Президиума ВЦИК главнокомандующий Вооруженными Силами Республики Сергей Каменев. Таких же, названных «Боевым золотым оружием со знаком ордена Красного Знамени», в том же 1919 году удостоились командармы Василий Шорин, Семен Буденный и Михаил Тухачевский. Интересно, что трое в этой четверке – бывшие офицеры Русской императорской армии. Исключение – Буденный.

“Шашка имела позолоченный эфес с барельефом Карла Маркса ”

Официально наградное холодное оружие с вызолоченным эфесом (шашка в РККА и кортик в РККФ) было введено декретом ВЦИК от 8 апреля 1920 года. Документ гласил: «Почетное революционное оружие, как награда исключительная, присуждается за особые отличия». Шашка имела позолоченный эфес с барельефом Карла Маркса в навершии рукояти. Знак ордена Красного Знамени размещался в верхней части ножен. На рукояти крепился красный темляк. Правом награждать таким оружием наделялись ВЦИК и Реввоенсовет Республики.

В числе удостоенных – только лица высшего комсостава, среди них Михаил Фрунзе, Климент Ворошилов и Григорий Котовский. Командиров рангом пониже и рядовых бойцов Красной армии, бывало, награждали шашками обыкновенными, без позолоты и орденского знака.

К почетному революционному оружию относилось и огнестрельное – легендарные маузеры К-96. Знаки ордена прикреплялись к их рукояткам. Кроме того, на серебряных накладках рядом с фирменным маузеровским клеймом указывалось, кто именно (например «Семену Михайловичу Буденному»), когда («1921») и кем («В.Ц.И.К.») награжден. Наградные К-96 были у Буденного, Каменева и Троцкого. Недаром сами немцы, зная пристрастие красных к маузерам этой модели, прозвали ее «боло» – от «большевик».

12 декабря 1924-го ЦИК СССР придал почетному революционному оружию общесоюзный статус, при этом введя вместо наградного маузера наган образца 1895 года со знаком ордена Красного Знамени на рукоятке и серебряной накладкой с деперсонифицированной надписью «Честному воину Р.К.К.А. от Ц.И.К. С.С.С.Р.». В связи с принятием на вооружение Красной армии и войск других ведомств унифицированной кавалерийской шашки образца 1927 года аналогичное наградное исполнение было принято и для нее. На клинке, декорированном позолоченным растительным орнаментом, пятиконечной звездой с серпом и молотом, гравировалась надпись «Честному воину Р.К.К.А. от Р.В.С. С.С.С.Р.» (на кортиках – соответственно «Р.К.К.Ф.»). Навершие позолоченной рукояти украшалось знаком ордена Красного Знамени, а в верхней части ножен на золоченой металлической оковке красовался государственный герб Союза.

Комкор Степан Вострецов, чьи войска разгромили китайцев во время конфликта на КВЖД в 1929-м, стал последним советским военачальником, награжденным почетным революционным оружием. Всего в списке его обладателей 21 военачальник. Один из них – командующий Второй конной армией Филипп Миронов, бывший войсковой старшина (казачий подполковник) и человек драматической судьбы, в годы Первой мировой войны был награжден и Георгиевским оружием.

Радиоаппаратуру для первого советского управляемого танка конструировали по приказу Тухачевского в Военной электротехнической академии. Сам телеуправляемый танк создавали в Остехбюро (Особом техническом бюро по военным изобретениям специального назначения). В 1927 году разработку испытали на подмосковном полигоне. Ведомая по радио машина уверенно выполняла команды оператора.

В 1932 году комиссии Наркомата обороны представили первый в мире радиоуправляемый по кабелю танк. И хотя образцу требовалась дальнейшая доводка, в НКО после испытаний решили создать специальный танковый отряд № 4, куда вскоре поступила новая модель – ТТ-18. По радио подавались шифрованные команды, электромеханические реле приводили в действие тяги и рычаги. Компрессор накачивал баллон, откуда сжатый воздух шел на поршни манипуляторов.

“В Великую Отечественную телетанки применялись один раз. Четыре из шести достигли цели, уничтожив батарею немцев ”

Конструкторы того времени сделали блестящую работу: оператор мог давать 16 команд. На пульте было 20 тумблеров, по четыре в ряд. Нажатие первого означало команду «Товсь» – начиналась подготовка к выполнению боевой задачи. Затем шли тумблеры, отвечающие за огнеметание, постановку дымовой завесы, сбрасывание мин... Управление велось при помощи тумблеров второго, третьего и четвертого рядов. Манипулируя ими, оператор переключал скорости, давал задний ход, направлял башню вправо-влево и вводил машину в поворот.

Несмотря на то, что радиостанции, работавшие на коротких и ультракоротких волнах, были ламповыми, управление танком оказалось вполне надежным. Однако в серию телетанк на базе Т-18 не пошел – он был слишком легким, высоким и трудным в управлении: машина сбивалась с курса при наезде на любую воронку, надолб или рытвину.

Вскоре с учетом выявленных недостатков конструкторы создали беспилотник на базе танка Т-26, которым управляли не со стационарного пульта, а из башни серийного Т-26, оборудованного передатчиком. ТТ-26 был оснащен баллонами и аппаратурой для пуска ОВ и съемным огнеметом на 200 литров с дальностью стрельбы до 35 метров. В 1935–1936 годах выпустили малую (55 машин) серию телеуправляемых ТТ-26.

Разрабатывалась тактика ведения боевых действий новым оружием. На выполнение задачи выдвигались два танка. Во втором сидел оператор. Создали версию с усиленной броней на специально спроектированной ходовой части – с помощью ТТ-У можно было подтащить к доту противника спецзаряд с полутонной взрывчатки. После сброса от удара включался взрыватель с задержкой на 15 минут, временной лаг позволял танкистам увести операторскую машину на безопасное расстояние.

17 апреля 1940 года на совещании в ЦК ВКП(б) начальствующий состав Красной армии обсуждал опыт, полученный в боях против финнов. Комдив Аркадий Ермаков докладывал: «Товарищи, необходимо сказать, что мы применяли телетанки, но условия не позволяли применить их в более широком масштабе. Телетанки нам оказали помощь, особенно при взрыве дотов № 39 и № 35. Эти доты были самыми страшными, но они были подорваны… Во всяком случае танки себя оправдали». Впрочем, оптимизм комдива разделяли не все.

“Созданные в СССР управляемые боевые машины опередили время на десятилетия ”

В 1938 году было изготовлено 28 телемеханических групп – 56 ТТ-26, включая ведущие с установленной телемеханической аппаратурой ТОС-6, пулеметом ДТ и огнеметом. Визуально танки Бекаури отличались от серийных боевых машин двумя бронированными стаканами на башне, защищавшими штыревые антенны от огня.

Попытки использовать беспилотники зимой 1939 года против Финляндии успехом не увенчались. Противник расстреливал Т-26 из противотанковых орудий – броня была слабой. Как вспоминал позже комроты 217-го отдельного танкового батальона Евгений Завьялов, его подразделение получило задачу разведать огневые точки на участке линии Маннергейма по дороге на Выборг. С выдвижением на исходные позиции пустили телетанки, ведущие огонь из огнеметов. Перед финскими дотами были установлены гранитные надолбы, занесенные снегом, они плохо просматривались. «В итоге все телетанки сели днищем на надолбы и прекратили движение. Финны на наши танки не реагировали и огонь по ним не открывали... Под покровом ночи телетанки сняли с надолбов, но несколько машин было потеряно, так как снять их с надолбов не удалось», – писал Завьялов. Позже его батальон получил задачу подорвать несколько дотов. Но финны заметили движение и открыли огонь из противотанковых пушек. Телетанки почти подошли к цели, но первое попадание снаряда вызвало взрыв колоссальной силы. Один дот был подорван, но вместе с ним оказались уничтожены остальные телетанки.

Единственное массовое их применение имело место в битве за Севастополь в феврале 1942 года. На позиции наших войск были доставлены шесть старых машин Т-27 со снятым вооружением. Взамен их начинили мощными зарядами тротила, управлялись танки по проводам. Операцией руководил военный инженер 3-го ранга Александр Казанцев, после войны он стал популярным писателем-фантастом. В 6.00 телетанки пошли в атаку. Два были вскоре взорваны, но остальные достигли своей цели и уничтожили гитлеровскую артиллерию.

В общем, как оказалось, овчинка не стоила выделки. Разработки Владимира Бекаури пришлось признать лишенными практического назначения – инженерная мысль далеко обогнала технологии того времени.

Конструкторы под руководством Бекаури создали и другие телемеханические боевые машины. Но это уже другая история.

В последние годы, правда, исследователи стали обращать внимание на то, что ее удачно использовали в морских стрелковых бригадах и морской пехоте. Столь же удачно ее и снайпера использовали.

Герой Советского Союза Людмила Павличенко, например, показала, каких результатов можно добиться с СВТ-40, если эта винтовка находится в умелых руках… Немцы и финны использовали трофейные СВТ-40, не жалуясь на их ненадежность.

Как же она запомнилась тем, кто с ней воевал? Петр Солдатов (сайт «Я помню») – один из тех, чья фронтовая судьба была связана с СВТ-40.

Ему повезло – прошел серьезную подготовку перед отправкой на фронт:

«Меня призвали в армию в октябре 1942 года. Добровольно пошел в снайперы. Попал во 2-ю Московскую окружную школу отличных стрелков снайперской подготовки. Она располагалась в городе Кулебаки Горьковской области. Нас готовили грамотные и толковые офицеры. Учили снайперскому делу: как ползать, как занимать позицию. Но больше всего стрелять учили, надо уметь метко бить, а это не так-то просто. Знакомили и с немецкой снайперской винтовкой...

На стрельбище каждый день водили. В первый раз на огневой рубеж нас привели, мишени стоят в 400 метрах. Приказывают вести огонь по мишеням, нас четверо, каждому определили свою мишень. После пяти выстрелов раздается команда: «Отбой!» Дальше надо бежать к мишеням, чтобы проверять, кто как попал. Но сразу не подходишь, сначала командир учебного взвода смотрит результаты стрельбы. Если не попал, то тут же раздается команда: «Кругом! По-пластунски на рубеж!» И ползешь туда. Второй раз после такого ползания обязательно попадешь! Учили и маскироваться, это же первое дело на передовой. С особенным тщанием рассказывали и показывали, как в бинокль или стереотрубу определять дистанцию до цели. Знакомили даже с ротным 50-мм минометом, как из него стрелять. Говорили, что в случае чего придется бить из него на передовой».

Метод – если не попал, то по-пластунски поползешь к цели, гуманным никак не назовешь, но в его эффективности усомниться трудно.

Мнение о винтовке сформировалось такое: «Я все время учился на десятизарядной винтовке СВТ-40, с которой и на фронте воевал. Это была хорошая винтовка, только много с ней возни, надо постоянно чистить. Если простую винтовку Мосина хоть в грязи валяй, то в СВТ-40 нужно старательно ухаживать за поршневой системой, там постоянно нагар образуется. Если много раз стреляешь, то чистить без конца надо».

Первый бой с СВТ-40 в руках выглядел так: «Как прибыли на станцию, нас, снайперов, сразу пригнали на передовую. В этот же день надо было наступать. До сих пор первый бой снится каждую ночь. Пока шли к траншеям, немецкая артиллерия вела беспокоящий огонь, изредка снаряды свистели над нашими головами. Был ясный день. Подошли к траншее, спрыгнули вниз, батальонный писарь положил свои бумажки на бруствер, и переписывает нас. Вдруг снаряд летит: воет, значит, будет перелет. А если слышишь «фур-фур-фур», то жди разрыва неподалеку. Только мы закончили переписку, как наша артиллерия начала бить, артподготовка началась. Ох ты, били изо всех орудий, а ротная санинструктор-девушка выбралась на бруствер, пританцовывает на нем, да еще и кричит: «Сегодня будем в Орше ночевать!» Как бы ни так! Наши только стали заканчивать артподготовку, и немцы как оттуда начали лупить изо всей силы. Ой, господи, спаси и сохрани. Укрылись в окопах, прижались к земле. А писарь остался на бруствере: так я увидел первого убитого. После того, как немного затихло, мы его тело вниз стащили, перевернули на спину и увидели, что небольшой осколочек попал в левый висок. Ох ты, настроение тут же пропало. Все осознали, что попали на настоящую войну. И тут началось наступление. Из своей СВТ-40 как снайпер я стрелял по немецким каскам, мелькавшим в окопах. Тем и спасся, потому что атаковавшую пехоту почти всю выбило. При стрельбе пытался выискивать офицеров. Это нелегкое занятие. Определял их по жестам и властному виду, ведь на расстоянии форму трудно разглядеть. Настроение после боя было пакостное, ведь снайпер в прицел четко видит того, кого убивает, это не то, что пехота в атаку пошла».

Надо отметить, что в первом бою Петру Солдатову повезло – начальство «с умом» использовало снайперов, которые занимались своим делом, выбивая оборонявшихся  немцев, а не бежали в атаку.

Увы, такую мудрость командиры, под началом которых воевал Солдатов, проявляли не всегда.

Вот как для него закончилась война: «В начале 1944 года сунули под Витебск, где меня и ранило. А как получилось? Решили ночью с 8 на 9 января провести разведку боем, для чего укрепили взвод полковой разведки добровольцами, всего 50 человек. И какой-то умник в штабе решил подкрепить атаку отделением снайперов, и мы, восемь ребят, заменив ненужные ночью снайперские винтовки на автоматы ППС (оставил я свою СВТ-40 на бруствере), вышли на передовую. Зачем там понадобились снайперы, не понимаю, в ближнем бою ночью только автомат эффективен. Рядом с усиленным взводом разведки залегли. Командовал нами какой-то капитан. Только здесь нам тихонько соседи рассказали, что пока мы будет атаковать, двое ребят из дивизионной разведки должны к немцам в тыл пробраться. Видел я их мельком – настоящие звери. Но не успел приглядеться, дали сигнал к атаке зеленой ракетой. Встали по команде капитана: «Встать! Вперед!» Вперед так вперед, а немцы как оттуда дали из пулемета, и всех выкосили. На месте убило моего друга Рябова. Рядом командира взвода полковой разведки также убило. Капитан-то только встал и выкрикнул, пистолетом в руке помахал, а дальше лег в траншею. Ему только поднять нас надо в бой. Чуть-чуть прошел вперед, и тут для меня кончился бой: ранило осколком в правую руку, разрывными пулями немец бил. Так больно стало, и при этом растерялся, боязнь свое дело делает. Стою, кричу: «Капитан! Ранило меня!» Он отвечает из траншеи: «Ложись, дурак!» И матом загнул. Только повернулся, чтобы упасть на землю, как пуля в левую ногу во внутреннюю поверхность бедра угодила. Кость перебило, пока поворачивался, следующая пуля угодила мне в правую ногу, под коленку. И все на этом. Разворачиваюсь, чтобы ползти к своим, а ноги у меня возле ушей болтаются. Понял, что они перебиты, какое тут ползти. Кое-как заполз в воронку».

После таких ранений дальше воевать Петру Солдатову уже не пришлось... Снайперов, зачем-то брошенных в ночную разведку боем в качестве автоматчиков, немцы просто скосили. Тут уже никакая подготовка снайпера и качества СВТ-40 ничего не значили…

Николай Морозов

Отметим что принятие на вооружение украинских ВМС этих бронекатеров (всего их до 25 ноября в военном флоте Украины было шесть единиц) проходило, как обычно, с большой помпой.

Утверждалось, что они смогут бросить вызов господству Черноморского флота России в акватории Черного и Азовского морей.  Используя особую тактику «маскитного флота» (иногда украинские адмиралы сбивались и называли ее тактикой «волчьих стай» по аналогии с доктриной гитлеровского флотоводца Деница), эти небольшие верткие суда смогут вшестером без труда разделаться с любым российским фрегатом, эсминцем или даже крейсером.

«Когда «волчья стая» будет атаковать, российский корабль будет не в состоянии одновременно держать на мушке шесть, пять или даже четыре цели. А это означает, что, по крайней мере, один из этих бронированных «волчат» достанет противника. Так что теперь увидим, кто кого», –рассказывал украинским телевизионщикам Роман Мокряк, командир малого артиллерийского катера «Бердянск», сдавшегося 25 ноября российским пограничникам.

Но может быть все дело в трусости украинских моряков, испугавшихся раскрыть мощный потенциал своих грозных катеров?

Начнем с того, что «Гюрза-М» вовсе не предназначена для морского или даже каботажного плаванья. Это сугубо речной катер, с весьма ограниченными возможностями действия в морской прибрежной зоне. Собственно, и запас хода у него не предполагает длительных плаваний – при максимальной скорости в 52 км/ч он составляет всего 400 км. Использование этой посудины, чья защита представляет собой алюминиевую противопульную броню, а вооружение две 30-мм пушка ЗТМ-1, два 7,62-мм пулемета КМ, два 30-мм гранатомета КБА-117 и два ПТУРа «Барьер», для морского боя – это даже не смешно.

В 2004 году две «Гюрзы» были проданы Узбекистану и вполне успешно используются пограничниками этой страны в составе Термезской речной флотилии на Амударье. Впрочем, узбеки не применяют тактики «волчьих стай» и атакуют на них не эсминцы, а лодки контрабандистов и наркоторговцев. В этой нише эти катера вполне успешны.

Планы оснастить украинскую погранслужбу и ВМС этими корабликами возникли в 2012 году, однако уже в декабре 2013 года военные и пограничные моряки решили от них отказаться в силу ряда выявленных проблем конструкции. Выяснилось, что они обладают крайне низкой остойчивостью даже при небольшом волнении, а также пушки катера не могут вести эффективный огонь без использования противовеса для улучшения устойчивости и стабилизации боевого модуля.

Ситуацию спасла победа «Евромайдана». Дело в том, что «Гюрзы» производились на ЧАО «Ленинская кузница» (после «декомунизации» она стала «Кузницей на Рыбальской»), принадлежавшей Петру Порошенко. Который, конечно, и сделал все возможное, чтобы украинские моряки получили как можно больше этого «чудо-оружия». До 2020 года они должны были получить 18 таких катеров (по 6,238 млн. долл. каждый).
Собственно, чтобы не составлять им конкуренции, Порошенко фактически заблокировал поставки старых американских катеров береговой охраны класса Island.

Впрочем, после недавнего рабочего визита в США и участия в получении двух катеров класса Island от правительства США, Петр Порошенко, вернувшись на Украину, быстренько продал другому олигарху – Сергею Тигипко, свой судостроительный завод «Кузница на Рыбальском». В чем причина: в феноменальной интуиции «шоколадного короля» или в строгом внушении, полученном от американских хозяев, сказать трудно.

Но Порошенко избавился от «Кузницы» аккурат перед фиаско в Керченском проливе. В свете сказанного остается только удивляться везению и отваге украинских моряков, которые сумели на речных катерах пройти такое расстояние по осеннему Черному морю, где в это время года нередки штормы, не утопив их, а в целости и сохранности передав в руки наших пограничников.

Возникает вопрос, а что же делать с этим вполне законным призом? Мне кажется, что наилучшим выходом могла бы стать их передача пограничникам Узбекистана, которые уже имеют опыт их безопасного использования.

Украине же, которая создает такие опасности для своих матросов, их возвращать никак нельзя, негуманно это. А  у узбеков на Амударье даже творение кораблестроителей Порошенко не утонет…

Борис Дмитриев

Военно-морской флот – уникальный род войск, в создании которого нашли применение фундаментальные, прикладные научные, конструкторские, инженерные и технологические знания, комплексные и системные решения. В СССР было развернуто серийное производство авианосцев, вертолетоносцев, тяжелых атомных ракетных крейсеров, ракетных крейсеров, больших и малых противолодочных кораблей, эсминцев океанской зоны, атомных подводных лодок стратегического назначения, атомных ракетных и многоцелевых подводных лодок.

Все надводные корабли и подводные лодки были оснащены самыми современными радиоэлектронными комплексами, системами радиолокации, связи, РЭБ с применением электронной компонентной базы и вычислительных комплексов на уровне лучших мировых образцов. Это обеспечило непрерывное патрулирование акватории Мирового океана, возможность эффективных действий в самой сложной обстановке.

“Выяснилось, что все детали телефонных аппаратов производятся в Стокгольме, а на заводе в Петрограде ведется изготовление деревянных корпусов, покраска и отверточная сборка ”

С 1956 по 1986 год в нашей стране были построены около 700 подводных лодок (треть – атомные), тысяча надводных кораблей. В их оснащении средствами радиоэлектронной техники участвовали научно-исследовательские институты, опытно-конструкторские бюро и предприятия отрасли, коллективы специалистов высочайшей квалификации.

Открывают книгу статьи о создании обзорных корабельных радиолокационных станций, представленные ВНИИРТ, МНИИРЭ «Альтаир» и НПП «Салют». Это ведущие предприятия отрасли. Вопросам разработки радиоэлектроники для корабельных зенитных и противокорабельных, береговых ракетных комплексов, автоматизированных систем управления боевой деятельностью подлодок и надводных кораблей посвящены статьи НИЭМИ, МКБ «Факел», концерна «Гранит-Электрон», АО «Тайфун», АО «Ратеп», ГосНИИ приборостроения, концерна «Моринформсистема-Агат».

Специалисты КРЭТ, АО «ТНИИС» и ВНИИ «Градиент» рассказывают о разработке средств РЭБ. Статья корпорации «Комета» посвящена истории создания системы морской космической разведки и целеуказания УС. Вопросы загоризонтной радиолокации раскрыты в материалах НИИДАР. О создании радиоэлектронной техники для авиации флота рассказывается в статьях концерна радиостроения «Вега», холдинговой компании «Ленинец», ФНПЦ «ННИИРТ», АО «ВНИИРА».

Отдельная глава посвящена развитию средств связи ВМФ. Как известно, эта история началась с установления Александром Поповым – впервые в мире – надежной практической радиосвязи во время спасения севшего на мель у острова Гогланд броненосца «Генерал-адмирал Апраксин». Интересно заметить, что первый в мире пригодный телеграфный аппарат создан нашим соотечественником – членом-корреспондентом Петербургской академии наук Павлом Шиллингом. Первая в стране телеграфная линия между Зимним дворцом и Главным штабом была проложена русским академиком Борисом Якоби. Первая генераторная электронная лампа создана отечественным ученым Николаем Папалекси. Русский физик Борис Розинг изобрел прототип электронного кинескопа.

Основанная Поповым в Кронштадте мастерская смогла выпускать лишь несколько радиостанций в год. Все производство средств связи в дореволюционной России было отдано на откуп иностранцам: немецким «Телефункен» и «Сименс и Гальске» – для выпуска телеграфов, проводов и кабелей, шведской фирме Эрикссона – для изготовления телефонов (включая правительственную связь). Самыми массовыми в России были американские телеграфные аппараты Морзе. Коммутаторы выпускались швейцарскими фирмами. Доля английской компании Маркони в Русском обществе беспроволочных телеграфов составляла 52 процента.

Интересно и то, что программа импортозамещения была впервые реализована в СССР в 20–30-е. После 1917 года выяснилось, что все детали телефонных аппаратов производятся на фирме Эрикссона в Стокгольме, а на его заводе в Петрограде ведутся изготовление деревянных корпусов, покраска и отверточная сборка. К началу Великой Отечественной войны в СССР были освоены разработка и производство всех без исключения средств связи.

Теме развития средств морской связи посвящены материалы ИРЭ РАН им. Котельникова, ПАО «РИМР», Завода им. Козицкого, НИИ «Нептун», Омского НИИ приборостроения, ПАО «Интелтех», ВНИИ телевидения, НПП «Радиосвязь», ПО «Иртыш», ОКБ «Октава», Севастопольского завода радиоаппаратуры.

Завершают книгу материалы концерна «ЦНИИ «Электроприбор», РНИИ «Электронстандарт», НПП «Пульсар», ФГУП «МНИИРИП» и СПбГЭТУ (ЛЭТИ) о развитии приборостроения и электронной компонентной базы для радиоэлектронной техники ВМФ. В приложениях опубликованы краткие сведения об авторах, хроники основных событий истории предприятий, списки литературы.

Это, с одной стороны, странно – не столь уж сложное изделие, и подогнать фасон под солдатские требования, возникавшие в процессе эксплуатации, вряд ли стало бы проблемой. Но с другой – плащ-палатка оказалась настолько универсальным изделием, что любая ее модернизация для улучшения одних качеств обязательно ухудшила бы остальные.

Итак, что красноармеец получил в 1936-м? Особым образом скроенное квадратное полотнище из тонкого брезента размером 180 на 180 сантиметров с прорезями, клевантами, люверсами, обеспечивавшими разные варианты использования. Но к полотнищу шла разборная стойка, шнуровочная веревка, колышки – по сути это была примитивная палатка-тент, а не предназначенный для ношения плащ.

“При помощи плащ-палаток подразделение могло обеспечить себе сносное существование в любых условиях – от северных сугробов до гор и степей ”

Будучи не особо нужной в казарменной жизни, при переезде солдат в лагеря, тем более в ходе военных действий ПП сразу становилась едва ли не самым востребованным атрибутом экипировки. Чистим оружие? Расстелили, разобрали, привели в порядок, собрали. Учебные стрельбы? Расстелили, легли, стреляем. Обед? Расстелили, сели, едим. Время спать? Вот тебе одновременно и подстилка, и простынка, и одеяло – благо, солому в России найти несложно. Война добавила плащ-палатке применений. Перво-наперво она пригодилась при эвакуации раненых – и как волокуша, и как основа для импровизированных носилок. Подразделение при помощи плащ-палаток могло обеспечить себе сносное существование в любых условиях – от северных сугробов до гор и степей. Что называется, в поле, в лесу, у реки. Да, о реках – плащ-палатка зарекомендовала себя и как весьма удобное индивидуальное переправочное средство: набитая той же соломой и грамотно увязанная, она превращалась в поплавок, способный держать на плаву всю солдатскую амуницию, оружие и боеприпасы достаточно продолжительное время – минут 20, а то и 30. Для малых рек этого чаще всего было достаточно, а Днепр форсировали не каждый день.

Меньше всего, как ни странно, ПП использовали именно как плащ – в этом исполнении она оказывалась короткой, при дожде вода стекала в сапоги, при ветре полотнище надувалось сзади, и боец начинал напоминать усталую моль. Плащ от костюма, ныне известного как ОЗК, защищал от стихии куда лучше.

Тут интересно рассмотреть, а что аналогичное было у противника? Немцы еще в 1931 году приняли на вооружение треугольную плащ-палатку размерами 205 на 250 сантиметров. Как и советская, она оказалась никакой в качестве плаща, зато треугольная форма и специальные пуговицы по кромкам позволяли строить «вигвамы» довольно большой вместимости или при необходимости просто собирать полотнища солидной площади.

К началу войны на учете в клубах Осоавиахима состояло свыше 40 тысяч собак. Только в период с 1939 по 1945 год было создано 168 отдельных воинских частей, которые использовали собак. На фронтах действовали 69 отдельных взводов нартовых отрядов, 29 отдельных рот миноискателей, 13 отдельных специальных отрядов, 36 отдельных батальонов нартовых отрядов, 19 отдельных батальонов миноискателей и два отдельных спецполка. Кроме этого, периодически участвовали в боевых действиях семь учебных батальонов курсантского состава Центральной школы служебного собаководства.

Бок о бок с саперами работали собаки-миноискатели. Их помощь была бесценной особенно при разминировании городов, но и в чистом поле четвероногие красноармейцы действовали безупречно: как правило, после их работы проверенный участок можно было смело записывать в чистые, огрехов не оставалось. Четыре миллиона обнаруженных собаками мин и фугасов впечатляют. Особый случай – колли Дик, обнаруживший в фундаменте царского дворца в Павловске оставленный немцами 2,5-тонный фугас с часовым механизмом.

“Пес мог сбросить вьюк под вражескую машину и остаться живым, но всем было ясно, что каждый из них камикадзе ”

В ходе Ясско-Кишиневской операции специально обученные собаки сопровождали идущие в наступление танки, следуя в бой прямо на броне. В местах, где могли быть мины, спешивались и принимались за работу.

Ездовых собак считали упряжками, коих в действующей армии насчитывалось около 15 тысяч. Они и боеприпасы на передовую доставляли, и раненых общим числом около 700 тысяч эвакуировали в тыл. Санитарные собаки работали в одиночку. Неся на себе сумку с медикаментами, находили раненых, если боец был без сознания, приводили в чувство, вылизывая лицо. Поделившись перевязочным материалом с одним, лохматый санитар бежал искать других раненых. Собаки-связисты были обучены не только доставлять донесения, не менее успешно прокладывали под огнем телефонные линии.

Самая тяжкая доля выпала собакам, которых готовили как истребителей танков. Первые опыты в этом направлении начались в середине 30-х. Собаку приучали стремительно бросаться под танк с вьючком, в котором находилось до четырех килограммов тротила. Взрыватель приводился в действие торчащей вверх палочкой. Уже в июле первые «противотанковые собаки» прибыли на фронт и показали неплохие результаты. Теоретически пес мог сбросить вьюк под днище и остаться живым, но всем было ясно, что каждый из них камикадзе. Всего за первые годы войны собаки уничтожили около трехсот танков, только в Сталинграде – 63. Смертность среди собак была по сути стопроцентной, но немецкие танкисты, видя атакующее их животное, впадали в панику и забывали о других целях. Понятно: если уж истребитель оказался под танком, спасения не будет. Если по какой-то причине собака приказ не выполняла и пыталась вернуться к своим, инструкции предписывали ее пристрелить. Были редкие случаи, когда вместо немецких танков жертвами собак-истребителей становились наши машины.

Готовили собак и к диверсионной деятельности, причем по достаточно сложной программе. В конце 30-х на Монинском аэродроме в показательных выступлениях перед командованием две собаки, десантированные в специальных коробах на парашютах, доставили и сбросили взрывчатку в намеченное инструкторами место. Интересно, что гибель выдрессированных диверсантов при выполнении боевого задания была хотя и весьма вероятной, но вовсе не обязательной. Собаки доставляли боезаряды на мосты, к блиндажам и дотам, при этом были обучены специальным образом привести взрыватель в боевое положение и успеть скрыться до срабатывания.

Проведенные испытания показали, что животные вполне могут выполнять такие акты диверсионной деятельности, как подрыв автобронетанковых средств, железнодорожных мостов и различных сооружений. Известен случай, когда собака сбросила специальную мину прямо под паровоз немецкого эшелона. 19 августа 1943 года на перегоне Плоцк – Дрисса в Белоруссии состав был пущен под откос, четвероногий диверсант остался жив.

Конечно же, собаки ходили в разведку, занимались охранной деятельностью да и просто жили в передовых частях, радуя солдат и попутно охраняя их от непрошенных гостей с той стороны фронта. Но это все родовое предназначение, хотя и на традиционных ролях пользу от четвероногих помощников переоценить невозможно.

Заголовок газетной версии – «Война – собачье дело».

Первоначально воздушные суда для дальнейшей доработки намеревались закупить в Англии, но что-то пошло не так, сделка сорвалась. Однако выход нашелся, и в начале 1924 года был размещен заказ на постройку тяжелого отечественного самолета в ЦАГИ. Бекаури мыслил создать в перспективе беспилотный летательный аппарат, способный доставлять боезаряд в любую точку Северного полушария, ориентируясь по сигналам радиомаяков. В планах БЛА шел под шифром ТБ-3РТ3.

Через год было выдано задание на постройку четырехмоторного телеуправляемого бомбардировщика ТБ-3, над проектом которого трудился Андрей Туполев.

Опыт совместной работы у Остехбюро и Туполевского КБ уже был. 26 ноября 1925 года поднялся в небо первый серийный цельнометаллический двухмоторный бомбардировщик ТБ-1. Построенный из кольчугалюминия, он был сконструирован за девять месяцев. Для своего времени ТБ был прилично вооружен – тремя пулеметами «Льюис» либо тремя авиационными «дегтярями» (в зависимости от модификации) и нес в люках тысячу килограммов бомб. Машина прекрасно показала себя в воздухе: в 1929 году экипаж испытателя Семена Шестакова совершил на ТБ-1 сверхдальний перелет из Москвы в Нью-Йорк, преодолев свыше 20 тысяч километров, из которых больше трети над Тихим океаном.

“На последнем этапе пилот пересаживался в подвешенный под крыло бомбардировщика истребитель-«ишачок» ”

Была и беспилотная версия этого самолета. Группе под руководством Георгия Коренева, специалиста по теоретической механике, предстояло решить нетривиальную задачу – создать автопилот для полета по заданным параметрам. Существовавшие устройства не подходили для этой цели – их требовалось постоянно контролировать. И второе: для надежного управления ведомым самолетом нужна была аппаратура подачи команд для изменения курса, высоты или других показателей полета.

Группа Коренева задачу решила: в 1932 году начальству представили автопилот АВП-2 с двумя свободными гироскопами – курсовым и продольно-поперечным. Самолет управлялся при помощи рулевых машинок с гидроприводом. В 1933-м прибор испытали при перелете Евпатория – Харьков – Москва. АВП-2 показал себя вполне надежно. А в Остехбюро работали над созданием командного устройства «Дедал», которое позволяло управлять самолетом с другого ЛА либо с земли.

Передатчик включал 16 команд, изменявших курс, тангаж, скорость и высоту. Таким образом беспилотник мог совершать несложные маневры. На передатчике стоял шифратор, на приемнике – дешифратор. Они настраивались в резонанс и стабильно работали. «Дедал» передавал сигналы на 25 километров, максимальная задержка реакции срабатывания составляла всего четыре секунды. На очередных испытаниях самолеты управлялись с помощью «Дедала».

Однако техника, какой бы совершенной ни была, может отказать, что и случилось в октябре 1933 года. Автопилот отключился, машина начала уходить в пике, из которого ее выводил летчик. После ремонта решали новую задачу – атака наземной цели. Но за две недели, в течение которых отрабатывали маневр, телесамолет (ТС) удалось подвести на дистанцию около ста метров от контрольного пункта.

В дальнейшем стало ясно: автоматика не слишком надежна, несмотря на то, что опробовались разные конструкции – пневматические, электромеханические и гидравлические.

Госиспытания «Дедала» прошли на ТБ-1, оснащенном автопилотом АВП-2. Опытная эксплуатация в войсках началась в 1936 году на аэродроме в Ленинградской области. В июле вышло распоряжение о создании во 2-й тяжелобомбардировочной бригаде отряда «Авотон» из шести ТБ-1, оборудованных АВП-2, приемниками командных устройств «Дедал». В январе 1937-го добились первого успешного результата: ТС ТБ-1, управляемый АВП-2, два часа выполнял в полете все приказы, поступавшие с земли.

Конструкторы добились устойчивого поведения телесамолета в воздухе. Но другую, пожалуй, самую главную задачу – автоматического взлета – на том уровне развития техники решить не удалось. Поэтому ТС пилотировал летчик. На подступах к цели он прыгал с парашютом, управление самолетом-торпедой далее велось по радио с ТБ-1, и когда бомбовоз достигал цели, ему поступал радиоприказ на пикирование.

В КБ работали к тому времени над созданием ТБ-3. Предварительный чертеж был готов еще к началу 1927 года, а в феврале 1929-го после уточнения специалистами Остехбюро техзадания подписан договор на постройку тяжелого четырехмоторного бомбардировщика. В сентябре 1930 года он был готов, 22 декабря испытатель Михаил Громов поднял его в воздух.

Поскольку проблема автоматического взлета оставалась нерешенной, на старте ТС по-прежнему управлялся пилотом. Единственное отличие заключалось в том, что на последнем этапе он не прыгал с парашютом, а пересаживался в подвешенный под крыло истребитель-«ишачок». Тогда же шла работа над системой «Звено» по проекту Владимира Вахмистрова, суть которой состояла в превращении ТБ-1 и ТБ-3 в носители истребителей («Звенья» одной войны»). Совмещение двух проектов было логичным.

В 1937 году Владимира Бекаури арестовали и расстреляли. Георгий Коренев оказался в одной «шарашке» с Андреем Туполевым. Проект закрыли, как и Остехбюро. О судьбе трех испытательных ТБ-3 почти ничего неизвестно. Скорее всего военные использовали их как обычные линейные бомбовозы. До создания ТБ-3РТ3 дело не дошло.

Но история радиоуправляемых самолетов на этом не заканчивается. Проект Бекаури после тщательного разбора признали перспективным, работы продолжили. В мае 1939-го комсоставу ВВС продемонстрировали полет ТБ-1, управляемого по радио с земли от взлета до посадки. Проведенные испытания показали: проблема создания телемеханического самолета в СССР решена.

Но это уже следующая история.

Заголовок газетной версии – «Дедал», за штурвал».

Российский спецназ получит новейший вариант тяжелой штурмовой винтовки ШАК-12 калибра 12,7 миллиметра. Винтовка создана по заказу Федеральной службы безопасности России (ФСБ) и выпускается филиалом «Конструкторского бюро приборостроения» (КБП). В этом году в День оружейника, российский профессиональный праздник производителей вооружения, КБП получила награду «за проектирование, изготовление, испытания и серийное производство 12,7-миллиметровой тяжелой штурмовой автоматической системы ШАК-12».

ШАК-12 предназначен для более узкого применения, когда вес и дистанция выстрела во многом не имеют значения. Опираясь на опыт штурма школы в Беслане и московского театра в начале 2000-х годов, ФСБ увидела необходимость в более эффективном оружии ближнего боя в ситуациях, когда речь идет об освобождении заложников.

Адреналин и некоторые вещества могут подавлять непосредственный эффект от огнестрельных ранений, потенциально давая цели кратковременное окно для действий перед тем как потерять возможность сражаться. В сценариях городских конфликтов за эти минуты или даже секунды могут погибнуть несколько заложников.

12,7-миллиметровые патроны ШАК-12 предназначены для решения этой проблемы путем мгновенной нейтрализации целей при попадании, что помогает избежать длительных перестрелок. Сообщается, что эти 33-граммовые пули способны нейтрализовать цель даже при легком задевании и стрельбе сквозь стены. Эффективная дальность стрельбы ШАК-12 - до 100 метров, что немного для обычных боевых целей, но достаточно для ближнего боя. 

Учитывая предполагаемый сценарий эксплуатации ШАК-12, низкая эффективная дальность может рассматриваться как конструктивная особенность, поскольку она дополнительно минимизирует сопутствующий ущерб в отношении гражданских лиц.

Дополнительно подчеркивают акцент производителя на тактическую универсальность три типа патронов для ШАК-12: бронебойные пули с экстремальной останавливающей способностью для проникновения через пуленепробиваемые жилеты и укрытия; дозвуковые скоростные заряды для эффективного огня с применением глушителя; и легкие алюминиевые патроны, которые максимизируют останавливающую способность, снижая эффект рикошета.

Производители попытались компенсировать огромный вес 12,7-миллиметровых патронов ШАК-12 при проектировании деталей оружия - таких, как магазин, - применением пластика и сплавов алюминия. Как и во многих других образцах компоновки укороченных винтовок, здесь используются полимерные материалы. ШАК-12 все же весит 5,2 килограмма (для сравнения вес АК-12 составляет 3,3 килограмма - прим. автора), что делает его слишком тяжелым для длительного использования в ходе подвижных боевых действий.

Штурмовая винтовка, которая была представлена в 2017 году и демонстрировалась на российской выставке вооружений «Армия-2018», найдет ограниченное применение при ведении ближнего боя подразделениями ФСБ и, как ожидается, цитирует автора ИноСМИ, будет применяться в ходе российских контртеррористических операций. У России, однако, имеются планы продавать ШАК-12 за рубежом: оружие было продемонстрировано на «Дефэкспо-2018» в Индии, а также в Китае и агрессивно позиционируется как экспортный продукт.

Марк Эпископос - младший научный сотрудник Центра национальных интересов и аспирант Американского университета

Правда, некоторые работы после тщательного анализа полученных результатов признали перспективными и возобновили финансирование. Несмотря на ликвидацию Остехбюро («Сталинские беспилотники») и репрессии, Рубен Чачикян продолжал работать над созданием системы управления с электрогидравлическим автопилотом. Тема была начата еще в 1934 году. Чачикян активно участвовал в испытаниях своих приборов: его общий налет в качестве инженера-испытателя за семь лет составил 1400 часов.

В 1938-м на заводе № 379 в Ленинграде подготовили три ТБ-1 с автопилотом и компрессорными приводами. На одном установили управляющую систему «Дедал», на втором – аппаратуру, позволявшую использовать самолет как радиоуправляемую бомбу. Третий предназначался для отработки не только самостоятельного взлета, но и посадки. Предложенная 80 лет назад система представляет особый интерес.

“Комитет Обороны поручил произвести два телемеханических ТБ-3 в вариантах «летающей бомбы» и с системой автоматической посадки ”

На высоте 180–220 метров БЛА выводился командой на глиссаду с наклоном примерно четыре градуса. Автопилот «планировал» на постоянном угле атаки и фиксированных оборотах моторов при скорости 130 километров в час. С самолета выпускался мерный лот, который при снижении до 10 метров касался земли, после чего мгновенно следовала команда на автомат посадки. Тяга двигателей снижалась до минимума, командное устройство по разработанной программе управления обеспечивало необходимый шаг выбирания штурвала. Именно для того, чтобы отработать выравнивание и приземление самолета с учетом его центровки, и совершал полеты инженер Чачикян.

В актах испытаний ТС ТБ-1 зафиксировано, что в 1938 году в режиме дистанционного управления выполнено 17 взлетов и 22 посадки, из них соответственно 10 и 5 совершались по радиокомандам. Эксперимент оказался удачным с одной оговоркой: не было вылетов без экипажей.

Госиспытания проходили на аэродроме Гумрак под Сталинградом. С 25 по 29 мая 1939 года под радиоуправлением с командного самолета или с земли поднимались в небо два телемеханических ТБ-1. В десяти полетах демонстрировали наведение БЛА на цель, выполнение «коробочки», посадку. Девять из десяти проходили под контролем летчиков, последний – с экипажем, но в беспилотном режиме. Десятый полет выполнялся «без страховки», то есть без летчиков. Управление с земли велось при удалении до 25, с командного ТБ-1 – до шести километров.

Госкомиссия в постановлении отметила, что полученный задел позволяет создать ТС современного типа и на этой базе приступить к вопросу боевого применения телемеханических самолетов.

Одновременно в Гумраке протестировали посадку У-2 в беспилотном варианте. Новшеством заинтересовались в НКВД, там соорудили телемеханический самолет Р-5. Правда, выполнили всего два полета, но оба были признаны неудачными, поскольку отказывала аппаратура дистанционного управления.

В январе 1940 года Комитет Обороны поручил заводу № 379 произвести два телемеханических ТБ-3 в вариантах «летающей бомбы» и с системой автоматической посадки, два СБ с такой же начинкой и самолет командного управления на базе ДБ-3. НИИ-22 Наркомата электропромышленности должен был поставить легкий УТ-2 автоматического взлета и командный СБ.

Конструкторы из НИИ-21, созданного из остатков московского отделения Остехбюро, работали над новой системой автоматического управления самолетов с дальностью действия до ста километров. Координировал тему Михаил Рязанский, в будущем лауреат Сталинской и Ленинской премий. Система позволяла вести автоматический бреющий полет. Следующим постановлением Комитета Обороны предусматривалось построить для Красного флота радиоуправляемую модификацию гидросамолета МБР-2 и командный ДБ-3Ф.

4 апреля 1941 года замнаркома обороны генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов подписал акт № 41180, которым утверждались результаты госиспытаний опытного телемеханического самолета ТБ-3 4АМ-34 РН с радиотелемеханической линией, шифр «Беркут», разработанного по решению КО от 26 января 1940 года за № 42сс заводом № 379 и НИИ-20 НКЭП. Целью ставилось определить степень соответствия разработанного самолета заданным тактико-техническим требованиям, пилотажные данные, дальность действия и помехоустойчивость радиотелемеханической линии управления.

«ТБ-3 в начале испытаний управлялся от специального кнопочного пульта летчика. При нажатии одной из кнопок телесамолет автоматически выполнял заданную эволюцию.

После установления надежности работы аппаратуры автоматического пилотирования самолетом при управлении от кнопочного пульта летчика проводилось управление телесамолетом по радио со специального наземного командного пункта. Оператор, находившийся на земле у пульта управления, передавал команду «взлет», по которой телесамолет производил автоматический взлет без всякого вмешательства летчика. На высоте 200–250 метров самолет переходил в режим горизонтального полета и выполнял автоматически, без вмешательства летчика все команды, подававшиеся по радио (виражи, выход на курс, подъем, планирование, переход с одной скорости на другую и плоские довороты).

За время государственных испытаний телемеханический самолет совершил без вмешательства летчика:

• два автоматических взлета по радио;
• восемь автоматических взлетов при управлении от кнопочного пульта на самолете;
• маршрутный полет на цель и возвращение на аэродром под радиоуправлением;
• высотный маршрутный полет до высоты 5572 метра и три маршрутных полета при управлении от кнопочного пульта.

Всего на испытаниях передано по радио и выполнено телесамолетом 86 эволюций, от кнопочного пульта летчика – 250 эволюций.

Налет самолета под радиоуправлением – 2 часа 50 минут под автоматическим управлением, от кнопочного пульта летчика – 12 часов 52 минуты.

Заключение.

1. Телемеханический самолет ТБ-3 завода № 379 с радиотелемеханической линией НИИ-20 НКЭП успешно прошел государственные испытания.

2. ТБ-3 с радиотелемеханической линией управления по своим данным превосходит все ранее построенные в СССР телемеханические самолеты (ТМС ТБ-1, 1935 год, ТМС ТБ-1, 1939 год, ТМС У-2, 1939 год)».

В Бюро спецконструкций № 35 Наркомата оборонной промышленности под руководством Нисона Гальперина проектировали оружие для «беспилотников Сталина». Заряд, прямо скажем, был нестандартный – почти семи метров в длину и с начинкой из шести с половиной тонн аматола. Боеприпас собирали из нескольких цилиндров внутри фюзеляжа. Впоследствии полученный опыт поможет Гальперину в создании ФАБ – 5000НГ.

«Телеувлечения» Бекаури и его команды стали фундаментом для ракетостроения и космонавтики. Во всяком случае накопленный бесценный опыт автоматических взлетов и посадок точно пригодился при создании космического челнока «Буран».

По теории вопроса наука спорит до сих пор, но фактом остается целый ряд успешных обнаружений и поисковых операций, выполненных противолодочными самолетами авиации ВМФ со специальной настройкой обычных поисковых РЛС «Инициатива» (60-х годов разработки), обеспечивавшей обнаружение погруженных подлодок по следам на поверхности.

Начальник отдела перспективного проектирования ЦНИИ им. Крылова Андрей Васильев вспоминает заместителя главкома ВМФ по кораблестроению и вооружению адмирала Федора Новоселова: «На совещании он не дал слова начальнику института, рвавшемуся рассказать об экспериментах по обнаружению всплывшего следа подлодки с помощью РЛС. Уже много позже, в конце 1989 года я спросил его, почему он отмахивался от этого вопроса. Федор Иванович отвечал так: «Об этом эффекте я знаю, защититься от такого обнаружения невозможно, так зачем расстраивать наших подводников».

“Даже полностью бесшумная подлодка будет обнаружена за счет низкочастотного активного «подсвета» ”

Возникает вопрос: а в отношении военно-политического руководства страны также действует принцип «не надо расстраивать»? Вопрос весьма актуальный с учетом огромных материальных и финансовых вложений в подплав.

Сегодня мы имеем резкий рост возможностей противолодочных сил, которые ставят крайне жесткие вопросы по облику современных подлодок, их тактике, оружию. И разбираться надо объективно – с проведением специальных НИР, испытаний, исследовательских учений. Только после проведения такой работы может быть поставлен вопрос по началу технического проектирования и создания атомоходов пятого поколения.

Есть еще один аспект: а нужно ли ставить столь острые специальные вопросы в публичных СМИ? Это зависит от ситуации, но в той, что сегодня мы имеем с ВМФ РФ, когда многие проблемы замалчиваются или лакируются, когда на вооружение под видом новых и перспективных образцов ВВСТ порой поставляется заведомый антиквариат, иного не остается. Наши проблемы не в технике, а в организации – в нежелании объективно оценивать обстановку и принимать трудные, но необходимые решения.

Так какие же актуальные проблемы необходимо решить кораблестроителям?

Информативный шум

Скрытность по первичному гидроакустическому полю (малошумность) характеризуется уровнями широкополосных шумов (ШШ) и узкополосных дискретных составляющих (ДС) спектра. Сегодня крайне важный фактор – сохранение низких уровней ШШ и ДС на повышенных скоростях движения и на больших глубинах при обжатом давлением прочном корпусе и средствах акустической защиты подлодок. Вопреки рекламным заявлениям некоторых лиц и организаций имеет место заметное отставание наших подлодок от западных по малошумности, однако с учетом достигнутых уровней эта разница невелика и при грамотных тактических действиях позволяет достойно действовать против оппонентов. Сегодня главным направлением снижения шумности подлодок должно быть не уменьшение спецификационных уровней, которые и так низки, а расширение диапазона малошумности по скорости и глубине.

Фото: blogspot.com

Следующий вопрос – скрытность по вторичному гидроакустическому полю (гидролокационная заметность). С учетом широкого распространения новых активных низкочастотных систем поиска роль фактора малой гидролокационной заметности становится исключительно важной, а порой и более приоритетной, чем малошумность. Новые средства обеспечивают эффективное обнаружение даже полностью обесшумленных подлодок, когда при активной низкочастотной «подсветке» резонируют легкие конструкции корпуса и отражающая способность подлодки значительно увеличивается за счет набора внешних шпангоутов. И если вибровозбудимость легких конструкций гасится применением композитов, то проблема сильного вторичного «отклика» набора стоит остро.

Говорящая вода

Скрытность по СНЧ-полям – условное название, подразумевающее колебания толщи воды, вызываемые подлодкой. Зависит от размеров подводных лодок и точности удержания ими глубины, маневрирования в вертикальной плоскости. С этим вопросом необходимо разбираться очень серьезно, в первую очередь с практической стороны: при каких условиях может быть обеспечена скрытность наших подлодок в окраинных морях с малыми глубинами. При этом регистрация аномалий на поверхности воды посредством РЛС лишь одно из направлений нетрадиционных способов поиска.

Далее – поля следа подлодки. Вопреки широко распространенному мнению о не имеющих аналогов отечественных системах поиска следа за рубежом существуют подобные образцы, причем не исследовательские, а серийные, в том числе на подлодках боевого состава.

Эффективность таких западных средств поиска, как радиоэлектронная разведка, повышается применительно к нашим подлодкам из-за конструкторской ошибки. В погоне за сокращением числа отверстий в прочном корпусе и соответственно количества выдвижных устройств мы совместили на одной мачте и РЛС, и станцию радиотехнической разведки (РТР). В результате высокая заметность локатора демаскирует наши подлодки и крайне затрудняет ведение РТР в зоне активной работы авиации противника.

Кроме того, в последние годы значительно повысилась эффективность магнитометрических средств поиска.

К классическим оптическим средствам обнаружения в последние годы добавились лазерные сканеры, обеспечивающие обнаружение подлодок в приповерхностном слое до глубины 100 метров.

С учетом возможностей новых средств поиска задача обеспечения скрытности не имеет сегодня абсолютных технических решений. Даже полностью бесшумная подлодка будет обнаружена за счет низкочастотного активного «подсвета». А высокая поисковая производительность новых средств и возможность их применения с воздуха позволяют быстро наращивать противолодочный потенциал в районе первичного обнаружения, фактически лишая подлодку шанса на уклонение.

То есть решение проблемы скрытности и боевой устойчивости подлодок возможно только на тактическом и оперативном уровнях. Во многих случаях сегодня наиболее эффективным способом восстановления скрытности обнаруженной подлодки будет тактический – уничтожить носитель противолодочных средств, взявших контакт с нею.

Очевидна также необходимость включения подлодок в сетецентрическую систему управления и обмена данными на ТВД. Здесь есть проблема обеспечения скрытности связи, однако это комплексное понятие, а включение в сеть становится сегодня одним из условий обеспечения боевой устойчивости подлодок. Фактически именно это сегодня реализуется в ВМС США.

Внезапная дуэль

Объективно наша гидроакустика отстает от того, что имеют современные западные страны. Однако это отставание технически минимально, и в новых образцах мы демонстрируем достойный уровень. Правда, только в технике. Во внедрении современных концепций использования гидроакустических средств мы отстаем критически.

Самый серьезный недостаток наших новых противолодочных кораблей с вертолетами – корвета проекта 20380 и фрегата проекта 22350 – отсутствие многопозиционной работы гидроакустических средств. Буи вертолета, его опускаемая гидроакустическая станция и гидроакустика кораблей работают в абсолютно разных частотных диапазонах.

Проблема концептуального отставания еще более обостряется из-за нашей недооценки оперативной океанографии – того, что для наших конкурентов является фундаментом современных противолодочных действий.

Учет факторов среды резко повышает возможности сил как по поиску подлодок, так и по обеспечению своей скрытности, однако эффективная система требует комплексного рассмотрения вопросов. Вместо этого у нас есть ряд разрозненных работ, исследующих различные факторы, но часто без какой-либо связи друг с другом. Практическая полезность таких работ крайне низка.

С учетом состояния вопросов скрытности, гидроакустики и общей оперативной обстановки в большинстве тактических ситуаций бой будет начинаться с внезапной атаки на нас. В силу значительного отставания в торпедных вопросах у нас сложилась необоснованная надежда на противокорабельные ракеты (ПКР). Однако с момента старта первой ПКР наша лодка фактически теряет скрытность, после чего сильный противник устроит ей облаву с авиацией.

Вместе с тем сегодня имеются технические возможности выполнения скрытных торпедных атак из-за пределов зоны противолодочной обороны цели. В новых образцах торпедного оружия на западе это реализовано. У нас же возникает острая проблема шумности используемых торпед. Фактически вопрос стоит так: реально ли с учетом возможностей нашей промышленности выполнить перспективные требования по малошумности торпед калибра 53 сантиметра или необходим переход на больший калибр? Это прямо влияет на облик наших перспективных подводных лодок, без тщательного изучения вопроса ни о каких «Хаски» в практическом смысле не может быть и речи.

Ввиду целесообразности уменьшения размеров подводных лодок возникает вопрос необходимого боекомплекта оружия (особенно ракетного). Очевидно, что ответ мы не получим до тех пор, пока уверенно не залетает новейший «Циркон».

Облик и эффективность оружия – определяющие параметры перспективных подводных лодок. Мы же, не имея удовлетворительных ответов ни по оружию, ни по скрытности, уже активно осваиваем бюджетные средства на проектирование лодок пятого поколения.

“Солдатам, сержантам и старшинам вручаются именные автоматы и даже ручные пулеметы ”

В 1993 году вновь принятый Дисциплинарный устав Вооруженных Сил Российской Федерации так же, как и советский, предусмотрел награждение именным оружием особо отличившихся офицеров. Оно может быть гражданским, боевым короткоствольным стрелковым и холодным. Установленный правительством перечень впечатляет. К дозволенным государством наградным короткостволам относятся пистолеты, включая новейшие и зарубежные: 5,45-мм (ПСМ и ОЦ-26 «Малыш»), 7,62-мм (ТТ), 9-мм (ПМ, ПММ, ГШ-18, ПСА «Бердыш», ПЯ, П-96М, ОЦ-21 «Малыш», австрийские Glok-17, Glok-26, Steyr M-A1, знаменитый немецкий Parabellum 08-P, итальянский Beretta-92FS и чешский CZ-75BD), а также револьверы: 7,62-мм (наган) и современные 9-мм (РСА «Кобальт», Р-92 и ОЦ-11 «Никель»). Наградное холодное оружие включает сегодня офицерские, генеральские и адмиральские кортики, офицерские сабли, драгунские шашки, морской и драгунский палаши, ножи (кроме специального назначения и стреляющих), антикварные и авторские клинковые изделия. Все это прописано в действующем законодательстве.

Разумеется, системы наградного оружия существуют и за рубежом. Рассмотрение их достойно объемистых монографий (которые издаются и у нас). Как пример национального своеобразия можно привести наградную систему КНДР. Одним из важных видов поощрения военнослужащих Корейской народной армии считается вручение им – иногда лично Верховным главнокомандующим – именных образцов стрелкового оружия, никелированного «под серебро» и украшенного орнаментом (офицерам вручаются пистолеты, солдатам, сержантам и старшинам – автоматы и даже ручные пулеметы). Причем это не просто наградное, а именно боевое табельное оружие. Северокорейским офицерам жалуют еще и «позолоченные» бинокли. Но стоит, наверное, отметить, что в боевых условиях такое оружие и бинокли могут демаскировать бликами личный состав.

Евгений Монюшко (сайт «Я помню») – один из тех, кому довелось решать этот вопрос на практике. В 1944 году он, младший лейтенант, командовал взводом в 1645-м ИПТАП (истребительно-противотанковом  полку), вооруженном пушками ЗИС-3.

Как уверяют поляки и русскоязычный  либералитет, в августе – сентябре  1944 года части Красной Армии «позорно бездействовали», «не желая помогать» восстанию поляков в Варшаве. «Бездействовали» изо всех сил в ожесточенных боях с дивизиями СС «Викинг» и «Мертвая голова» (с ними «бездействовать» было особенно «легко и  приятно»), штурмовали предместье Варшавы – Прагу, «бездействовали», удерживая залитые кровью плацдармы за Вислой.

Евгений Монюшко со своим полком «бездействовал» на Сандомирском плацдарме. Вот что там творилось: «На знакомство с новым полком немцы времени не дали. Непрерывные атаки шли весь август, и только в начале сентября, убедившись в их бесплодности и израсходовав силы, немцы ослабили натиск. Плацдарм остался за нами и позже сыграл огромную роль…Мне и, насколько я могу судить по тогдашним разговорам с товарищами, моим однополчанам картина боев казалось такой. После коротких, но мощных артиллерийских налетов немцы атаковали танками. Тяжелые машины, «Тигры»… выходили на высоты в глубине немецких позиций и останавливались на расстоянии одного - полутора километров от наших позиций. Более легкие и маневренные Т-IV продолжали движение вместе с немногочисленной пехотой. Для нас вести огонь по стоящим сзади машинам было бессмысленно. Даже в случае прямого попадания снаряд не мог нанести серьезного повреждения на таком расстоянии. И немецкие танкисты выжидали, пока наша противотанковая оборона будет вынуждена открыть огонь по идущим вперед танкам. Орудие, начавшее стрельбу, обнаружившее себя, немедленно становилось жертвой точного выстрела с неподвижных тяжелых машин. Надо заметить, что на «Тиграх» были очень точные прицелы и очень точного боя 88-мм пушки. Этим и объяснялся полученный мною совет не стрелять до последнего момента. Открыв огонь на «пистолетной дистанции», можно рассчитывать на попадание первым или, в крайнем случае, вторым снарядом, и тогда, даже если орудие будет разбито, все равно получается невыгодный для немцев «размен фигур» - танк на легкое орудие. Если же показать свою позицию преждевременно, то, вероятнее всего, орудие будет потеряно напрасно».

Дожидаться, пока «Тигр» подойдет к тебе на «пистолетную дистанцию» - занятие не для слабонервных. Вот как выглядел такой бой  на «пистолетной дистанции»:

«Пулеметчик, расположившийся рядом (в ИПТАПе при каждом орудии есть пулемет, станковый или ручной), видит, как из лощины прямо перед орудием показался лоб тяжелой машины, длинный ствол с характерным набалдашником дульного тормоза. «Тигр»! Наводчик орудия еще не видит его в поле зрения панорамы. И пулеметчик дает очередь по танку, как дробью в слона, чтобы привлечь внимание наводчика. Ствол пушки мгновенно опускается, выстрел, и бронебойный снаряд рикошетирует от лобовой брони. А ведь всего полсотни метров! «Подкалиберный!» - отчаянно кричит наводчик. Лязгает затвор, проглотив патрон. К счастью, и орудие танка и его водитель смотрят вверх, пока танк еще не вылез из лощины. Подкалиберный снаряд почти в упор попадает под нижний обрез башни. Видимо, внутри что-то вспыхнуло, изо всех щелей машины коротко блеснуло голубым светом. Машина не загорелась, но экипаж пытался выскочить через люки. Пулеметная очередь кончает дело».

Конечно, пулеметчик, успевший заметить «Тигр» и привлечь к нему внимание наводчика орудия, сыграл исключительно важную роль в этом бою. И, возможно, слабые нервы немецкого экипажа. Ведь танк не загорелся после удачного попадания, и немецкие танкисты еще оставались в живых. Может быть, если бы они не покинули свою машину, подставившись под огонь советского пулеметчика, то смогли бы продолжить бой и «наказать» расчет ЗИС-3?
Евгений Монюшко по опыту боев пришел к такому выводу относительно «антитигриных» возможностей ЗИС-3: «Пушка отличная, но к 1944 году она стала уже слабовата для борьбы с новой немецкой бронетехникой. Танк Т-VI («Тигр») ее бронебойный снаряд не брал «в лоб»  даже почти в упор. Здесь мог помочь лишь дефицитный подкалиберный снаряд… Оставалось надеяться, что «Тигров» будет меньше, чем основных немецких машин Т-IV».

На что оставалось надеяться расчетам ЗИС-3 при отсутствии подкалиберных снарядов, или приближении нескольких «Тигров» ветеран не указал…

Максим Кустов

Впрочем, в тех странах мира, где не идут полномасштабные боевые действия с современными армиями, ровесники легендарной «тридцатьчетверки» не только продолжают службу, но и принимаются на вооружение.

Так стало известно, что ВС Уругвая «обновили» свои танковые части за счет старинных американских машин M41C Walker Bulldog переданных Минобороны Бразилии. Из этой поставки 15 раритетных моделей на ходу и полностью боеспособны, еще 10 – послужат «донорами» и будут разобраны на запчасти.

Это уже вторая поставка этих машин, в 2014 году бразильцы уже передали Уругваю 25 «бульдогов», из которых сегодня 22 машины исправно несут службу. Выпуск этих машин, представлявших собой развитие легкого танка M24 «Чаффи», начался в 1949 и продолжался до конца 50-х годов. Назван M41 Walker Bulldog в честь генерала Уолтона «Бульдога» Уокера, погибшего в Корее. Всего этих машин было выпущено 3729 штук, многие из них были проданы за рубеж и состояли на вооружении более 30 стран мира. Причем в упомянутой Бразилии на 2010 год в войсках числилось 125 единиц M41.

Легкий танк M41 обладает классической компоновкой. В передней части корпуса танка расположено отделение управления, далее — боевое отделение с башней, а в корме корпуса находится моторно-трансмиссионное отделение. Боевое и моторно-трансмиссионное отделения танка были разделены специальной огнестойкой перегородкой. Часть боекомплекта находится в носовой части корпуса с правой стороны от места мехвода.

Экипаж танка состоит из 4-х человек. Корпус является сварным, он изготовлен из катаной стальной брони. Бронелисты в лобовой части корпуса расположены под рациональными углами наклона. Толщина брони колеблется от 12,7 мм (крыша) до 50 мм (лобовая броня корпуса).

Основным вооружением легкого танка было 76-мм нарезное орудие M32(T91E3), в ходе модернизации оно было заменено на М32А1. Орудие оснащено дульным тормозом для уменьшения отката. В боекомплект данной танковой пушки входят выстрелы с кумулятивными, бронебойно-трассирующими и осколочно-фугасными снарядами, а также снарядами с готовыми убойными элементами, дымовыми и другими. Уже в 1982 году специально для данной пушки был создан бронебойный оперенный подкалиберный снаряд. Изначально боекомплект танка состоял из 57 унитарных выстрелов, после проведения модернизации, начиная с модификации М41А1, боекомплект был расширен до 65 выстрелов. 24 выстрела располагались в боевом отделении, они были готовы к немедленному применению. Остальные 33 выстрела находились в корпусе танка, причем их перегрузка в боевое отделение была возможна лишь в том случае, когда башня была развернута строго в корму.

Вспомогательное вооружение легкого танка было представлено двумя пулеметами. Непосредственно с орудием был спарен 7,62-мм пулемет с боекомплектом 5000 патронов. На крыше башни у люка командира танка установлен крупнокалиберный 12,7-мм зенитный пулемет М2 (боекомплект 2175 патронов). Вооружением управляют наводчик и командир танка при помощи имеющихся в их распоряжении электрогидравлических приводов наведения.

Командир и наводчик имеют перископические приборы наблюдения М20А1, обладающие двумя оптическими каналами: однократным, для ориентирования на местности, и 6-кратным, предназначенным для стрельбы.

Помимо этого, наводчик использует телескопический прицел М97, обладающий трехкратным увеличением. В ходе модернизации на танке М41А3 появились приборы ночного видения и ИК-прожектор. В ходе доработки «Бульдоги» сменили 76-мм орудие на 90-мм, бензиновый двигатель заменен на более мощный дизельный. Кроме того, танки получили усиленное бронирование.

Но уже в 60-е годы стало ясно, что машина безнадежно устарела. М41, являвшийся основным танком ВС Южного Вьетнама, целиком и полностью «сливал» Т-54 северян. То же самое происходило и в других локальных конфликтах, в том числе и на Ближнем Востоке. В армии США «Бульдог» окончательно сняли с вооружения в 1969 году. Ему на смену пришел легкий танк M551 «Шеридан», который создавался в рамках новой концепции — легкая боевая машина с максимально мощным вооружением.

На шасси снятых с вооружения М41 различных модификаций собраны некоторые САУ, бронетранспортеры и другие гусеничные машины. Большое количество танков было продано за границу. Бразильская армия, в частности, закупила у США 386 подержанных танков M41 Walker Bulldog. В 80-е годы бразильская компания Bernardini осуществила модернизацию танков, которые в бразильской армии обозначаются как VBC CC-M41.

Также М41 до недавнего времени являлся главным танком ВС Таиланда, где его пытались не слишком удачно заменить на украинский Т-84 «Оплот». Теперь Минобороны Таиланда закупает танки VT4 производства китайской корпорации Norinco. Впрочем, какое-то число «Бульдогов» до сих пор остается в армии Таиланда.

Борис Дмитриев

Следуя принятой в прошлом декабре «Стратегии национальной безопасности США», Вашингтон продолжает вести политику с позиции силы. На заседании Национального космического совета в Белом доме 18 июня 2018 года Дональд Трамп выступил с инициативой по созданию шестого вида ВС – космических сил (КС). Вышедшая итоговая директива закрепила нацеленность США на достижение превосходства в космосе.

Второе рождение СОИ

Стоит напомнить, что фактически КС начали формироваться в США еще в сентябре 1983 года. Просто к 2020-му они должны официально оформиться в отдельный вид войск.

“Габариты грузового отсека челнока были выбраны исходя из возможности захвата советской орбитальной станции «Алмаз» ”

35 лет назад в телеобращении к стране 40-й президент Соединенных Штатов Рональд Рейган неожиданно даже для ближайшего окружения предложил создать систему, которая могла бы «перехватить и уничтожить стратегические баллистические ракеты прежде, чем они достигнут территории США или союзников». Так появилась широкая исследовательская программа, впоследствии названная «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ, Strategic Defense Initiative). Впоследствии с легкой руки сенатора Эдварда Кеннеди и журналистов СОИ стали называть в СМИ программой «звездных войн» – по аналогии с фильмом Джорджа Лукаса Star Wars (1976).

В программе СОИ речь шла о создании эшелонированной оборонительной системы ПРО с элементами космического базирования. Каждый эшелон предназначался для перехвата боеголовок на различных этапах полета. Начало действовать объединенное космическое командование вооруженных сил США со штаб-квартирой в Колорадо-Спрингс. В его ведение вошли все военные космические системы, уже развернутые на тот момент, включая аппараты разведки, а также управление военными полетами по программе «Космический челнок» (Space Shuttle).

Президентская директива № 119 положила начало широкомасштабным исследованиям по созданию ударно-космических вооружений как элементов ПРО: боевые лазеры и грайзеры, противоспутниковые системы (в том числе АSАТ), кинетические и пучковые средства поражения. По программе СОИ система ПРО должна включать 50 КА наблюдения и обнаружения, 100 КА с ударными комплексами космического базирования, представляющими разнообразные платформы на орбитах, носители оружия на новых технологических принципах. Но по ряду причин, прежде всего научно-технологических проблем, США не удалось реализовать эту программу. А в 1991 году распался СССР и надобность в ней тогда отпала. Работы над проектом СОИ были официально прекращены 13 мая 1993-го.

Однако сама идея появилась не на пустом месте – программа не была бы принята, если бы США не располагали к началу 80-х годов транспортным средством, способным обеспечить доставку на орбиту элементов системы ПРО космического базирования. Речь о кораблях многоразового использования Space Shuttle. Даже габариты грузового отсека челнока были выбраны исходя из возможности захвата и размещения для возвращения на Землю советской военной орбитальной станции типа «Алмаз». Кроме того, там могли разместиться до 30 ядерных управляемых боеголовок, а «Шаттл», сделав нырок с орбиты, был якобы способен сбросить их на Москву и Ленинград.

По мнению военных специалистов США, «Шаттлам» также вменялся ряд других важных задач, таких как:

• доставка на орбиту космических аппаратов (КА) военного назначения и их регулярное техническое обслуживание на орбитах;
• проведение инспекций, захват и увод с орбит КА противника;
• уничтожение КА;
• возвращение на землю неисправных КА;
• дозаправка топливом КА;
• проведение испытаний новых образцов оружия в космосе;
• ведение оперативной разведки;
• функции носителя ядерного оружия.

Однако у «Шаттлов» был один существенный недостаток – у них не было системы спасения экипажей.

Кроме того, инициатива СОИ вызрела на почве страха американцев перед ядерной катастрофой. К 1983 году администрация США столкнулась с сильнейшим антиядерным движением. В этих условиях трудно было рассчитывать на беспрепятственную реализацию программ новых наступательных вооружений. Заверения президента о том, что благодаря СОИ возможность ядерного нападения будет исключена, нашла отклик в душах многих американцев. Обыватели с удовлетворением восприняли рекламные ролики про СОИ, которая запросто защищает от вражеских ракет американский народ. Пропаганда сыграла роль, моральное оправдание нового витка гонки вооружений было достигнуто. А как отреагировал Советский Союз?

«Периметр» ответа

На программу СОИ США требовалось найти достойный ответ – и СССР смог это сделать. Так появилась стратегия контрмер, которая вошла в историю как «асимметричный ответ». Большую работу по формулированию концепции и стратегии такого ответа проделала группа ученых и специалистов во главе с вице-президентом АН СССР академиком Евгением Велиховым.

В единый комплекс были собраны средства и процедуры военно-стратегического, оперативного и тактического порядка, что давало возможность обеспечить достаточно мощный ответный удар возмездия даже при самых неблагоприятных условиях, которые сложились бы в результате массированных упреждающих ударов по Советскому Союзу.

Коллаж Андрея Седых

Утверждалось, что компоненты СОИ, размещенные в космосе, могут быть выведены из строя еще на неядерном этапе войны с помощью противоспутникового оружия, космических мин и других средств. Аналогично могли быть разрушены многие ключевые объекты ПРО наземного базирования.

Кроме того, планировалось задействовать систему «Периметр» (на Западе она известна как «Мертвая рука»). Предусматривался автоматический запуск всех уцелевших после упреждающего удара противника шахтных МБР в условиях нарушения централизованного боевого управления.

Стратегия «асимметричного ответа» политически сработала. Американская сторона не стала выходить из Договора по ПРО, финансирование «Стратегической оборонной инициативы» сократилось и в период работы первой администрации Билла Клинтона СОИ тихо изъяли из числа программ военного ведомства.

На разных орбитах

Исторически в деле освоения космоса Россия всегда опиралась на собственные силы, отечественная инженерная школа и конструкторская мысль были нацелены на перспективу. США же старались заимствовать все передовое извне. Не стала исключением и американская космическая программа, отцом которой был немецкий конструктор ракетно-космической техники Вернер фон Браун (1912–1977). Кроме того, в США нет ни одного университета, в котором бы не трудились русские профессора.

Однако надо признать, что современные достижения даже таких держав, как США и Россия, достаточно скромны. Россия остается лидером пилотируемых космических программ, а США – пример в изучении дальнего космоса посредством усовершенствования созданных в 70-х годах автоматических станций. Вместе с тем в современных условиях ведущим космическим державам все труднее мобилизовать огромные государственные ресурсы для амбициозных проектов. За всем этим скрываются глубокий кризис и проблемы отрасли, в том числе в США. НАСА не может самостоятельно доставить человека на МКС, не в состоянии выводить в космос без российских РД-180 ряд своих аппаратов и т. д.

Да, возможно США выйдут из Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела (1967). Он определяет основные правовые рамки международного космического права, в том числе запрет на размещение ядерного оружия или любого другого ОМП на орбите Земли, установки его на Луне, иных небесных телах или на станции в космическом пространстве. Однако договор не запрещает размещать на орбитах обычные средства поражения. Чем ответит Россия на второе рождение «звездных войск» в США?

Противоспутниковое оружие (ПСО) – это комплекс, предназначенный для поражения и выведения из строя космических аппаратов разведки, навигации, связи и управления. По способу применения ПСО делится на три основных вида: ракеты-перехватчики (и спутники) космического, воздушного и наземного базирования. Вывод из строя орбитальных космических систем может значительно ослабить военный потенциал противника.

Имеются все основания полагать, что наработанные и апробированные технологии кинетического оружия в космосе уже не будут определять облик перспективного противоспутникового оружия будущего. Причина этого – высокий риск засорить околоземное пространство обломками КА и фрагментами РН, что сделает невозможной нормальную эксплуатацию КА независимо от их происхождения и назначения. Поэтому век кинетического ПСО, так же, как и век ядерного ПСО, по крайней мере для мирного времени, закончился. Но что из этого следует?

Победитель неизвестен

В последние годы США начинают теснить РФ в космической деятельности. На орбитах вокруг Земли трудятся около 500 американских КА и около 150 российских. В США эта деятельность осуществляется в соответствии с принятой 27 мая 2016 года «Комплексной политикой сдерживания противников в космосе». Проводимые исследования подтверждают, что Вашингтон готовится на деле перейти к освоению космического ТВД. Сегодня сбивать спутники способны три государства – Россия, Китай и США. Однако полноценной системы противоспутниковой обороны пока нет ни у кого.

“Сегодня сбивать спутники способны три государства – Россия, Китай и США, однако полноценной системы пока нет ни у кого ”

В начале второго десятилетия XXI века появились новые виды космических технологий, которые не остались без внимания специалистов и, вероятно, найдут применение в ПСО нового поколения. С учетом современных тенденций развития ПСО будет представлять собой разнообразные орбитальные базы, носители групп микроспутников (малогабаритных КА массой до 100 кг).

Микроспутники, созданные на базе унифицированных платформ, смогут менять траекторию и орбиту, для чего оснащаются ионными и ядерными двигателями. По целевому назначению микроспутники должны обладать функциями инспекторов, перехватчиков и буксиров. Тактический сценарий применения ПСО – гибкая конфигурация стаи разнопрофильных малогабаритных КА (МКА), сформированных под решение различных боевых задач. Малогабаритные КА-инспектора производят разведку неизвестных КА, определяют их облик и назначение, осуществляют фиксацию технических параметров. КА-перехватчики могут быть носителями как лазерного, пучкового и другого оружия, так и средств радиоэлектронного подавления или ослепления бортовой аппаратуры. КА-буксиры с ядерной установкой могут долго находиться в космическом пространстве и будут способны уводить с орбит спутники военного назначения.

Особое распространение в последние годы получают аппараты двойного назначения, которые могут предназначаться для ремонта своих КА на орбитах, заправки их топливом, для связи и ретрансляции специальной информации, для уборки с орбит мусора и своих неисправных КА.

Ремонтопригодные в условиях космоса новые военные КА конструктивно должны представлять собой модульную структуру. Например: модуль 1 – приемопередающая аппаратура, 2 – командно-программная и телеметрическая, 3 – целевая нагрузка, 4 – энергетическая аппаратура, 5 – аппаратура бортового компьютера, 6 – обеспечивающая аппаратура. Сверху конструкцию накрывает модуль 7, антенно-фидерные устройства. Снизу конструкцию закрывает модуль 8, двигательные агрегаты. Ремонтный КА-монтажник доставляет к неисправному спутнику новый модуль аппаратуры и производит замену.

Не за горами время, когда любое серьезное наземное военное противодействие начнется с атаки на космические группировки противника. Поэтому при обостряющемся противостоянии большая ценность и важность для вооруженных сил государств космических аппаратов связи, навигации и разведки, их высокая уязвимость требуют незамедлительных мер надежной защиты от ПСО противника. Для защиты КА может быть определен следующий сценарий:

• оснащение КА связи, навигации и разведки системой распознавания «свой-чужой», что обеспечит беспрепятственный доступ ремонтных КА;
• КА связи, навигации и разведки должны быть оснащены системой активной защиты от возможного нападения ПСО. В роли защитников выступают маневрирующие малогабаритные КА-защитники (перехватчики), пристыкованные к военным КА;
• при приближении чужого КА или выявлении факта воздействия на КА военного назначения тепловым, электромагнитным или другим способом следует доклад в ЦУП и включается система защиты от внешней угрозы;
• по команде с ЦУП или от бортового компьютера один-два КА-перехватчика отделяются от КА военного назначения и, совершив маневр, атакуют носитель ПСО противника. Выполнив поставленную задачу, они возвращаются к КА военного назначения и стыкуются с ним.

Перспективные КА-защитники со временем начнут обладать искусственным интеллектом и работать в составе стаи, когда каждый микроспутник выполняет конкретную роль в составе проводимой операции и в то же время является частью общего разума.

Именно в космосе находится основное конкурентное преимущество любого государства, считающего себя сверхдержавой и претендующего на роль мирового лидера. ПСО в ближайшем будущем может стать серьезной угрозой для беззащитных космических систем на любых орбитах. Мы сегодня переживаем второй эпизод «звездных войн», и пока неясно, кто выйдет победителем из вечной схватки между добром и злом.

Та алюминиевая армейская фляга, которую мы все знаем, в первом приближении явилась на свет в 1897 году (хотя деревянные баклажки выдавались со складов военного министерства вплоть до Первой мировой). Она была емкостью около 0,7 литра, закрывалась обычной корковой пробкой и носилась в чехле с наплечным ремнем.

Что интересно, чехол шился из плотного сукна, и это имело глубокий термодинамический смысл. В 1909 году в русской армии попытались ввести в обиход комплект-«матрешку», когда в котелок вставлялись фляга и кружка (очень похожая на современные походные с двумя складными ручками-дужками), а все вместе убиралось в чехол. Но комбинация не прижилась.

“С самого появления алюминиевых фляжек в солдатских массах ходила идея увеличить их емкость ”

Изделия для РККА, до поры до времени использовавшей фляги из наследия царского режима, начали выпускать в 1926 году – точно такие же, с пробкой, вначале корковой, затем резиновой, привязанной к горлышку веревочкой. Знатоки утверждают, что фляга с резьбовой крышкой появилась в 1932-м, но на вооружение была принята в 1936-м с довольно затейливым чехлом на шнуровке.

К 1941 году чехол стал похож на современные, но с началом войны выпуск алюминиевых фляг был прекращен, поскольку «крылатый металл» шел на авиационные нужды. Взамен был налажен выпуск такого же размера стеклянных фляг с резиновой пробкой, но уже к середине войны алюминиевые фляги вернулись. В дальнейшем они претерпели одно значимое изменение – вместо пяти витков резьбы на горлышке стало три.

Еще в европейских армиях с самого появления алюминиевых фляжек в солдатских массах ходила идея увеличить их емкость. Флягу ставили в песок и в открытое горлышко выстреливали холостым зарядом – ее раздувало на лишних 150–200 миллилитров. Нечто подобное делали и у нас, хотя были придуманы куда более гуманные способы, например налить воды и выставить флягу на мороз, льдом ее распирало. А можно было кинуть в костер – с тем же эффектом, но в любом случае процесс требовалось контролировать, ибо стоило упустить момент, и емкость попросту разрывало. Вода и огонь позволяли вернуть к жизни, казалось бы, напрочь убитые фляги. Автор был очевидцем, как реанимировали фляжку после наезда ГАЗ-66. Она стала больше похожа на колобка, но свои функции выполняла исправно.

Еще из солдатских хитростей – самодельные чехлы. Царский суконный как раз был удобен тем, что позволял здорово охлаждать воду. Чехол следовало основательно увлажнить и выставить на сквозняк. Наши бойцы пошли дальше – служившие в Средней Азии обшивали флягу кошмой, рыхлым самодельным войлоком. Вода становилась холодной, но фляга приобретала скотский запах... Еще из армейских ноу-хау: спрятанная под шинель или бушлат фляга с кипятком была популярна у тех, кому выпадало стоять в карауле на морозе. Не по уставу, конечно, зато приятно.