Представляем вторую часть работы отечественных военных ученых, посвященной направлениям развития ракетно-артиллерийского вооружения (РАВ). В первой были представлены история и текущее состояние этого вооружения («ВПК», № 34). Предлагаем вниманию читателей анализ перспектив РАВ с учетом включения новых ВВТ в единое разведывательно-информационное пространство.

Практически все современные футурологи, в том числе военные специалисты, отмечают, что развитие ИТ-технологий приобрело сегодня характер глобальной информационной революции, которая затронула все сферы жизнедеятельности общества – политику, экономику, международные отношения в целом и сферу военного противостояния в частности. Результатом данного процесса станет формирование экономики нового типа, иного информационного общества и соответственно другой военной структуры государства. Информационная революция скажется определяющим образом и на характере перспективного вооружения, в том числе РАВ, и на способах его применения.

Можно предположить, что принципиально новые системы вооружения, в частности бионанотехнологическое оружие, появятся, образно говоря, послезавтра (хотя научно-технический прогресс непредсказуем), но что ожидать завтра?

Роль высокоточных боеприпасов

Из приведенного исторического экскурса («ВПК», № 34) можно сделать вывод о постепенном сокращении области применения ствольного артиллерийского вооружения, по крайней мере пушек и гаубиц основных калибров полевой и корабельной артиллерии. Попробуем аргументировать данное предположение.

“Роботизация всех боевых систем ближайшего будущего, в том числе РАВ, – это не модный тренд, а насущная необходимость ”

Довод о возрастании роли высокоточных боеприпасов (ВТБ) представляется бесспорным, как и взгляд на любую ракетно-артиллерийскую систему как на средство доставки поражающего элемента (боеприпаса) к цели. Утверждение о том, что стрельба артиллерии обычными (не высокоточными) боеприпасами по защищенным, а тем более защищенным и подвижным целям крайне неэффективна, прекрасно подтверждается широко известным фактом о менее чем одном (!) проценте пораженных танков с момента их появления на полях Первой мировой войны до окончания вьетнамской компании огнем артиллерии. Поэтому разработка управляемых артиллерийских снарядов (УАС), начавшаяся в середине 70-х с американского М712 «Коперхэд», была вызвана насущной потребностью.

Общеизвестны и проблемы, с которыми столкнулись разработчики УАС «Коперхэд» (и отечественных снарядов типа «Краснополь», «Сантиметр», «Китолов» – все они имеют полуактивную лазерную систему наведения по отраженному от цели лучу). Основные из них связаны с надежностью электронных элементов системы управления снарядов при перегрузках до 20000 g. Это накладывает жесткие требования и на конструкцию УАС (толщину стенок, прочность и другие параметры). Более благоприятные условия для ВТБ предоставляет старт реактивных снарядов (ракет) с многократно меньшими перегрузками.

Другим направлением создания артиллерийских ВТБ является оснащение снарядов или суббоеприпасов, доставляемых в район цели, автономными головками наведения (самонаводящиеся боевые элементы – СНБЭ) или датчиками цели (самоприцеливающиеся боевые элементы – СПБЭ). Однако точность стрельбы неуправляемыми снарядами, в том числе реактивными, недостаточна для надежного захвата головкой наведения боеприпаса (суббоеприпаса) намеченной цели, особенно подвижной. Следовательно, снаряд необходимо оснащать системой наведения и тогда он в свете приведенного выше определения становится высокоточным.

В настоящее время эта проблема ведущими государствами решается путем оснащения снарядов системами коррекции по данным навигационных систем (глобальной космической радионавигационной – КРНС типа GPS, «Навстар» или специально создаваемой локальной РНС) либо по информации баллистических станций. Опыт ведущейся на протяжении последних двух десятков лет разработки и ограниченного применения в Ираке и Афганистане самого известного снаряда такого типа – американского М982 «Эскалибур» выявил ряд проблем, в том числе связанных со сложностью определения с помощью КРНС координат снаряда, движущегося с ускорением и вращающегося. И в этом случае преимущество имеют реактивные снаряды и ракеты.

Надо сказать, что современные и разрабатываемые дальнобойные УАС (60–80 км и более), например французский «Пеликан» или итальянский «Вулкан», имеют длину около 1,5 метра и оснащаются маршевым двигателями, то есть фактически представляют собой ракеты, запускаемые из артиллерийского ствола. Нужна ли им такая многотонная, громоздкая «пусковая установка», к тому же, как правило, обслуживаемая достаточно многочисленным расчетом?

Тренды развития РАВ

Наш прогноз – новое поколение отечественных 152-мм гаубиц типа «Коалиция» отвечает требованиям нынешнего дня и, отслужив положенные полтора-два десятилетия, станет последним поколением артиллерийских систем такого типа. При этом данный вывод касается и буксируемых, и размещенных на легких шасси подобных гаубиц, в том числе при условии разработки к ним современного боекомплекта снарядов – управляемых, кассетных, с многофункциональными взрывателями, коррекцией траектории, дальнобойных, а также современных КСАУ (комплексы средств автоматизации управления), включенных в ЕРИП (единое разведывательно-информационное пространство).

Коллаж Андрея Седых

Не так однозначны перспективы артиллерийского вооружения танков, других боевых машин, скорострельной малокалиберной артиллерии (в том числе зенитной корабельной и сухопутной, штурмовой и армейской авиации), РСЗО и минометов. Очень кратко сформулируем свои взгляды на перспективы каждой из перечисленных систем.

Проведенный в середине 60-х в США не вполне удачный опыт замены штатного орудия М60А2 на пусковую установку противотанковых управляемых ракет (ПТУР) «Шиллела» надолго отбил у конструкторов, особенно западных, желание оснащать танки ракетным вооружением и они добились достаточно высокой эффективности стрельбы танковых пушек штатными снарядами на дальности до трех километров. Отечественным конструкторам пришлось компенсировать более низкую точность комплексов вооружения танков за счет разработки танковых управляемых ракет (ТУР), запускаемых через ствол пушки, которые обеспечивают попадание в цель типа танк с вероятностью, близкой к единице, на дальности до шести километров, то есть практически во всем диапазоне прямой видимости. В настоящее время, по нашим данным, ТУР входят в боекомплект всех типов танков российского производства и израильских танков типа «Меркава». Перспективы танковых пушек зависят от общей концепции развития бронетанкового вооружения, и учитывая, что основная его задача – поражение наблюдаемых целей, диапазон альтернатив максимально широк: от вытеснения или параллельного существования с ракетным оружием до эволюции в лазерные «пушки» или другое оружие направленной энергии.

Схожие задачи (поражение наблюдаемых целей в ближней зоне) решают скорострельные автоматические пушки (АП) калибром от 20–23 до 45–57 миллиметров, которые в настоящее время служат дополнительным вооружением зенитных ракетно-пушечных комплексов СВ (типа «Тунгуска» или «Панцирь»), ВМФ (типа «Кортик» или «Палаш») и боевых бронированных машин (БМП, БМПТ, БРМ, БТР и других). Дальнейшие перспективы АП, равно как и стрелкового вооружения (пулеметов) такого класса машин, также напрямую зависят от общей концепции развития бронетехники. Если мы готовимся к боевым действиям с террористами или массовой, не самой современной армией противника – такое вооружение нужно позарез. Действуем, не дай бог, против технологически развитого противника – управляемое ракетное вооружение предпочтительнее. В отдаленной перспективе и то, и другое вооружение, безусловно, вытеснит оружие направленной энергии.

Реактивные системы залпового огня, представляющие собой разновидность ракетного оружия, в ближайшей и в отдаленной перспективе, интегрируясь с классическими ракетными комплексами (пример – единая пусковая американская РСЗО MLRS и тактический РК «Атакмс»), конкурируя с новым классом высокоточных ракетных комплексов, неизбежно станут более высокоточными (индивидуальный вывод каждого реактивного снаряда в район цели – перспектива ближайших лет). Как и в ствольных артиллерийских системах (особенно межвидовых), так и особенно в реактивной артиллерии отдельным вопросом является обоснование рационального типажа образцов, что заслуживает углубленного обсуждения.

Минометы – артиллерия пехоты и именно в этом качестве могут сохраниться в ближайшей перспективе. Основные их достоинства – навесная траектория стрельбы, простота, надежность, дешевизна, относительная легкость. 120-мм миномет раз в десять легче 122-мм гаубицы и раз в 20 – пушки того же калибра. Разработка недорогих высокоточных мин с достаточно простыми системами управления (дальность стрельбы ведь невелика) в настоящее время представляется «бюджетной» альтернативой ПТРК. Мина «Мерлин» с дальностью стрельбы до шести километров, имеющая сравнимую с ПТРК «Милан» вероятность поражения танка, ровно в два раза дешевле ПТУР данного комплекса, дальность полета которой два километра, а ракета самого современного ПТРК «Джавелин» с дальностью стрельбы 2,5 километра дороже мины в семь-восемь раз. Совершенствование и постоянное удешевление высокотехнологичных ПТРК как основного высокоточного средства поражения поля боя (та же ракета «Джавелин» с начала производства подешевела почти в три раза), а также появление альтернативных средств поражения, например малогабаритных, запускаемых «с руки» ударных БЛА, способных обнаружить и поразить цель за складками местности, приведут к трансформации классических минометов в некую пусковую систему высокоточных средств поражения ближнего действия, возможно, контейнерного типа и, вероятно, роботизированную.

Приоритет информационной составляющей

Роботизация всех боевых систем ближайшего будущего, в том числе РАВ, – это не модный тренд, а насущная необходимость. Помимо сбережения личного состава автоматизированные системы (роботизацию можно рассматривать в качестве вершины автоматизации) работают намного быстрее и, как правило, существенно уменьшают количество ошибок за счет сокращения (исключения) влияния человеческого фактора.

Информационная революция последних десятилетий повлияла на все стороны человеческой деятельности. Применительно к системам вооруженной борьбы можно сказать, что в настоящее время информационная составляющая в оружии превалирует над энергетической. Образно говоря, важнее (и на данном этапе сложнее) разведать объект, сформировать, довести и при необходимости постоянно отслеживать «формуляр» цели, то есть ее состояние и перемещение, чем вывести из строя этот объект тем или иным видом оружия (средством поражения).

Сегодня для ракетно-артиллерийского вооружения этими средствами поражения могут быть штатные боеприпасы (надо много, на все цели может не хватить), ядерные боеприпасы (применение под вопросом), высокоточные боеприпасы (самих мало и поэтому может не хватить на все цели).

Завтра поражение целей в едином разведывательно-информационном пространстве станет осуществляться точнейшими боеприпасами индивидуального наведения (один объект – один боеприпас), в том числе гиперзвуковыми (десятки километров – единицы секунд). Реализуется принцип избирательности – поражаться будут не все пусковые установки зенитного дивизиона сразу, а в первую очередь пункт управления, возможно, средствами радиоэлектронной борьбы.

Послезавтра цели станут поражать мгновенно оружием направленной энергии (лазерным, пучковым, радиочастотным и т. п.) с использованием воздушных и космических ретрансляторов. Кибероружие позволит также мгновенно вывести из строя все системы управления противника, а избирательность поражения с использованием бионанотехнологического оружия достигнет уровня устранения конкретного «капрала Джона Смита» нажатием кнопки.

Фантазируя о далеком будущем, хочется верить, что даже появление мысли об агрессии в голове «Джона Смита» будет скорректировано бионаносуперроботом.

Основа для обоснованных решений

Возвращаясь к нынешним реальностям, надо сказать, что любой технический анализ перспектив, любое прогнозирование направлений развития могут дать только материал для проведения прикладных исследований с последующим принятием обоснованных военно-политических решений о задачах и порядке оснащения Вооруженных Сил.

Задача, на наш взгляд, состоит в поэтапной, планомерной, скоординированной эволюции РАВ ВС РФ в перспективную боевую систему, включенную в состав средств вооруженной борьбы всех видов и родов войск, функционирующую в едином разведывательно-информационном пространстве, охватывающем все сферы военного противостояния – от космоса до глубин океана и киберпространства.

Этапность подразумевает рациональный выбор объемов и направлений модернизации существующих ВВТ, заказа новых образцов, оптимизацию размещения формирований РВиА и запасов боеприпасов с учетом прогнозируемых угроз.

Планомерность заключается в совершенствовании системы РАВ согласно общей концепции развития (новую редакцию которой предстоит разработать и согласовать) и, возможно, согласованных с ней концепций развития ракетно-артиллерийского вооружения по видам Вооруженных Сил и/или типам РАВ, которые должны реализовываться через ГПВ, ГОЗ, государственные, федеральные и комплексные целевые программы.

Координация развития системы ракетно-артиллерийского вооружения состоит, очевидно, в тесной увязке предлагаемых мероприятий по совершенствованию боевых средств с программами развития всех видов обеспечения и с результатами проводимых фундаментальных, прогнозных и прикладных научных исследований, чему, собственно, и посвящена данная статья.

Программа летных испытаний перспективного авиационного комплекса фронтовой авиации (ПАК ФА) Т-50 продвигается вполне успешно, однако самому самолету до принятия на вооружение еще далеко. При этом окончательный технический облик истребителя будет сформирован через несколько лет после поступления на вооружение. Причиной этого можно отчасти считать разрушительные 90-е годы, отбросившие ОПК на десятки лет назад, а также отсутствие надежных производственных мощностей. Но все трудности можно преодолеть.

Сегодня в программе летных испытаний Т-50 принимают участие четыре летных прототипа, а до конца 2013 года к ней должен присоединиться еще один самолет. Все испытания проводятся относительно успешно, насколько об этом можно судить из открытых источников. Однако о том, что не все идет гладко, свидетельствует следующий факт: из четырех самолетов участие в летной программе авиасалона «МАКС-2013», прошедшего в подмосковном Жуковском в конце августа, приняли только три «пятидесятых».

Они впервые показали публике групповой полет, фигуры среднего и высшего пилотажа, включая полет в строю, разлет, бочку, петлю и легендарную «кобру Пугачева». Однако изначально планировалось, что в небе над Жуковским будут летать все четыре прототипа перспективного истребителя – они должны были продемонстрировать фигуру «ромб». Впрочем, и в «урезанной» группе самолеты показали себя эффектно, особенно в одиночной программе высшего пилотажа, продемонстрированного летчиком-испытателем Сергеем Богданом.

Сложности преодолимы

Почему к летной программе были допущены только четыре самолета, пока остается загадкой. Компания «Сухой» либо решила приберечь один для расширенной программы испытаний (на четвертый прототип Т-50 установлено новое бортовое радиоэлектронное оборудование, включая радиолокационную станцию с активной фазированной антенной решеткой Н050), либо по какой-то причине не смогла подготовить летный образец перспективного истребителя к демонстрационным полетам.

“Несмотря на то, что ПАК ФА, начиная с МАКС-2011, уже три года выполняет публичные полеты, проект все еще засекречен ”

Косвенным указанием на то, что в ходе реализации программы разработки Т-50 «Сухой» сталкивается с различного рода сложностями, является очередной перенос сроков принятия истребителя на вооружение. В ходе все того же авиасалона «МАКС-2013» главнокомандующий ВВС России генерал-лейтенант Виктор Бондарев объявил, что Т-50 поступит на вооружение только в 2017 году.

Ранее руководство Министерства обороны заявляло, что Т-50 будет серийно поставляться в войска с 2015 года, однако позднее пересмотрело этот срок и назвало новую дату – 2016-й. Если через год или два военные вдруг объявят, что Т-50, первое российское пятое поколение, начнет поступать в войска в 2018 или 2019 году, удивляться не стоит. Впрочем, категорично утверждать, что с ПАК ФА все плохо, нельзя. По словам Бондарева, ВВС получат первый летный образец Т-50 для испытаний уже в конце 2013-го. Да и к середине лета этого года все летные прототипы истребителя выполнили уже более 500 полетов.

Но и говорить о том, что программа продвигается в точном соответствии с изначальными планами, тоже нельзя. Вспомним хотя бы, что еще в 2010 году утверждалось, будто в 2013-м Липецкий центр боевого применения и переучивания летного состава получит первые десять опытных машин Т-50. Сейчас уже уверенно можно утверждать, что не получит. Хотя бы потому, что эти десять машин не построены. В железе существуют только пять Т-50, одобрено строительство шестого самолета, а по остальным четырем ПАК ФА достоверной информации пока нет.

Эти вполне понятные трудности отчасти связаны с разрушительными 90-ми годами, когда из-за распада СССР, необходимости формировать новую экономику, а затем масштабного кризиса военные программы были практически свернуты. Жертвами стали проекты истребителей пятого поколения МиГ-1.44 и Су-47. Впрочем, часть наработок, полученных в ходе создания последнего, была использована при проектировании ПАК ФА. В частности, производственные мощности Комсомольского-на-Амуре авиационного завода пока не позволяют наладить масштабный выпуск Т-50, для этого потребуются значительные инвестиции.

Кроме того, в 90-х наметилось значительное отставание российской электронной промышленности, итогом чего стали долгое проектирование и производство новых электронных комплексов. Из-за этого приемопередающие модули бортовой радиолокационной станции Т-50 сегодня выпускаются не на одном из предприятий разработчика (в данном случае – НИИП имени Тихомирова), а штучно на НПП «Исток» в подмосковном Фрязине. Такое штучное производство делает всю систему дороже и негативно отражается на сроках производства, хотя сам радар для перспективного самолета показывает превосходные характеристики.

В целом же из всего проекта, похоже, всем срокам соответствует только вооружение для самолета, разрабатываемое корпорацией «Тактическое ракетное вооружение». Часть ракет для нового боевого самолета готова и проходит испытания, другая находится на завершающей стадии разработки. При этом все перспективные боеприпасы ожидают разрешения на проведение испытаний на борту своего носителя. Такие испытания могут начаться уже до конца 2013 года. Пока же отработка нового вооружения может производиться только на истребителях Су-35.

Нет вполне определенной ясности и с так называемой силовой установкой второго этапа для Т-50. В настоящее время последние прототипы самолета, а в будущем и первые серийные образцы, выполняют полеты при помощи двигателей АЛ-41Ф1 («Изделие 117»), в значительной степени унифицированных с силовыми установками АЛ-41Ф1С («Изделие 117С») для Су-35. Позднее, если все пойдет по плану, Т-50 получат собственные двигатели пятого поколения, которые известны, как «Тип 30». По этим двигателям работы находятся практически в зародыше: до конца 2013 года ОКБ имени Люльки должно только завершить техническое проектирование силовых установок и выпустить техническую документацию, необходимую для производства демонстратора газогенератора и двигателя.

Ожидается, что опытно-конструкторские работы по проекту «Тип 30» будут завершены в 2015–2016 годах. Однако следует учитывать, что новизна силовых установок и их техническая сложность потребуют проведения тщательных стендовых и летных испытаний. По разным оценкам, новые силовые установки российские истребители пятого поколения увидят только в 2025–2027 годах. В проект силовых установок входит несколько этапов: разработка компрессора низкого давления, газогенератора, компрессора высокого давления, камеры сгорания, турбины высокого давления, турбины низкого давления, форсажной камеры и сопла.

Все перечисленные сложности, которые официально не подтверждались, вполне преодолимы и правительство России о них осведомлено. Во всяком случае во время разработки и принятия Госпрограммы вооружения на 2011–2020 годы было предусмотрено не только финансирование покупки и разработки новых вооружений и военной техники в сумме 20 триллионов рублей, но также и проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, модернизация оборонно-промышленного комплекса и омоложение кадров. На последние пункты дополнительно планируется до 2020 года потратить более трех триллионов рублей. Впрочем, бюджетные ограничения, которым в настоящее время противостоят российские власти, могут внести некоторые коррективы в эти планы.

Но в целом настрой российских властей внушает оптимизм. К положительным факторам можно отнести большую открытость властей и, в частности, военного ведомства по вопросу государственного оборонного заказа, предоставление государственных кредитов и гарантий по долговым обязательствам предприятий отечественного оборонно-промышленного комплекса и готовность прямого финансового участия в рискованных, но важных для обороноспособности страны проектах.

Пока же о перспективном российском истребителе (60 самолетов Министерство обороны уже приобрело, потребность ВВС в машинах типа Т-50 оценивается в 150–200 единиц) известно немного. Несмотря на то, что ПАК ФА, начиная с МАКС-2011, уже три года выполняет публичные полеты, проект все еще засекречен. Неизвестны ни технические, ни летные характеристики перспективной машины.

Ранее официально сообщалось только, что истребитель использует несколько технологий малозаметности, а в его конструкции широко применяются композиционные материалы. Самолет станет отличаться высокой интеллектуализацией борта, сможет совершать взлет и посадку на ВПП длиной 300–400 метров и выполнять боевые задачи в любую погоду и время суток. Российский истребитель также будет сверхманевренным и способным совершать крейсерский полет на сверхзвуковой скорости.

Основным отличием Т-50 от других тяжелых истребителей станет наличие не только основной радиолокационной станции, но и заднего и боковых обзорных активных и пассивных радаров. Эти системы должны будут обеспечить истребителю круговой обзор. Вооружение самолета сможет поражать воздушные цели не только в передней, но и в задней полусфере. Получать всю необходимую информацию о воздушной обстановке летчики Т-50 смогут благодаря новой системе отображения данных на нашлемном дисплее. Созданием такой системы занимается научно-производственное предприятие «Звезда». Новый шлем для системы разрабатывается на основе защитного шлема ЗШ-10.

Истребители и БЛА шестого поколения

Любопытно, что хотя работы по проекту истребителя пятого поколения еще далеки от завершения, российские предприятия оборонно-промышленного комплекса уже приступили к созданию истребителя шестого поколения. Во всяком случае об этом в конце августа заявил бывший главком ВВС России генерал армии Петр Дейнекин. При этом он все же отметил, что «прыгать через поколения у нас вряд ли получится», а значит, перед поступлением в войска самолетов шестого поколения ВВС придется освоить пятое. Летчик-испытатель Сергей Богдан предположил, что создание шестого поколения боевых самолетов завершится не раньше, чем через 15 лет. «Казалось бы, технологии развиваются достаточно быстро, но все равно от истребителя четвертого поколения до поколения пятого прошло 35 лет», – заявил Богдан, отметив: несмотря на то, что перспективные истребители станут беспилотными, пилотируемая авиация еще проживет долго. Каким будет российский истребитель шестого поколения, пока неизвестно. Министерство обороны США относит к шестому поколению боевые самолеты, способные летать без летчика на гиперзвуковой скорости (более пяти Махов, около 5,8 тысячи километров в час), а также действовать в зонах с полным или частичным запрещением или ограничением маневров.

Помимо сообщений о разработке истребителя шестого поколения, интересно и то, что компания «Сухой» занимается разработкой тяжелого ударного беспилотного летательного аппарата, в котором будут использованы технологии перспективного авиационного комплекса фронтовой авиации. Об этом на авиасалоне «МАКС-2013» в подмосковном Жуковском рассказал президент Объединенной авиастроительной корпорации Михаил Погосян. Масса нового ударного беспилотника составит около 20 тонн.

Не исключено, что в беспилотниках будут использоваться лишь системы управления, композиционные материалы, технологии малозаметности и некоторые технические решения по фюзеляжу. Некоторые эксперты высказали предположение, что «Сухой» создаст уменьшенную беспилотную версию истребителя Т-50, хотя целесообразность подобного решения вызывает множество вопросов. Масса пустого Т-50 предположительно составляет 18 тонн, а максимальная взлетная – 37 тонн. Впрочем, пока неизвестно, в каких целях может быть использован столь крупный беспилотник и какое оружие он будет нести.

В случае успешной реализации проекта ударного беспилотника российский самолет может стать самым тяжелым ударным аппаратом такого класса в мире. Так, используемые в настоящее время американцами ударные БЛА MQ-1C Grey Eagle, управляемые по спутниковому каналу, могут нести вооружение и сенсоры общей массой до 450 килограммов. Максимальная взлетная масса таких аппаратов – 1,6 тонны. Стратегический разведывательный аппарат RQ-4 Global Hawk, способный работать на большой высоте на протяжении 28 часов, оружие не несет. Его максимальная взлетная масса – 14,6 тонны. Израильский ударный беспилотник Heron-TP (в ВВС Израиля он стоит на вооружении под индексом Eitan), по своим размерам сопоставимый с пассажирским лайнером Boeing 737, весит всего 4,7 тонны. Он может нести вооружение и сенсоры общей массой до двух тонн, находиться в воздухе до 70 часов и выполнять полеты на скорости до 370 километров в час.

«Сухой» занимается созданием ударного беспилотника по контракту с Министерством обороны РФ, подписанному в июле 2012 года. В проекте участвует отечественная самолетостроительная корпорация «МиГ», ранее проектировавшая собственный ударный беспилотник «Скат». Для российского военного ведомства также ведется разработка ударного беспилотного аппарата массой до пяти тонн и разведывательного массой до тонны. Последними двумя проектами занимаются компании «Сокол» и «Транзас».

В итоге можно сказать следующее. Разработка истребителя пятого поколения крайне важна для России не только из-за необходимости поддержания авиационного парка ВВС на высоком технологическом уровне. Этот проект позволит получить наработки и технические решения, которые впоследствии лягут в основу перспективных проектов, включая беспилотники и исребители шестого поколения. Он же даст возможность активнее продвигать отечественную науку и поддерживать экономику за счет создания рабочих мест, а также экспорта новых боевых самолетов. По оценке «Сухого», потребность мирового рынка боевой авиации в российских истребителях пятого поколения составляет около 600 единиц. 200 из них купит Индия в рамках совместного проекта FGFA (создание истребителя для индийского Министерства обороны на базе Т-50), 200 – Россия, а остальные 200 бортов будут поставлены третьим странам.

По состоянию на сентябрь этого года 34 новых российских учебно-тренировочных самолета (УТС) Як-130 поступили в Борисоглебское высшее военное авиационное училище летчиков имени В. П. Чкалова. Первый выпуск, подготовленный на этих УТС, состоялся в текущем году.

Курсанты подтвердили, что машина проста в управлении и эксплуатации и ее легко осваивать. «Специалисты постарались и сделали самолет «учебной партой» – пока курсант не выполнит последовательность всех действий, предписанных инструкцией или руководством по летной эксплуатации, к дальнейшему пилотированию самолет его не допускает и сам подсказывает действия, требуемые для выполнения всего пилотажа, – сообщил главнокомандующий ВВС России генерал-лейтенант Виктор Бондарев на авиационно-космическом салоне «МАКС-2013» в подмосковном Жуковском. – В воздухе самолет очень легкий, прощает много ошибок. Это не то, что было раньше, когда мы были курсантами. Тогда, не дай бог, потерял скорость – сразу сорвался в штопор, из которого очень тяжело самолет вывести».

Совсем другая ситуация с Як-130. Машину, наоборот, очень тяжело ввести в штопор. Но даже если она по каким-то причинам в него попала, достаточно просто отпустить рули и новый УТС самостоятельно выходит из штопора и продолжает далее безопасное пилотирование. Это обстоятельство побудило руководство ВВС создать пилотажную группу на базе Як-130.

Пилотажный вариант

Главный конструктор Як-130, директор инженерного центра корпорации «Иркут» Константин Попович сообщил, что с руководством ВВС ведутся переговоры об использовании для этих целей машин, ранее построенных на нижегородском авиационном заводе (НАЗ) «Сокол». Он напомнил, что в числе эксплуатируемых в Борисоглебске УТС 11 выпущены НАЗ «Сокол», где первоначально планировался их серийный выпуск. Впоследствии производство переместилось на иркутский авиазавод. По контракту с Минобороны РФ корпорация «Иркут» должна построить 62 новых УТС для российских курсантов. В совокупности с нижегородскими машинами их в училище будет в общей сложности 72.

В связи с планами ВВС об увеличенном наборе курсантов ведутся переговоры по дозакупке Як-130, поэтому вопрос с производством УТС в «Иркуте» решен до 2015 года. «Это же были самолеты, сделанные по предварительному заключению Минобороны, поэтому они имеют определенные особенности по программному обеспечению и по конструкции», – заметил Попович. Специалисты предлагают именно эти Як-130 использовать при определенной доработке для пилотажной группы.

Решение по пилотажной группе от ВВС планируется получить в 2014 году. Но не дожидаясь его, специалисты уже прорабатывают вопрос доработки самолетов. В частности, для пилотажной группы Як-130 будет оснащаться дымогенератором. Кроме этого к самолетам предъявляется «требование по перегону» и эксплуатации на международных линиях, поскольку ВВС планируют участие пилотажной группы на Як-130 и в международных авиасалонах. «Придется оснастить самолеты дополнительным оборудованием – радиостанцией, радиоответчиком, снять ненужное в пилотажном варианте оборудование с целью облегчить самолеты. Кроме того, есть что подтянуть с точки зрения пилотажных характеристик при помощи комплексной системы управления. Но это большой вопрос – не хочется разуницифицировать самолеты по программному обеспечению», – говорит главный конструктор.

Для увеличения радиуса перегона самолеты оснастят дополнительными топливными баками. «Сейчас у нас радиусы перегона 2100 километров, просили не меньше 2600, а желательно обеспечить 2800. Ну 2800 километров мы не потянем, а вот 2600 можно обеспечить», – отметил Константин Попович.

Легкий боевой

Еще одна возможность – создание на базе Як-130 легкого боевого самолета с установкой легкого бронирования и соответствующего оборудования.

«Рассматривается возможность установки системы оптико-локационной станции с опцией увеличения возможностей самолета по применению управляемого оружия. Система позволяет достаточно просто доработать самолет, – сообщил Попович. – Установка радиолокатора в носовую часть – это наиболее тяжелая и большая доработка, которая находится в стадии проработки. В случае принятия решения о доработке самолета в легкий боевой самолет эта идея будет реализована». По данным открытых источников, на Як-130 может быть установлена бортовая радиолокационная станция (БРЛС) «Барс-130». «Естественно, идут работы по наращиванию того вооружения, которое сейчас принимается в ВС РФ», – добавил он.

В легком боевом варианте Як-130, кроме того, будут установлены система радио-электронной борьбы (РЭБ) и прицельный комплекс. Также машину изменят с целью обеспечения легкого бронирования. В самолет может быть привнесена система дозаправки в воздухе.

Вопрос модернизации Як-130 в настоящее время обсуждается с ВВС, определяются требуемые технические характеристики и объем финансирования.

Контрактов хватает

Но не только российские ВВС осознали все достоинства нового УТС/УБС. «Со всех сторон идут запросы из-за рубежа, ведется интенсивная работа по удовлетворению этих запросов», – проинформировал Попович. Заинтересованность проявляют в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии, а также страны СНГ. В частности, Алжир очень доволен приобретенными 16 машинами Як-130. Это государство стало первым зарубежным эксплуатантом нового российского УТС/УБС и высказывает заинтересованность в дополнительном их количестве. «Алжир, наверное, докупит определенное количество Як-130, потому что сейчас идет интенсивная эксплуатация наших самолетов в этой стране», – отметил представитель «Иркута».

Продолжаются переговоры с Бангладеш. Ожидалось даже подписание контракта с этой страной на МАКС-2013. «Все было уже близко к финальной стадии. Но в Бангладеш ситуация определяется экономическими и политическими соображениями. Если обстановка там будет стабильной, мы этот контракт получим», – говорит Попович. Между тем в марте во время проведения салона LIMA 2013 в Малайзии заместитель гендиректора компании «Рособоронэкспорт» Виктор Комардин сказал: «Бангладеш намерен приобрести 24 учебно-боевых самолета Як-130. Переговоры по этому пункту начнутся уже весной текущего года. Исполнителем контракта с Бангладеш по самолетам Як-130 будет корпорация «Иркут».

Кроме того, Россия заключила контракт с Сирией стоимостью 550 миллионов долларов на поставку 36 самолетов этого типа, но сделка в силу не вступила и машины туда не поставлялись.

К сожалению, многое определяет политическая ситуация в мире, наши традиционные рынки для российской продукции военного назначения несколько «схлопываются». Например, неудавшийся контракт с Сирией, где политические события остановили движение по контракту. До этого в Ливии такой же контракт был остановлен по тем же причинам.

Вместе с тем продолжается реализация контракта с Белоруссией. В связи с финансовыми ограничениями выполнение договора идет медленными темпами с поставкой для белорусских ВВС по три самолета ежегодно.

На авиасалоне «МАКС-2013» полет на Як-130 под руководством летчика-испытателя Романа Таскаева совершил заместитель главкома ВВС Украины. Сейчас с украинской стороной ведутся переговоры о возможных поставках, по результатам которых контракт может быть подписан в 2014–2015 годах.

Еще примерно десять стран Юго-Восточной Азии, Азиатско-Тихоокеанского региона и Латинской Америки заинтересованы в приобретении Як-130.

Словом, у иркутского авиазавода полный порядок с загрузкой и под программу производства, и под перспективу поставок за рубеж.

Начинка суперсовременная

В этом году на международном аэрокосмическом салоне в Ле Бурже российский Як-130 был признан международными экспертами лучшим образцом учебно-боевой техники. Для этого самолета предприятиями концерна «Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ) разработаны, произведены и интегрированы в единый цифровой комплекс бортового радиоэлектронного оборудования (БРЭО) передовые системы навигационной, пилотажной и боевой авионики. Новейший интегрированный цифровой комплекс БРЭО позволяет Як-130 имитировать информационно-управляющее поле кабин, основные летные характеристики и применение боевых систем новейших истребителей четвертого и пятого поколений.

Комплекс БРЭО, созданный опытно-конструкторским бюро «Электроавтоматика», имеет открытую архитектуру, что облегчает его модификацию за счет установки нового оборудования и внедрения дополнительных программно-функциональных модулей. В отличие от учебно-боевых самолетов прежних поколений Як-130 не имеет в составе БРЭО электромеханических приборов. На нем реализована концепция так называемой стеклянной кабины, которая дает возможность моделировать информационно-управляющие поля кабин боевых самолетов различных типов. В составе этого комплекса – многофункциональные пульты, комплексные системы управления, интеллектуальные жидкокристаллические и коллиматорные индикаторы.

Полностью цифровая комплексная электродистанционная система управления, созданная Московским институтом электромеханики и автоматики, выполняет функции систем автоматического управления и обеспечения безопасности полета. Предусмотренный системой режим программирования дает возможность изменять пилотажные и динамические характеристики Як-130 для имитации летных характеристик практически любого современного боевого самолета. Бортовая система имитации режимов боевого применения, интегрированная с комплексом управления оружием СУО-130, разработанным курским предприятием КРЭТ «Авиаавтоматика», позволяет при обучении пилотов исключить необходимость использования реальных бомб и ракет, сохраняя при этом реалистичность отображения событий боевого задания.

В Курске произведена также аварийно-эксплуатационная система сбора и регистрации полетной информации. Установленная на борту Як-130 система управления общесамолетным оборудованием СУОСО-130, которую разработало и изготовило входящее в КРЭТ Ульяновское конструкторское бюро приборостроения, отвечает за сбор и отображение информации о состоянии всех систем БРЭО, датчиков и исполнительных устройств самолета.

Во время проведения салона «МАКС-2013» Як-130 с бортовым номером 02 явился публике в исторической красно-белой окраске, в которой были выполнены первые самолеты выдающегося конструктора Александра Сергеевича Яковлева.

Как отмечают эксперты, находящийся сегодня на вооружении ВВС России двухместный реактивный учебно-боевой самолет нового поколения Як-130 не только обеспечивает обучение и боевую подготовку летного состава, но и может применяться в простых и сложных метеоусловиях по воздушным и наземным целям. По своим летно-техническим и маневренным характеристикам этот самолет близок к показателям современных истребителей в дозвуковом диапазоне скоростей, что позволяет решать задачу обучения пилотов для самолетов поколений «4+» и пятого. Кроме того, Як-130 неприхотлив к условиям базирования и способен, в частности, садиться на неподготовленные площадки.

Накал противостояния со странами Североатлантического блока существенно ослаб, однако полностью не исчез. Соответственно сохраняется необходимость в эффективных средствах обеспечения действий подводных ракетоносцев и других сил флота как в наших территориальных водах, так и за их пределами («ВПК», №№ 31, 32, 2012). Для решения этой задачи лучше всего подойдут неатомные подлодки проекта 677 «Лада». Они предназначаются для уничтожения субмарин, надводных кораблей и судов противника, защиты военно-морских баз, морского побережья и морских коммуникаций, ведения разведки.

Головной корабль проекта 955 «Борей» под названием «Юрий Долгорукий» уже находится в составе ВМФ России, а серийные «Александр Невский» и «Владимир Мономах» планируются к сдаче в конце года. Многие из тех, кто занят в отечественной судостроительной промышленности, вздохнули с облегчением.

«Перед нами стоит задача сделать для Военно-морского флота России качественные, мощные, надежные, современные лодки, – говорит генеральный директор ЦКБ «Рубин» Игорь Вильнит. – Для нас это радость и гордость. С конструкторами ЦКБ «Рубин» эти чувства разделяют многие тысячи тружеников на заводе в Северодвинске, смежных предприятиях, все, кто участвовал в создании стратегических ракетоносцев нового поколения. А таких предприятий и людей очень много». При этом Вильнит подчеркивает, что отечественному флоту мало иметь лишь стратегические ракетоносцы. Для обеспечения их действий требуется определенное количество кораблей различных классов, включая неатомные подводные лодки.

В отличие от США, Великобритании и Франции у нас практически нет прямых выходов в океан. За исключением портов на Камчатке кораблям ВМФ России требуется пройти известные рубежи перед тем, как оказаться на просторах Мирового океана. В годы холодной войны американские субмарины несли непрерывное дежурство у военно-морских баз с целью обнаружить наши подводные крейсеры, выявить их характерные особенности, снять шумовые портреты. Обнаружение стратегического ракетоносца, особенно на выходе из базы или на переходе в зону патрулирования, срывало задание и замысел командования. А слежение за атомоходом нередко представляло серьезную опасность для экипажа из-за возможности столкновения с преследователем (подобные случаи в истории подводного флота исчисляются десятками).

Дизель-электрические подлодки советского ВМФ часто ходили в море именно для обеспечения действий стратегических ракетоносцев в ближней зоне. В своем первом выходе из базы на Камчатке только что принятая флотом первая тихоокеанская «Варшавянка» (подводная лодка проекта 877) обнаружила американскую атомную подводную лодку типа Los Angeles.

Повышенное внимание

Потенциал, заложенный конструкторами «Рубина» в новую лодку, дает возможность использовать ее как в прибрежных, так и в морских акваториях, в том числе на Балтике и Черном море, имеющих статус неядерных. На совещании в Северодвинске 30 июля 2012 года президент России Владимир Путин сказал: «До 2020 года в состав флота войдет 51 современный боевой надводный корабль, а также 16 многоцелевых подводных лодок». Часть из них будет типа «Лада».

Здесь уместно напомнить о принятой Соединенными Штатами концепции Air-Sea Battle по подавлению сил, препятствующих доступу ВМС США в прибрежные районы стран – возможных противников. Она заключается в содержании мощных корабельных группировок практически по всему миру, что вполне позволяет имеющийся флот из трехсот боевых кораблей, включая десяток авианосцев. С появлением в составе отечественного ВМФ дизель-электрических подлодок третьего поколения они (вместе с ракетоносной авиацией) стали, по признанию самих американских военных, очевидным источником опасности для их моряков. Согласно отчету Office of Naval Intelligence (ONI) за 2009 год за время серийного производства заметность «Варшавянок» снизилась. Оценка шумности головного корабля проекта 677 установлена ONI на уровне предыдущего (третьего) поколения. Это весьма странно и скорее всего является следствием недостатка у американцев достоверной информации. Можно предположить, что обнаружение и нейтрализация лодок типа «Лада» будет трудной задачей даже для ВМС США.

В октябре 2006 года китайская субмарина класса Song всплыла в непосредственной близости (пять миль) от авианосца Kitty Hawk (CV-63), когда ударная группа маневрировала возле островов Окинава. Лодка была обнаружена визуально летчиком одного из пролетавших самолетов, отрабатывавших учебное задание. Этот случай стал еще одним свидетельством недостаточной эффективности противолодочной обороны авианосного соединения даже по отношению к субмаринам типа Song, которые ONI считает менее опасными противниками в сравнении с проектами 636 и 677.

Новая российская субмарина представляет интерес и для наших партнеров по военно-техническому сотрудничеству. Сегодня, когда гособоронзаказ на ряде ключевых предприятий отрасли в денежном выражении превзошел экспортные контракты, многие руководители и специалисты не забывают, что именно экспорт позволил пережить «перестройку» и ее последствия. «Продажа дизель-электрических подлодок за рубеж была определенным и, пожалуй, главным фактором в сохранении предприятия», – сказал в одном из интервью академик Игорь Спасский, вспоминая, что в те годы численный состав ЦКБ «Рубин» сократился наполовину. Тогда строительство большого количества кораблей проектов 877ЭКМ и 636 серьезно поддержало «Рубин», Адмиралтейские верфи и сотни компаний-поставщиков.

Повышенное внимание к рубиновским лодкам со стороны иностранных государств наблюдается со времени появления на их борту ракетного оружия. В первую очередь речь идет о Club-S, экспортном варианте комплекса «Калибр». Первый ракетный пуск (с ПЛ проекта 877ЭКМ) состоялся в июле 2000 года. Комплекс Club-S позволяет подлодке, находящейся в подводном положении, запускать ракеты нескольких типов, предназначенных для уничтожения надводных целей (3М-54Э), а также для нанесения ударов по берегу и далеко в глубь его территории (3М-14Э). В итоге общая боевая эффективность отечественных неатомных подводных лодок значительно выросла. Кроме Club-S, в арсенале российского и индийского флота появились мощные сверхзвуковые крылатые ракеты «Оникс» и BrahMos.

Малазийское зеркало

Участие в международных конкурсах и борьбе за контракты развивающихся стран на равных с европейскими судостроителями дает коллективу ЦКБ «Рубин» хороший стимул для дальнейшего развития и поиска новых решений. Большой интерес к российской военно-морской технике наблюдался в ходе выставки LIMA 2013, на которую традиционно собираются представители многих государств Азиатско-Тихоокеанского региона. Считается, что на его долю придется более половины продаж неатомных подводных лодок в период до 2030 года.

Внимательно осмотрели российские стенды и представленные на них модели подлодок и высокопоставленные малайские военачальники. После известных событий в Сабахе их особенно интересуют различные виды военно-морской техники, способной действовать в водах, омывающих Малаккский полуостров и остров Борнео. «Они ведут активное изучение всего самого современного на рынке. Мы с удовольствием показали нашим гостям представленные на стенде экспонаты, рассказали об их характеристиках и особенностях. В первую очередь мы предлагаем «Амур 1650» как действительно очень мощное оружие. При этом добавляем, что у нас есть и корабль практически вдвое меньшего водоизмещения – «Амур 950». Малайзия и соседние с ней страны обращают особое внимание на «прибрежное оружие». В регионе Южно-Восточной Азии много мест, где вместо больших кораблей лучше применять небольшие подводные лодки. Ракетно-торпедное вооружение у «Амура 950» тоже очень серьезное, а ценовой показатель гораздо ниже. Закупка таких кораблей будет не столь обременительна для бюджета небольшой страны», – отмечает Игорь Вильнит.

Государствам региона также предлагается малая неатомная подводная лодка S1000, близкая по водоизмещению к «Амуру 950». На S1000 установлено европейское оборудование. «При его выборе, – уточняет Вильнит, – проектировщикам ЦКБ «Рубин» серьезно помогли итальянские партнеры из Fincantieri – Cantieri Navali Italiani S.p.A. Правда, российско-итальянская лодка не имеет ракетного оружия. И соответственно стоит еще дешевле».

Наличие в составе военно-морских сил государства неатомных подлодок сравнительно небольшого водоизмещения, отличающихся высокой скрытностью действий и обладающих мощным арсеналом высокоточного оружия, в современных условиях приобретает новый смысл. Здесь большое значение имеет существенное преимущество «Амура 1650» над европейскими конкурентами – его способность наносить залповые ракетные удары.

Продолжительное плавание

Известны два пути увеличения дальности и продолжительности подводного плавания неатомных подводных кораблей – использование более современных и мощных аккумуляторных батарей и применение воздухонезависимой энергетической установки (ВНЭУ). В настоящее время фирмы ведущих морских держав ведут разработку электрических аккумуляторов с улучшенными свойствами. Работа над созданием морских литий-ионных батарей прежде всего заключается в обеспечении необходимых параметров такого показателя, как электрическая емкость.

О проблемах с литиевыми батареями, которые имели место на авиалайнерах типа Boeing 787, известно многим. «Для моряков аккумуляторная батарея всегда является особой темой, – поясняет руководитель ЦКБ «Рубин». – Свинцово-кислотные батареи выделяют водород. Поэтому на подводных лодках действуют соответствующие системы контроля и утилизации. Литий-ионные батареи, которые мы сегодня разрабатываем вместе с нашими партнерами, такими отрицательными качествами не обладают».

При этом у литий-ионных батарей имеются и иные свойства, которые могут повысить эффективность работы на подводной лодке. «Речь идет о конкретных экземплярах, – подчеркивает Вильнит. – Про них мы можем сказать, что случаев, подобных тем, какие наблюдались на американских самолетах, у нас просто не может быть. Более того, мы уже достаточно проверили эти элементы питания на пробои, на быстрые разряды, на короткое замыкание. Проведенные испытания позволяют утверждать, что новые батареи работают без проблем. Мы не сомневаемся в том, что в ближайший год создадим для нашего флота литий-ионную модель. Работа идет по плану».

Установка новой батареи не потребует сложной модернизации проекта 677: ее можно легко установить на место штатной свинцово-кислотной, при этом лодка получит большую длительность подводного плавания. «Проведены опытные работы, выделено финансирование и изготовитель работает над производством штатной установки. Если она будет готова в срок, то обретет место на серийных корпусах ПЛ четвертого поколения», – говорит Вильнит.

В варианте со свинцово-кислотной батареей «Лада» имеет максимальную дальность подводного плавания 650 миль против 420 и 550 для германской Тип 212 (без использования штатной ВНЭУ) и французской Scorpene соответственно. Согласно расчетам специалистов ЦКБ «Рубин» при оснащении «Амура 1650» литий-ионной батареей значительно увеличивается длительность и дальность плавания в подводном положении экономической скоростью и полным подводным ходом. Применение ВНЭУ добавляет европейским неатомным подводным лодкам дальности до 1300–1700 миль, время непрерывного пребывания под водой до 14 суток. Однако это дорогого стоит. Данные в открытой печати по головной субмарине Тип 212, вступившей в строй в 2005 году, дают стоимость отсека с топливными элементами 120 миллионов долларов.

«Рубин» готов доработать базовую конструкцию своей новой лодки под конкретные требования заказчиков. В частности, ряд потенциальных покупателей проявляет большой интерес к субмаринам с ВНЭУ, например Индия. С оглядкой на ее пожелания «Рубин» ведет работу по соответствующему варианту исполнения «Амура 1650». На нем предусматривается использование технологий риформинга дизельного топлива для производства водорода непосредственно на борту лодки. По данному вопросу Игорь Вильнит сообщил следующее: «Экспериментальная установка уверенно работает много часов в заданных режимах, по полному циклу, с выработкой электрической энергии. Установка позволяет вести отработку всех принципов и компонентов. Она сравнительно небольшой мощности, но показала очень большой КПД, близкий к теоретическому, что нас порадовало. Наша дальнейшая задача – просто создавать реальный корабельный образец».

К словам руководителя ЦКБ «Рубин» можем добавить, что «Амур 1650» может оснащаться и другими типами ВНЭУ. Индийские ученые работают над собственным проектом воздухонезависимой установки, которая способна найти применение на перспективных лодках ВМС Индии. Кроме того, есть вариант использования двигателей Стирлинга. Возможно, уже в недалеком будущем сильной маркетинговой стороной рубиновских подлодок станет выбор нескольких вариантов исполнения базового корабля, отличающихся составом ракетного вооружения и способами обеспечения длительного подводного плавания.

Окончание в следующем номере.

Созданный ОАО «Конструкторское бюро приборостроения» (КБП), входящим в холдинг ОАО «НПО «Высокоточные комплексы», уникальный зенитный ракетно-пушечный комплекс «Панцирь» уже занял важное место в системе вооружения бригад ВКО. Сможет он защитить и общевойсковые бригады. Кроме того, рассматривается возможность размещения ЗРПК на кораблях ВМФ. Успех «Панциря», поставляемого не только в ВС России, но и в армии ряда стран мира, обусловлен сочетанием доступной цены и высокого качества тульского зенитного ракетно-пушечного комплекса, не имеющего аналогов в мире. Это подтвердили «Военно-промышленному курьеру» военные эксперты и представители Минобороны.

В первом часу ночи 13 июля текущего года на Дальнем Востоке начались внезапные военные учения. По приказу министра обороны Сергея Шойгу войска Восточного военного округа, приведенные в полную боевую готовность, вышли на полигоны. Чуть позже к военнослужащим ВВО присоединились корабли Тихоокеанского флота, самолеты дальней и военно-транспортной авиации.

Итоги продлившихся четыре дня масштабных учений подвел 17 июля президент Российской Федерации Владимир Путин, присутствовавший за сутки до этого на одном из этапов внезапной проверки, прошедших на полигоне Цугол. Действия нескольких тысяч военнослужащих, сотни боевых самолетов и вертолетов и десятков кораблей, широко освещавшиеся средствами массовой информации, получили высокую оценку не только российского президента и министра обороны, но и общественности. Как-то незаметно для обывателей и журналистов прошел один из самых важных этапов внезапной проверки войск. Зенитные ракетно-пушечные комплексы «Панцирь-С» 12-й бригады воздушно-космической обороны, базирующейся во Владивостоке, самолетами военно-транспортной авиации были переброшены на камчатский аэродром Елизово. По сообщению пресс-службы Тихоокеанского флота, новейшие ЗРПК, сразу после выгрузки совершившие 1200-километровый марш, успешно провели учебно-боевые стрельбы по воздушным целям на одном из полигонов Камчатки. И только 25 июля пресс-служба Тихоокеанского флота распространила маленькую заметку и фотографии «Панцирей» в ходе учений. Между тем новейшая система ПВО доказала, что готова отразить воздушное нападение высокотехнологичного противника в любой части страны в сложных погодных и климатических условиях и даже после длительного, изматывающего экипажи марша.

Александр Денисов, генеральный директор ОАО «НПО «Высокоточные комплексы» Коллаж Андрея Седых

Как рассказал офицер Военно-воздушных сил России, знакомый с ситуацией, в ходе проверки ЗРПК «Панцирь-С» в сложных погодных условиях и при имитации радиоэлектронного противодействия со стороны «противника» смогли поразить учебную цель, которая маскируясь за складками местности, имитировала низковысотную крылатую ракету типа «Томагавк».

«Результаты оценивались как «удовлетворительно» или «неудовлетворительно». Это не школа, тут выполнил задачу – защитил свои войска, не выполнил – нас уничтожили с воздуха. «Панцирь» получил оценку «удовлетворительно». Все задачи были выполнены, цели поражены. Крылатые ракеты что морского, что воздушного базирования нам теперь не страшны», – сказал собеседник.

По словам офицера ВВС России, самое ценное, что такие высокие результаты были получены не на специально подготовленной к учениям заводской машине, с натасканным экипажем и расчетом из инженеров и специалистов, а на войсковых «Панцирях» со штатными экипажами из состава бригады ВКО.

«С момента поступления первых «Панцирей» в 2010-м в бригады ВКО к ним было много вопросов. Не очень хорошо работал радар, были проблемы с оптической станцией обнаружения. Систему в войсках критиковали. Но сейчас разработчики устранили большую часть недостатков, в частности заменили радар. Учения на Дальнем Востоке стали успешной боевой проверкой обновленного комплекса», – подытожил представитель Военно-воздушных сил.

Защитник «трехсотки»

В 80-е годы в ПВО страны произошел качественный скачок в вооружении. Новейшие зенитные ракетные комплексы С-300, заменившие старые проверенные С-75 и С-200, начали заступать на боевое дежурство. Но проведенная экспертной комиссией командования ПВО СССР оценка возможности авиации и авиационных средств поражения военно-воздушных сил стран НАТО показала, что новейшие «трехсотки» будут выбиваться крылатыми ракетами и ударными самолетами с низких высот. Поэтому дивизионы, полки и бригады С-300 надо прикрыть поражающими низковысотные цели комплексами ПВО. На выводы комиссии повлиял опыт вьетнамской войны и ближневосточных конфликтов, где дивизионы и полки С-75 прикрывали ЗСУ-23-4 «Шилка», батареи С-60, переносные зенитные ракетные комплексы «Стрела» и даже зенитные пулеметы. На тот момент тульскому ОАО «Конструкторское бюро приборостроения» (КБП) было что предложить Войскам противовоздушной обороны. Успешно завершались испытания новейшего зенитного ракетно-пушечного комплекса 2К22 «Тунгуска» для ПВО Сухопутных войск. Были наработки по аналогичному вооружению для Воздушно-десантных войск.

Коллаж Андрея Седых

В июне 1990 года в КБП приступили к созданию нового комплекса для ПВО СССР. Работами лично руководил легендарный конструктор-«оружейник» Аркадий Шипунов. Завершить начатое помешал распад СССР в 1991-м. Поэтому первый прототип ЗРПК, получившего название «Панцирь-С», появился только в 1994-м, а публично его показали на Московском авиакосмическом салоне в следующем году.

Вместе с тем российские военные не собирались отказываться от нового комплекса. Заказчиком «Панцирей» после объединения с Войсками противовоздушной обороны стали Военно-воздушные силы. Главной задачей ЗРПК, определенной командованием ВВС России, стала защита дальнобойных комплексов ПВО (С-300 и перспективных на тот момент С-400), а также стационарных объектов.

Испытания зенитного ракетно-пушечного комплекса «Панцирь-С», продлившиеся два года, начались в 2006 году на полигонах Капустин Яр и Ашулук. Уже в 2007-м приступили к серийному производству ЗРПК и 18 марта 2010 года первые десять единиц были переданы заказчику. Но только в марте 2012-го комплекс официально приняли на вооружение Военно-воздушных сил России. Одновременно «Панцирем» заинтересовались и за рубежом. Начиная с 2000 года частичное финансирование его разработки осуществляли Объединенные Арабские Эмираты, закупившие после испытаний в 2009–2010 годах порядка 50 комплексов.

Сейчас «Панцирь-С» – это 30-тонный передвижной объект на четырехосном шасси КамАЗ-6560 с экипажем из четырех человек. Воздушные цели обнаруживают радиолокационная станция с фазированной антенной решеткой и оптико-электронный комплекс. Изначально на ЗРПК стоял радар 1Л63-01, разработанный в «Фазатрон-НИИР», с 2011-го его заменила РЛС разработки тульского ЦКБА. Спаренный 30-мм зенитный автомат 2АЗ8М поражает воздушные цели на эффективной дальности в четыре километра со скорострельностью до пяти тысяч выстрелов в минуту, а двухступенчатые сверхзвуковые ракеты 57Э6, уничтожающие цели на высоте от 15 метров до 15 километ-ров, эффективно работают на дальности до 20 километров.

«Панцирь» и новый облик ВВС

Поступление ЗРПК в войска пришлось на время масштабных реформ, проводимых бывшими министром обороны Анатолием Сердюковым и начальником Генерального штаба генералом армии Николаем Макаровым. В 2009-м в Военно-воздушных силах России появилось тринадцать новых воинских частей, объединивших зенитные ракетные и радиотехнические полки и получивших название «Бригада воздушно-космической обороны». На вооружение вновь созданных объединений и поступили «Панцири». По оценкам командования ВВС и Генштаба, потребность бригад ВКО оценивается в 100 машин, поставка которых в войска должна завершиться до 2020 года.

«По сравнению с 80-ми годами, когда командование ПВО СССР заказало «Панцирь-С», концепция применения авиации и авиационных средств поражения (АСП) сильно изменилась. Как показывает опыт Югославии, Ирака, Ливии, ударные самолеты сейчас не летают на низких высотах, а забираются свыше пяти тысяч метров и, не входя в зону поражения ПВО, уничтожают цели управляемыми бомбами и ракетами, а стационарные объекты поражаются крылатыми ракетами. Вот в этих условиях бригадам ВКО пригодятся «Панцири», – рассказал независимый военный эксперт, автор книг по современным ВВС России Антон Лавров.

Данный ЗРПК сейчас главный щит дальнобойных С-400 и перспективных С-500 от высокоточного оружия и крылатых ракет, а также беспилотных летательных аппаратов.

«Дальность поражения целей корректируемыми по GPS бомбами типа американских JDAM сейчас доходит до 70–100 километров, а с лазерной и телевизионной системой наведения и меньше – максимум 20 километров. Поэтому истребители-бомбардировщики, нанося удар, попадут под огонь С-400, поражающих цели на дальности свыше 100 километров. Рисковать машинами и экипажами никто не будет и по позициям ПВО применят крылатые ракеты и беспилотники», – сказал эксперт.

В этой ситуации позиции С-400 спасут «Панцири», способные, как показали недавние учения на Дальнем Востоке, уверенно поражать подобные объекты.

«Ударные БПЛА типа американских MQ-9 Predator, в арсенале которых управляемые ракеты «Хеллфайр» и корректируемые бомбы, зачастую гораздо опаснее обычных истребителей-бомбардировщиков и штурмовиков. Но и в этом случае «Панцирь» справится с такой сложной целью. В связке С-400 он будет защищать дальнобойные комплексы, а «четырехсотые» – поражать цели на большой дальности. Это сделает бригаду ВКО сложной целью, которая не даст авиации противника уничтожить себя и прикрываемые объекты, нанеся ему неприемлемый урон», – считает Лавров.

Сухопутный и десантный вариант

Но не только ВВС заинтересовались новым комплексом. Сейчас идут работы по адаптации ЗРПК «Панцирь-С» для ПВО Сухопутных войск (ПВО СВ). С зенитными ракетно-пушечными комплексами тульского КБМ «сухопутчики» хорошо знакомы. В арсенале противовоздушных подразделений есть легендарные «Тунгуски», хорошо себя зарекомендовавшие в ходе учений и учебно-боевых стрельб. В то же время изначально разрабатываемый на колесном шасси «Панцирь» пока не устраивает Сухопутные войска. Не отрицая эффективность комплекса, ПВО СВ настаивает на гусеницах вместо колес. В отличие от бригад воздушно-космической обороны ВВС России, защищающих стационарные объекты, такие как заводы, города и т. д., мотострелковые и танковые бригады «сухопутчиков» постоянно перемещаются и подобным комплексам требуется высокая проходимость, которая, по мнению управления противовоздушной обороны СВ, достигается только машинами на гусеничном ходу. Из всего парка ПВО Сухопутных войск только ЗРК «Оса-АКМ» на колесном шасси, все остальные зенитные комплексы, начиная от «Стрелы-10», «Бука-М1» и заканчивая С-300В. – на гусеничном ходу.

Сейчас в Центральном военном округе проходит обкатку экспериментальная средняя бригада, оснащенная бронетранспортерами и грузовиками. Главное ее достоинство – возможность совершать длительные марши с высокой скоростью, на которые неспособны тяжелые бригады с гусеничными БМП, танками и самоходными артиллерийскими установками. В командовании ЦВО считают, что для противовоздушной обороны новой бригады лучше всего подойдут «Панцири». Тем более что сейчас ЗРПК «пересел» с четырехосных грузовиков КамАЗ на «Вощины» брянского завода, которые, как показали испытания на полигоне в Бронницах, по проходимости не уступают гусеничным шасси. Работы по сухопутному «Панцирю» идут полным ходом. По словам управляющего директора ОАО «КБП» Дмитрия Коноплева, через два-три года новые машины будут готовы.

Заинтересованы в «Панцире» и Воздушно-десантные войска. Но как и их «сухопутные» коллеги, десантники настаивают на гусеничном шасси. Главное требование ВДВ – «Панцирь» должен быть десантируемым. На колесном шасси ЗРПК на десантируемой платформе не входит по габаритам в фюзеляж военно-транспортных Ил-76 и перспективных Ил-476.

«Как показали учения на Дальнем Востоке, «Панцирь» со сложенным прицельным комплексом и пусковыми установками ракет без проблем входит в десантный отсек Ил-76. Но чтобы его сбросить с парашюта, нужна специальная платформа. Как «Панцирь» ни ужимай, но на платформе он не проходит по высоте. Тут нужно радикальное уменьшение, которое дает гусеничное шасси», – рассказал офицер подразделения противовоздушной обороны одной из дивизий Воздушно-десантных войск.

Собеседник также сообщил, что сейчас зенитные комплексы ПВО, прикрывающие десантников, не отвечают современным угрозам и не могут эффективно бороться с вражеской авиацией и авиационными средствами поражения.

«У нас есть пушечные ЗСУ-23-2, ракетные «Стрела-10» и переносные зенитные ракетные комплексы «Игла». Но сейчас, когда ударные самолеты сбрасывают бомбы и ракеты за десятки километров и на высоте свыше пяти тысяч метров, мы ничего противопоставить неспособны. Ну только, может, боевые вертолеты врага отогнать. У американских военных есть модернизированный ПТУР «Хеллфайр», который с 10–15 километров легко выбьет всю нашу ПВО. Мы даже его и не достанем», – пожаловался офицер-десантник.

По мнению командования ВДВ, «Панцирь» не только уничтожит вражеские вертолеты, но и прикроет десантников от высокоточного оружия.

Сейчас Конструкторское бюро приборостроения, согласовав с командованием Воздушно-десантных войск тактико-технические требования и облик будущей машины, ведет плановые работы. Как и с вариантом для Сухопутных войск, тульское КБП готово представить десантный «Панцирь» через два-три года.

Флотский щит

Разговоры о морском варианте «Панциря» ходили еще с 2010-го, когда были переданы первые комплексы для Военно-воздушных сил. Военно-морской флот еще в конце 70-х пришел к выводу, что для ближней ПВО кораблей лучше всего подходят зенитные ракетно-пушечные комплексы. Необходимо отметить, что в отличие от ВВС и СВ на флоте используется термин «зенитный ракетно-артиллерийский комплекс» (ЗРАК). В настоящее время на российских боевых кораблях, в частности тяжелом атомном ракетном крейсере «Петр Великий» и тяжелом авианесущем крейсере «Адмирал Кузнецов», стоят разработанные тульским КБП ЗРАК «Кортик», заменить которые планировалось новыми зенитными ракетно-артиллерийскими комплексами «Кортик-М». Из-за проблем с финансированием «Кортик-М» получил на вооружение только один корабль – головной корвет проекта 20380 «Стерегущий». Сейчас, когда уже идет активная модернизация старых кораблей, включая атомные крейсера проекта 1144, а скоро начнется модернизация крейсеров проекта 1164, больших противолодочных кораблей проекта 1155 и эсминцев проекта 956, вопрос о замене морально-устаревших «Кортиков» встал очень остро.

«В настоящее время на кораблях, составляющих основу надводных сил ВМФ РФ, используются помимо «Кортика» в качестве комплексов ПВО самообороны зенитный ракетный комплекс «Оса-М» и пушечный АК-630. Комплексы эти очень неплохие, недаром АК-630 моряки прозвали «металлорезкой». Но они уже порядком устарели. Сухопутный вариант «Осы» еще использовался арабами против Израиля в войну 1973 года», – рассказал независимый военный эксперт, автор книг по истории Военно-морского флота России и СССР Дмитрий Болтенков.

По словам эксперта, при объявленной модернизации крейсеров проектов 1164, 1144 и больших противолодочных кораблей проекта 1155 стоит заменить системы самообороны на что-то новое.

«Новым в данный момент можно назвать только комплекс тульского КБП «Панцирь», который неплохо себя показал на учениях и идет на экспорт», – пояснил Болтенков.

Как сообщил управляющий директор ОАО «КБП» Дмитрий Коноплев, работы по морскому варианту зенитного ракетно-пушечного комплекса, получившего название «Панцирь-М», уже начались.

«Новыми комплексами будут вооружены модернизируемые эсминцы и большие противолодочные корабли ВМФ России», – подчеркнул в ходе пресс-конференции 11 сентября этого года Коноплев.

Правда, точные сроки окончания работ и характеристики «Панциря-М» он назвать отказался.

Иностранные аналоги

Как уже было сказано выше, еще будучи опытной машиной, «Панцирь» вызвал повышенный интерес у зарубежных покупателей. Помимо Объединенных Арабских Эмиратов, финансировавших часть работ, по данным британского издания Military Balance за 2012 год, «Панцири» есть на вооружении Алжира и Сирии. Уничтоженный 22 июня прошлого года около сирийского города Латакии разведчик RF-4Е «Фантом-2» турецких ВВС, по сведениям иностранных средств массовой информации, стал жертвой именно сирийского «Панциря». Хотя до сих пор из официальных источников данный факт не подтвержден.

«Сейчас еще несколько стран прислали заявки на ЗРПК «Панцирь» и ведут переговоры о закупках. Это серьезные предложения», – рассказал Александр Денисов – генеральный директор ОАО «НПО «Высокоточные комплексы», в состав которого входит КБП.

Но от дальнейших комментариев Денисов отказался, сославшись на закрытость информации.

Кандидат политических наук, эксперт по локальным конфликтам Вячеслав Целуйко пояснил, что экспортный успех «Панциря» обусловлен уникальным сочетанием цены и качества тульского зенитного ракетно-пушечного комплекса.

«За свою цену покупатель получает современный зенитный комплекс. В этой ценовой категории его ближайший конкурент – французский «Кроталь-НГ» (Crotal-NG-next generation), модернизированный зенитный ракетный комплекс 70-х с очень дорогими ракетами. «Панцирь» превосходит «француза» по всем характеристикам. Ракеты российского ЗРПК на порядок дешевле французских. «Панцирь» мобилен, поэтому его выживаемость в условиях современного боя выше. Более того, клиент получает машину «два в одном» – и зенитный артиллерийский комплекс, и ракетный», – сообщил Целуйко.

По утверждению эксперта, единственный конкурент «Панциря» на международном рынке – это украинско-белорусский зенитный ракетный комплекс «Стилет».

«Перспективы «Стилета» очень туманны. Да и иметь дело с Украиной и Белоруссией, особенно с учетом последних событий, мало найдется желающих», – сказал Целуйко.

Так что публикации в иностранных СМИ о том, что «Панцирями» заинтересовались Ирак, Иордания и ряд других стран, базируются не на беспочвенных слухах.

Перспективы

Несмотря на бесспорный успех «Панциря», тульское КБП не стоит на месте. На Московском авиакосмическом салоне в текущем году в экспозиции были представлены новые командирские машины и подвижные радары для зенитных батарей «Панцирей», которые уже поставляются для ВВС России. Более того, этот ЗРПК обрел помощника в лице многоцелевых мобильных ракетных комплексов «Корнет-ЭМ». Благодаря интеграции «Корнет», получая целеуказания от «Панциря», сможет поражать беспилотные летательные аппараты и вертолеты противника на ближних подступах.

«Через 3–3,5 года будет готов совершенно новый «Панцирь», лучше нынешнего по всем характеристикам», – приоткрыл завесу тайны генеральный директор ОАО «НПО «Высокоточные комплексы» Александр Денисов.

Продолжение. Начало читайте в № 34.

Этап государственных закупок, связанный с проведением процедур определения поставщика, подрядчика или исполнителя, содержит немало коррупционных рисков. Они обусловлены как несовершенством действующего правового регулирования, так и существенными издержками в организации контрольно-надзорной деятельности в данной сфере. В немалой степени питают эту коррупциогенную среду алчность и продажность некоторых представителей руководящего состава заказывающих органов.

Предпосылки возникновения коррупционных отношений находят свое реальное воплощение на этапе проведения процедур по определению поставщика товаров (исполнителя работ) по государственному контракту.

Закон о контрактной системе (ст. 24) предусматривает две разновидности способов определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей): конкурентные способы и закупки у единственного поставщика.

Как выбрать «правильного» поставщика?

Законом предусмотрено четыре конкурентных способа определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей):

а) конкурс;

б) аукцион;

в) запрос котировок;

г) запрос предложений.

При выборе поставщика путем проведения конкурса наиболее часто встречается такая коррупциогенная ситуация, как предварительный преступный сговор. Должностное лицо военной организации-заказчика заранее «договаривается» с соответствующим должностным лицом коммерческой организации о получении вознаграждения («отката») за оказание содействия в том, чтобы именно эта организация получила право заключения государственного контракта на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг.

Основными проялениями коррупционного поведения потенциального взяткополучателя при рассматриваемом варианте совершения коррупционной сделки, именуемой «откатом», могут быть:

• активное оказание помощи в составлении заявки одному из участников конкурса;
• консультирование работников лоббируемой организации по различным вопросам предстоящих торгов;
• информирование данной организации о других участниках конкурса, о содержании представленных ими заявок на участие в торгах;
• «обработка» членов конкурсной комиссии с целью склонения их к определению победителем конкурса именно этой, а не иной организации;
• собирание и распространение порочащих сведений об организациях-конкурентах, подавших заявки на участие в конкурсе.

Законодательство однозначно запрещает какие-либо сговоры между организаторами государственных закупок и участниками размещения заказа. Так, согласно ст. 16 федерального закона «О защите конкуренции» запрещаются соглашения между федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных структур органами или организациями, или между ними и хозяйствующими субъектами либо осуществление этими органами и организациями согласованных действий, если такие соглашения или такое осуществление согласованных действий приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции.

Не сговорились – прослезились

Одной из форм коррупционных правонарушений при проведении конкурсных процедур является сговор участников закупок между собой (картель). Наиболее часто такой сговор встречается при проведении аукционов, где ключевую роль при определении победителя играет цена предложения.

Специалистами антимонопольных органов выделяются следующие основные схемы, которые используют участники картелей для достижения своей цели – обеспечение выигрыша в конкурентной процедуре торгов заранее определенному победителю по наиболее выгодной для него цене.

Прежде всего речь идет о соглашении между конкурентами об условиях участия в торгах, которое реализуется путем либо ограничения участия (конкуренты соглашаются воздержаться от участия в торгах или отозвать свое предложение, чтобы победил определенный участник), либо подачи неконкурентоспособного предложения (конкуренты соглашаются подать предложение с заведомо проигрышной ценой или неприемлемыми условиями, чтобы победил заранее определенный участник). Взаимная выгода участников картеля обеспечивается при данном способе путем предоставления возможности выиграть на другом аукционе другой аналогичный контракт (ротация конкурсных предложений), передачи части работ на субподряд, денежных выплат (отступные) или другого возмещения.

Другой способ получил в интернет-сообществе название «Таран». В данном случае на аукцион подается несколько заявок (не менее трех). Одна из них от планируемого победителя, две другие – от фирм-однодневок, не имеющих никаких производственных и даже юридических возможностей для выполнения контракта. Их задача – резко демпинговать в цене с первого же ценового предложения. Эти псевдоучастники имитируют конкуренцию, торгуясь между собой, резко и сразу снижая цену до уровня, на котором добросовестные участники не готовы исполнять контракт, так как ценовые предложения уже находятся ниже себестоимости. В результате добросовестные участники не делают ценовых предложений, понимая, что аукцион ими уже проигран. Однако на последних минутах аукциона потенциальный победитель делает незначительно отличающееся ценовое предложение от участника, занимавшего на тот момент третье место. Аукцион заканчивается с таким распределением мест, при котором две фирмы-однодневки занимают первое и второе места, третье занимает потенциальный победитель. На этапе рассмотрения вторых частей заявок фирмы, занявшие первые два места, отклоняются из-за отсутствия у них документов или средств, необходимых для заключения контракта, и контракт заключается с участником, занявшим третье место, то есть с лицом, изначально планировавшимся в качестве победителя. При этом, поскольку его ценовое предложение незначительно отклоняется от начальной максимальной цены, контракт исполняется на выгодных для победителя условиях.

И наконец, третьей популярной схемой сговора на торгах является сговор между участником и организатором. Как при государственных закупках, так и на торгах по отчуждению государственного имущества или прав на него организатором выступает, как правило, государственный орган власти. В этом случае данный сговор не будет являться картелем, поскольку картель – это сговор хозяйствующих субъектов, коим орган власти не является.

Эта живучая фирма-однодневка

Отдельного разговора в рамках анализа коррупциогенных факторов стадии проведения процедур определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей) заслуживает проблема участия в торгах так называемых фирм-однодневок.

Под такой фирмой в самом общем смысле понимается юридическое лицо (чаще всего в форме ООО), созданное не для ведения реальной экономической деятельности, а исключительно с целью уклонения от уплаты налогов, накопления и вывода из оборота (обналичивания) финансовых ресурсов, полученных в том числе от государственного заказчика на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг по государственным контрактам.

В связи с этим представляется весьма важным, чтобы как сами организации-заказчики, так и соответствующие контролирующие органы располагали системой признаков, по которым еще до заключения государственного контракта, на стадии рассмотрения конкурсных заявок они могли выявлять недобросовестных участников госзакупок. Такие признаки можно разделить на основные и косвенные.

Основные признаки:

• создание организации незадолго до подачи заявки на участие в процедурах по определению поставщика (подрядчика, исполнителя);
• отсутствие документов, подтверждающих полномочия руководителя организации (нередко фирмы-однодневки регистрируются по утерянным паспортам, по паспортам лиц без определенного места жительства, психически больных, престарелых и т. п.);
• отсутствие сведений о наличии у данной организации производственных и торговых площадей;
• отсутствие данных об этой организации в ЕГРЮЛ.

Косвенные признаки:

• выступление данной организации в роли посредника;
• наличие у организации задолженности по налогам и обязательным платежам;
• наличие у организации дебиторской или кредиторской задолженности;
• «нулевая» отчетность по сделкам, совершенным за предыдущий период;
• регистрация организации по так называемому массовому юридическому адресу (под «массовым» юридическим адресом понимается адрес, по которому зарегистрировано 10 или более компаний).

Выявление на ранних этапах и «отсечение» от участия в торгах недобросовестных поставщиков в лице фирм-однодневок позволит существенным образом снизить риск возникновения коррупции на стадии исполнения государственных контрактов.

Милый, дорогой, единственный поставщик

Широкие возможности для возникновения коррупционных отношений имеет применение такого способа определения исполнителя государственного контракта, как закупка у единственного поставщика. Легальная возможность осуществления таких закупок предусмотрена ст. 93 Закона о контрактной системе. Перечень случаев, когда заказчиком может осуществляться закупка у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя), довольно обширен и включает 29 позиций.

Коррупциогенность фактора, связанного с отказом от конкурсных процедур, очевидна. Риск возникновения коррупционных ситуаций в данном случае определяется тем, что заказчик на внешне вполне законных основаниях получает возможность по собственному усмотрению определять контрагента, с которым заключается государственный контракт на поставку товаров, выполнение работ, оказание услуг для нужд военных организаций. В связи с этим повышается вероятность того, что в роли такого контрагента окажется организация, с которой у заказчика имеется договоренность об «откате».

В специальной литературе отмечается негативная тенденция роста числа закупок товаров, работ и услуг для нужд военных организаций с применением внеконкурентных процедур. Высокий удельный вес закупок для нужд Минобороны России, осуществляемых без проведения торгов, отчасти можно объяснить самим характером закупаемой продукции, что закреплено законодательно. Так, в ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе и в ст. 14 Закона о гособоронзаказе предусмотрены случаи закупки товаров, работ, услуг у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя), учитывающие специфику деятельности военной организации государства.

Во всех иных случаях преимущественным способом определения исполнителя государственного контракта должны быть конкурентные процедуры. Тем не менее нередко заказчики изыскивают возможность заключения госконтрактов без проведения торгов. В определенной степени этому способствуют несовершенство правового регулирования, неопределенность, расплывчатость, двусмысленность формулировок правовых норм.

Так, например, п. 4 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе разрешает проведение государственных закупок у единственного поставщика в случае закупки товара, работы или услуги на сумму, не превышающую 100 тысяч рублей. Недобросовестные заказчики, преследуя корыстный интерес, пользуясь указанной возможностью, иногда осуществляют закупки путем так называемого дробления цены заказа на несколько частей стоимостью до 100 тысяч рублей. В качестве примера такой нехитрой уловки можно использовать результаты проведенной в январе-феврале 2013 года военной прокуратурой Кяхтинского гарнизона (Республика Бурятия) проверки соблюдения законодательства о госзакупках в филиале № 1 ФБУ «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Республике Бурятия».

Установлено, что начальник указанного учреждения путем «дробления заказа» заключил без проведения конкурса 44 контракта с одним из предприятий на оказание услуг и выполнение работ по установке технических средств охраны и видеонаблюдения на объектах Минобороны России всего на сумму свыше четырех миллионов рублей. Затем он, злоупотребляя должностным положением, утвердил и представил к оплате акты приемки этих работ с внесенными в них заранее ложными сведениями об их выполнении. В результате указанных действий была произведена незаконная оплата договоров и причинен ущерб государству в особо крупном размере. В феврале 2012 года по материалам прокурорской проверки в отношении указанного должностного лица возбуждено и расследуется уголовное дело.

Толкователи неопределенного

Коррупционные риски содержит, на наш взгляд, норма, предусмотренная ч. 3 ст. 93 Закона о контрактной системе, которая возлагает на заказчика обязанность в случае осуществления закупки у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя) обосновать в документально оформленном отчете невозможность или нецелесообразность использования иных способов определения поставщика (подрядчика, исполнителя). Использование в данной норме крайне неопределенных терминов «невозможность» и «нецелесообразность» позволяет заказчику весьма расширительно и произвольно их толковать, что создает условия для необоснованного применения данного способа закупки.

Согласно п. 2 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе статус единственного поставщика получают организации на основании специальных постановлений или распоряжений правительства России. Иногда некоторым организациям удается получить статус единственного поставщика без достаточных на то оснований. Именно это произошло с рядом дочерних структур ОАО «Оборонсервис», которые, пользуясь высоким покровительством со стороны бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова, сумели добиться издания ряда решений правительства Российской Федерации (всего было издано восемь распоряжений правительства) об определении их единственными поставщиками продукции и услуг, которые никак не относились к разряду не имеющих аналогов. В число таких товаров и услуг указанными правительственными распоряжениями были включены сельскохозяйственная продукция и продовольственные товары, электрическая и тепловая энергия, услуги по питанию, хлебопечению, поставке хлеба, банно-прачечному обслуживанию и индивидуальному пошиву предметов военной формы одежды, холодная вода, услуги по отведению и очистке сточных вод. Монопольное положение ОАО «Оборонсервис» на рынке поставки указанной продукции и услуг для воинских частей и учреждений Минобороны России привело к значительному перерасходу средств федерального бюджета, их хищению, снижению качества поставляемых товаров и оказываемых услуг, многочисленным коррупционным правонарушениям.

В прошлом году Роскосмос объявил тендер на разработку ракеты тяжелого класса на базе существующего проекта «Ангара», способной в числе прочего доставить пилотируемый космический корабль на Луну. Очевидно, что отсутствие у России сверхтяжелых ракет, которые могут забросить на орбиту до 80 тонн грузов, тормозит многие перспективные работы в космосе и на Земле. Проект единственного отечественного носителя с аналогичными характеристиками «Энергия-Буран» был закрыт в начале 90-х годов, несмотря на потраченные 14,5 миллиарда рублей (в ценах 80-х) и 13 лет. Между тем в СССР успешно разрабатывалась суперракета с потрясающими воображение ТТХ. Вниманию читателей «ВПК» предлагается рассказ об истории создания ракеты Н1.

Началу работ над Н1 с жидкостно-реактивным двигателем (ЖРД) предшествовали исследования по ракетным двигателям с использованием ядерной энергии (ЯРД). В соответствии с постановлением правительства от 30 июня 1958 года в ОКБ-1 был разработан эскизный проект, утвержденный С. П. Королевым 30 декабря 1959 года.

К созданию ЯРД подключились ОКБ-456 (главный конструктор В. П. Глушко) Госкомитета оборонной техники и ОКБ-670 (М. М. Бондарюк) Госкомитета по авиатехнике. ОКБ-1 разработало три варианта ракет с ЯРД, и наиболее интересным оказался третий. Он представлял собой гигантскую ракету со стартовой массой 2000 т и массой полезного груза до 150 т. Первая и вторая ступени выполнялись в виде пакетов из конических ракетных блоков, которые должны были иметь на первой ступени большое количество ЖРД НК-9 тягой по 52 тс. Вторая ступень включала четыре ЯРД суммарной тягой 850 тс, удельным импульсом тяги в пустоте до 550 кгс.с/кг при использовании другого рабочего тела при температуре нагрева до 3500 К.

Перспективность использования жидкого водорода в смеси с метаном в качестве рабочего тела в ЯРД была показана в дополнении к указанному постановлению «О возможных характеристиках космических ракет с использованием водорода», утвержденном С. П. Королевым 9 сентября 1960 года. Однако в результате дальнейших проработок выяснилась целесообразность тяжелых ракет-носителей с использованием на всех ступенях жидкостных ракетных двигателей на освоенных компонентах топлива с применением водорода в качестве горючего. Ядерную энергию отложили на перспективу.

Грандиозный проект

Постановлением правительства от 23 июня 1960 года «О создании мощных ракет-носителей, спутников, космических кораблей и освоении космического пространства в 1960–1967 годах» предусматривалось проведение в 1960–1962-м проектно-конструкторской проработки и необходимого объема исследований в целях создания в ближайшие годы новой космической ракетной системы со стартовой массой 1000–2000 т, обеспечивающей вывод на орбиту тяжелого межпланетного космического корабля массой 60–80 т.

К грандиозному проекту привлекался целый ряд конструкторских бюро и научных институтов. По двигателям – ОКБ-456 (В. П. Глушко), ОКБ-276 (Н. Д. Кузнецов) и ОКБ-165 (A. M. Люлька), по системам управления – НИИ-885 (Н. А. Пилюгин) и НИИ-944 (В. И. Кузнецов), по наземному комплексу – ГСКБ «Спецмаш» (В. П. Бармин), по измерительному комплексу – НИИ-4 МО (А. И. Соколов), по системе опорожнения баков и регулирования соотношения компонентов топлива – ОКБ-12 (А. С. Абрамов), по аэродинамическим исследованиям – НИИ-88 (Ю. А. Мозжорин), ЦАГИ (В. М. Мясищев) и НИИ-1 (В. Я. Лихушин), по технологии изготовления – Институт сварки им. Патона АН УССР (Б. Е. Патон), НИТИ-40 (Я. В. Колупаев), завод «Прогресс» (А. Я. Линьков), по технологии и методике экспериментальной отработки и дооборудованию стендов – НИИ-229 (Г. М. Табаков) и др.

Конструкторы последовательно рассмотрели многоступенчатые ракеты-носители со стартовой массой от 900 до 2500 т, одновременно оценив технические возможности создания и подготовленность промышленности страны к производству. Расчеты показали, что большинство задач военного и космического назначения решаются ракетой-носителем с полезным грузом 70–100 т, выводимым на орбиту высотой 300 км.

Поэтому для проектных проработок Н1 был принят полезный груз массой 75 т с использованием на всех ступенях ЖРД топлива кислород – керосин. Этому значению массы полезного груза соответствовала стартовая масса РН 2200 т с учетом, что применение на верхних ступенях водорода в качестве горючего позволит увеличить массу полезного груза до 90–100 т при той же стартовой массе. Исследования, проведенные технологическими службами заводов-изготовителей и технологическими институтами страны, показали не только техническую возможность создания такой РН с минимальными затратами средств и сроков, но и готовность промышленности к ее производству.

Одновременно были определены возможности экспериментальной и стендовой отработки агрегатов РН и блоков II и III ступеней на существующей экспериментальной базе НИИ-229 с минимальными доработками. Пуски РН предусматривались с космодрома Байконур, для чего требовалось создать там соответствующие технические и стартовые сооружения.

Также были рассмотрены различные компоновочные схемы с поперечным и продольным делением ступеней, с несущими и ненесущими баками. В результате приняли схему ракеты с поперечным делением ступеней при подвесных моноблочных сферических топливных емкостях, с многодвигательными установками на I, II и III ступенях. Выбор количества двигателей в составе двигательной установки является одной из принципиальных проблем при создании ракеты-носителя. После проведенного анализа было принято решение о применении двигателей с тягой 150 тонн.

На I, II и III ступенях носителя решили установить систему контроля организационно-распорядительной деятельности КОРД, которая отключала двигатель при отклонении его контролируемых параметров от нормы. Тяговооруженность РН приняли такой, что при нештатной работе одного двигателя на начальном участке траектории полет продолжался, а на последних участках полета I ступени можно было отключать и большее число двигателей без ущерба для выполнения задачи.

ОКБ-1 и другие организации провели специальные исследования по обоснованию выбора компонентов топлива с анализом целесообразности применения их для РН Н1. Анализ показал значительное уменьшение массы полезного груза (при постоянной стартовой массе) в случае перехода на высококипящие компоненты топлива, что обусловливается низкими значениями удельного импульса тяги и увеличением массы топлива баков и газов наддува из-за более высокой упругости паров этих компонентов. Сравнение разных видов топлива показало, что жидкий кислород – керосин значительно дешевле АТ+НДМГ: по капвложениям – в два раза, по себестоимости – в восемь раз.

Ракета-носитель Н1 состояла из трех ступеней (блоки А, Б, В), соединенных между собой переходными отсеками ферменного типа, и головного блока. Силовая схема представляла собой каркасную оболочку, воспринимающую внешние нагрузки, внутри которой размещались топливные баки, двигатели и другие системы. В состав двигательной установки I ступени входили 24 двигателя НК-15 (11Д51) тягой на земле по 150 тс, расположенных по кольцу, II ступени – восемь таких же двигателей с высотным соплом НК-15В (11Д52), III ступени – четыре двигателя НК-19 (11Д53) с высотным соплом. Все двигатели имели замкнутую схему.

Приборы системы управления, телеметрии и других систем располагались в специальных отсеках на соответствующих ступенях. На стартовое устройство РН устанавливалась опорными пятами по периферии торца I ступени. Принятая аэродинамическая компоновка позволяла свести к минимуму потребные управляющие моменты и использовать на РН для управления по тангажу и крену принцип рассогласования тяги противоположных двигателей. Из-за невозможности транспортирования целых отсеков ракеты существующими транспортными средствами принято их членение на транспортабельные элементы.

На базе ступеней РН Н1 можно было создать унифицированный ряд ракет: Н11 с применением II, III и IV ступеней РН Н1 со стартовой массой 700 т и полезным грузом массой 20 т на орбите ИСЗ высотой 300 км и Н111 с применением III и IV ступеней РН Н1 и II ступени ракеты Р-9А со стартовой массой 200 т и полезным грузом массой 5 т на орбите ИСЗ высотой 300 км, которые могли решать широкий круг боевых и космических задач.

Работы велись под прямым руководством С. П. Королева, возглавлявшего Совет главных конструкторов, и его первого заместителя В. П. Мишина. Проектные материалы (всего 29 томов и 8 приложений) в начале июля 1962 года рассмотрела экспертная комиссия во главе с президентом АН СССР М. В. Келдышем. Комиссия отметила, что обоснование РН Н1 выполнено на высоком научно-техническом уровне, отвечает требованиям, предъявляемым к эскизным проектам РН и межпланетных ракет, и может быть положено в основу разработки рабочей документации. Вместе с тем члены комиссии М. С. Рязанский, В. П. Бармин, А. Г. Мрыкин и некоторые другие высказались о необходимости привлечь ОКБ-456 к разработке двигателей для РН, но В. П. Глушко отказался.

По взаимному согласию разработку двигателей поручили ОКБ-276, которое не имело достаточного теоретического багажа и опыта разработки ЖРД при практически полном отсутствии экспериментальной и стендовой баз для этого.

Неудачные, но плодотворные испытания

Комиссия Келдыша указывала, что первоочередной задачей Н1 является ее боевое использование, но в ходе дальнейших работ главным назначением суперракеты стал космос, в первую очередь экспедиция на Луну и возвращение на Землю. В значительной степени на выбор такого решения повлияли сообщения о лунной пилотируемой программе «Сатурн-Аполлон» в США. 3 августа 1964 года правительство СССР своим постановлением закрепило этот приоритет.

В декабре 1962 года ОКБ-1 представило в ГКОТ согласованные с главными конструкторами «Исходные данные и основные технические требования на проектирование стартового комплекса для ракеты Н1». 13 ноября 1963-го комиссия ВСНХ СССР своим решением одобрила межведомственный график разработки проектной документации по комплексу сооружений, необходимых для летной отработки РН Н1, исключив само строительство и материально-техническое обеспечение. Работами по созданию полигонного комплекса в ОКБ-1 руководили М. И. Самохин и А. Н. Иванников под пристальным вниманием С. П. Королева.

К началу 1964 года общее отставание работ от предусмотренных сроков составило один-два года. 19 июня 1964-го правительству пришлось перенести начало ЛКИ на 1966 год. Летно-конструкторские испытания ракеты Н1 с упрощенным головным блоком системы ЛЗ (с беспилотным кораблем 7К-Л1С вместо ЛОК и ЛК) начались в феврале 1969-го. К началу ЛКИ были проведены экспериментальная отработка узлов и агрегатов, стендовые испытания блоков Б и В, испытания с макетным образцом ракеты 1М на технической и стартовой позициях.

Первый пуск ракетно-космического комплекса Н1-ЛЗ (№ ЗЛ) с правого старта 21 февраля 1969 года закончился аварией. В газогенераторе второго двигателя возникли высокочастотные колебания, оторвался штуцер отбора давления за турбиной, образовалась течь компонентов, начался пожар в хвостовом отсеке, что привело к нарушению системы контроля работы двигателей, которая на 68,7 секунды выдала ложную команду на выключение двигателей. Однако пуск подтвердил правильность выбранной динамической схемы, динамики старта, процессов управления РН, позволил получить опытные данные по нагрузкам на РН и ее прочности, воздействию акустических нагрузок на ракету и стартовую систему и некоторые другие данные, в том числе эксплуатационные характеристики в реальных условиях.

Второй пуск комплекса Н1-ЛЗ (№ 5Л) провели 3 июля 1969 года, и он также прошел аварийно. По заключению аварийной комиссии под председательством В. П. Мишина наиболее вероятной причиной послужило разрушение насоса окислителя восьмого двигателя блока А при выходе на главную ступень.

Анализ испытаний, расчетов, исследований и экспериментальных работ длился два года. Основными мероприятиями были признаны повышение надежности насоса окислителя; улучшение качества изготовления и сборки ТНА; установка перед насосами двигателя фильтров, исключающих попадание в него посторонних предметов; заполнение перед стартом и продувка азотом хвостового отсека блока А в полете и введение фреоновой системы пожаротушения; введение в конструкцию теплозащиты элементов конструкции, приборов и кабелей систем, расположенных в хвостовом отсеке блока А; изменение расположения приборов в нем в целях повышения их живучести; введение блокировки команды АВД до 50 с. полета и аварийный увод РН от старта по сбросу питания и т. п.

Третий запуск ракетно-космической системы Н1-ЛЗ (№ 6Л) был проведен 27 июня 1971 года с левого старта. Все 30 двигателей блока А вышли на режим предварительной и главной ступеней тяги в соответствии со штатной циклограммой и нормально функционировали до их выключения системой управления на 50,1 с., однако с начала полета наблюдалось ненормальное протекание процесса стабилизации по крену, а рассогласование по углу вращения непрерывно увеличивалось и к 14,5 с. достигало 145°. Поскольку команда АВД была заблокирована до 50 с., полет до 50,1 с. стал практически неуправляемым.

Наиболее вероятная причина аварии – потеря управляемости по крену из-за действия неучтенных ранее возмущающих моментов, превышающих располагаемые управляющие моменты органов крена. Выявленный дополнительный момент крена возник при всех работающих двигателях из-за мощного вихревого потока воздуха в задонной области ракеты, усугубившегося несимметричностью обтекания выступающих за днище ракеты деталей двигателей.

Менее чем за год под руководством М. В. Мельникова и Б. А. Соколова были созданы рулевые двигатели 11Д121 для обеспечения управления ракетой по крену. Они работали на отбираемых от основных двигателей окислительном генераторном газе и горючем.

23 ноября 1972 года произвели четвертый пуск ракетой № 7Л, претерпевшей значительные изменения. Управление полетом осуществлял бортовой вычислительный комплекс по командам гиростабилизированной платформы разработки НИИ АП. В состав двигательных установок ввели рулевые двигатели, систему пожаротушения, улучшили механическую и тепловую защиту приборов и бортовой кабельной сети. Измерительные системы доукомплектовали малогабаритной радиотелеметрической аппаратурой разработки ОКБ МЭИ (главный конструктор А. Ф. Богомолов). Всего на ракете имелось более 13 000 датчиков.

№ 7Л пролетела без замечаний 106,93 с., но за 7 с. до расчетного времени разделения первой и второй ступеней произошло практически мгновенное разрушение насоса окислителя двигателя № 4, что привело к ликвидации ракеты.

Пятый пуск намечался на четвертый квартал 1974 года. К маю на ракете № 8Л были реализованы все проектные и конструктивные мероприятия по обеспечению живучести изделия с учетом предыдущих полетов и дополнительных исследований, начался монтаж модернизированных двигателей.

Казалось, суперракета рано или поздно полетит куда и как надо. Однако назначенный в мае 1974 года руководитель ЦКБЭМ, преобразованного в НПО «Энергия», академик В. П. Глушко с молчаливого согласия Министерства общего машиностроения (С. А. Афанасьев), Академии наук СССР (М. В. Келдыш), Военно-промышленной комиссии Совмина (Л. В. Смирнов) и ЦК КПСС (Д. Ф. Устинов) прекратил все работы по комплексу Н1-ЛЗ. В феврале 1976 года проект официально закрыли постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР. Это решение лишило страну тяжелых кораблей, и приоритет перешел к США, развернувшим проект «Спейс шаттл».

Полные затраты на освоение Луны по программе Н1-ЛЗ к январю 1973 года составили 3,6 миллиарда рублей, на создание Н1 – 2,4 миллиарда. Производственный задел ракетных блоков, практически все оборудование технического, стартового и измерительных комплексов было уничтожено, а затраты в сумме шесть миллиардов рублей списаны.

Хотя проектно-конструкторские, производственно-технологические разработки, опыт эксплуатации и обеспечения надежности мощной ракетной системы в полной мере использовались при создании ракеты-носителя «Энергия» и, очевидно, найдут широкое применение в последующих проектах, необходимо отметить ошибочность прекращения работ по Н1. СССР добровольно уступил пальму первенства американцам, но главное – многие коллективы КБ, НИИ и заводов потеряли эмоциональный заряд энтузиазма и чувство преданности идеям освоения космоса, которые во многом определяют достижение, на первый взгляд, недосягаемых фантастических целей.

Спор о легализации гражданского оружия идет в России с 1992 года. Именно тогда впервые появилась оговорка, что наш народ пока не готов к этому. Прошло 20 лет, но с точки зрения правящей элиты, россияне все еще не созрели для такой легализации. Газета «ВПК» уже публиковала интервьюс руководителем движения «Право на оружие» Марией Бутиной. Сегодня мы решили вновь обратиться к этой теме и поговорили с Марией о перспективах разрешения на ношение оружия в нашей стране.

– Мария, в чем, на ваш взгляд, основная причина неприятия населением легализации гражданского оружия?

– В неосведомленности и отсутствии оружейной культуры. В тех же США политикам, может, и хотелось бы все запретить, но оружейная культура американского общества столь высока, что выдвигать такие безумные требования, как запрет гражданского оружия, для правящего слоя в США является политическим самоубийством.

В России ситуация противоположна. Большинство нашей элиты понимает, что гражданское оружие не проблема, однако основной аргумент против легализации пистолетов – народ против. Кстати, даже в современных республиках Прибалтики, где уже 20 лет как разрешено гражданским людям владеть пистолетами, до 80 процентов населения, не зная об этом, выступает решительно против возможности легализации.

Если бы в России появилась сплоченная и работоспособная организация владельцев гражданского оружия, объединяющая хотя бы сто тысяч реальных человек, к мнению такой силы политикам пришлось бы прислушаться.

– А сама наша власть является носителем такой оружейной культуры?

– Во власти любят пострелять. У многих представителей элиты есть наградное оружие. Мы, к сожалению, не до конца изжили в себе пережитки феодального общества с его системой сословных привилегий. Многие владельцы оружия искренне считают, что черни эта привилегия ни к чему. Потому большинство крупных противников гражданского оружия – это силовики, люди, напрямую с оружием связанные.

– Движению «Право на оружие» оппоненты упорно пытаются приклеить ярлык проплаченных агентов «кровавого оружейного лобби», но на производстве и торговле боевым гражданским оружием особо не заработаешь. Получается, что для вас важна сама идея? Никакого бизнеса?

– Для большинства успешных бизнесменов идея стоит на первом месте. Деньги нельзя есть, это всего лишь ресурс для реализации тех или иных идеалов и устремлений. Мы энтузиасты и верим в то, что делаем, считаем это необходимым. Надеюсь, со временем мы вырастем из обычного сообщества энтузиастов в настоящий лоббистский механизм защиты прав и интересов владельцев оружия и оружейной индустрии.

В том, чтобы защищать интересы этих налогоплательщиков, заставляя законодателей и исполнителей с ними считаться, нет ничего предосудительного, как нет ничего плохого в труде строителя, адвоката, охотника или охранника. В этом отношении термин «кровавые оружейные лоббисты» для меня не обвинение, а комплимент.

Кровь врагов общества, нарушителей закона, насильников, убийц и грабителей должна литься, если мы не хотим, чтобы лилась кровь законопослушных граждан, ваших жен, детей и стариков. С тем же успехом и хирургию можно назвать кровавой индустрией, в которой между прочим значительно чаще, чем у владельцев оружия, случаются ошибки и сбои.

– Итак, государство не доверяет в России своим гражданам, считая, что им нельзя давать настоящее оружие для самообороны. Почему не всех задевает такое недоверие?

– Задеть достоинство можно, только если оно есть. Нас, владельцев легального оружия, уверенных в себе, берущих на себя ответственность, это задевает. Людей, которые готовы оставить свою семью без защиты и полностью переложить ответственность на плечи полиции, которая почти наверняка не сможет приехать вовремя, нет.

Люди просто не понимают сущности и значения гражданского оружия и живут в своем параллельном измерении, где «изнасилованная и убитая женщина морально выше тетки с дымящимся пистолетом и мертвым насильником у ее ног». Попробуйте добавить в это уравнение своих близких, маленьких детей или престарелых родителей... Те, кто верит, что ненасилие в таких случаях морально выше необходимой обороны, безумны.

– Оппоненты движения говорят, что стоит только разрешить и разоружить людей уже не удастся. Это правда?

– Мы плохо знаем историю. Мы забыли, что до 1918 года боевые пистолеты в России продавались гражданам с правом ношения, забыли, что до 70-х годов прошлого века лицензий на охотничье оружие не существовало. В условиях этого исторического вакуума знаний и возникают идеи о том, что разоружить легально вооруженное население не удастся. Ленин, Гитлер, Пол Пот вполне успешно это делали. С известными последствиями.

– Кое-какие горячие головы предлагают добиваться всероссийского референдума о праве на оружие. Нужно ли это? Возможно ли?

– Референдум актуален прежде всего для преодоления аргумента некоторых политиков о том, что народ против. Апеллируете к воле народной? Хорошо, давайте проводить референдум или не используйте эту отговорку для назревшей реформы.

Референдум пойдет только на пользу оружейному сообществу. Это будет беспрецедентное для новейшей России мероприятие, которое поставит проблему гражданского оружия в центр внимания. В процессе подготовки к референдуму примерно 10–20 процентов россиян перейдут на позицию сторонников легализации пистолетов только на фоне того множества фактов и мнений, которые в ходе обсуждения этой темы всплывут на поверхность.

– А что представляют собой оставшиеся 80 процентов убежденных противников?

– Вы знаете, сознательных противников права граждан на оружие фактически не существует. Есть несколько недобросовестных аппаратчиков, заинтересованных в теневом рынке. Есть реально сумасшедшие, больные люди, которые требуют всеобщего разоружения и верят в пацифизм. И есть запуганное, искалеченное, дезинформированное большинство. На референдум придут не эти аморфные, запуганные противники гражданского оружия, а активное меньшинство сторонников. Так что у нас есть все шансы победить на подобном референдуме. Именно поэтому администрации проще и удобнее реализовать наши требования без всякого референдума, ведь тогда она сможет ограничиваться полумерами и затягивать реформы.

– Сколько нужно времени для того, чтобы сказать, что наш народ готов к легализации гражданского оружия? Кто и по какому плану должен заниматься этой подготовкой?

– «Народ не готов» – это отговорки. Политики понимают, что сторонники возврата полноты прав на оружие становятся все более серьезной силой и уже не могут просто послать нас на все четыре стороны. То, что эта отговорка абсолютно несостоятельна, тоже понятно. Мне в этом отношении больше всего нравится аналогия с завернутым в пеленки ребенком. Вместо того чтобы учить младенца ходить, обезумевший родитель держит его запеленутым, утверждая, что до того как он не научится каким-то мистическим образом ходить, его не распеленают. Рассуждения о том, что наше общество не может получать те или иные права и свободы, поскольку к этому не готово, – из этой же оперы. Это вопиющее надругательство над здравым смыслом и логикой.

Практически все постсоциалистические страны Восточной Европы после крушения Варшавского блока пошли на легализацию пистолетов. Именно благодаря этому они сразу имели приличную, корректную и ограниченную власть без расстрела танками оппозиции, а также низкую преступность и допустимый уровень коррупции. В России из-за беззащитности населения произошел разгул преступности 90-х годов. А потом народ потребовал сильной руки. Если бы в России с 1992 года разрешили пистолеты к гражданскому владению, не было бы такого беспредела криминала, реформы носили бы последовательный и целостный характер и были бы мы сейчас благополучной, динамично развивающейся страной, а не затерянным во времени и пространстве обществом, до сих пор не определившимся, что оно строит, в какую сторону идет, по пути ли ему с Европой. Сильное, самоуправляемое правовое общество невозможно без массового гражданского оружия.

– В 1969 году какой-то армейский офицер, переодевшись в милицейскую форму, стрелял из своего табельного пистолета в правительственный кортеж. После этого офицерам армии и полиции запретили держать постоянно при себе табельное оружие. Строй у нас сменился, целая вереница лидеров ушла в небытие, а запрет этот живет и здравствует. При этом генералы МВД постоянно твердят о том, что оружие должно быть только у людей специализированных и подготовленных. Где тут логика?

– Не следует искать логики там, где есть лишь трусость и коррупционный интерес. Высшие иерархи силовых структур круглосуточно охраняются вооруженной ФСО и не обделяют себя наградным оружием. Проблемы своего низового состава их мало волнуют. Они боятся, что вооруженный полицейский может сделать что-то не то и они за это лишатся постов. Поэтому эта порочная логика продолжает господствовать.

Строго говоря, даже крупные полицейские начальники не сказать, что совсем против. В личных беседах они признаются: им это безразлично, но поскольку на телевидение их зовут как оппонентов, то они и выступают против. Есть буквально несколько параноиков, которые считают, что гражданское оружие несет какую-то революционную угрозу, и несмотря на всю безумность этой идеи, она достаточно укреплена на верхушке ведомств просто потому, что они органически заинтересованы перетягивать всю власть и ресурсы на себя.

Поэтому логично, что силовые ведомства официально стоят на своей старой позиции – все максимально зарегулировать и никого ни до чего не допускать, даже если это им самим вредит, а бандиты убивают полицейских чаще, чем полицейские бандитов.

– В движении широко представлены стрелковые клубы. В других странах в таких клубах можно пострелять из каких душе угодно марок и систем стрелкового оружия. А какое оружие в наших клубах?

– Самый уникальный и представительный в России стрелковый комплекс позволяет стрелять лишь из 21 позиции. Если в московских тирах есть еще относительно небольшой, но все же значительный арсенал доступного для стрельбы оружия, то в провинции ситуация, прямо скажем, критическая. Там доступные в тирах типы оружия ограничиваются порой несколькими спортивными «мелкашками» и пневматическими пистолетами. Это тоже значимый аспект несовершенства существующего правового режима оружия. И если ограничения его ассортимента – это еще полбеды, то куда более вопиющей проблемой является завышенная стоимость стрелковых практик в России в условиях нашего закрытого и недостаточно конкурентного рынка стрелковой индустрии, напрямую определяемой ограниченным характером гражданского оружия в стране, с завышенной стоимостью патронов. Это не просто проблема досуга любителей пострелять, это прямой удар по отечественной оружейной культуре, из-за которого страдают наш стрелковый спорт, наша оружейная промышленность и в конечном итоге подрывается даже наша обороноспособность. Ведь система добровольных и доступных тиров могла бы существенно повысить число высококвалифицированных добропорядочных стрелков, которые являются не только кадровой базой силовых структур, но и основой военного резерва, нашим мобилизационным потенциалом, который подрывается существующими изъянами правового режима оружия в стране.

– Еще оппоненты движения утверждают, что если разрешить короткоствол, то люди массово пойдут в тюрьмы за превышение пределов самообороны. Это так?

– Тут важно не сгущать краски. Дела Иванниковой, Тарасова, Кудрявцевой и Гегама Саркисяна показали, что убив в порядке самообороны преступника, человек необязательно сам становится преступником. Существует много случаев легального применения гражданского оружия, когда никаких репрессивных последствий не последовало. Просто эти дела не получают широкого общественного резонанса. Например, по данным регионального ГУВД, только в 2008 году при помощи травматического оружия было зафиксировано 30 случаев необходимой обороны, каждый из которых был признан законным. Здесь, как и в случае с гражданским оружием самообороны в целом, широко известными становятся прежде всего вопиющие случаи ошибок правоохранительных органов, а не их адекватные реакции. Поэтому сам тезис, что применение оружия самообороны в целях самозащиты в России обязательно приведет к уголовному преследованию, некорректен.

Однако проблема такая, безусловно, есть, да и сам факт того, что защищавшаяся сторона вынуждена доказывать свою добропорядочность и на нее непременно заводят уголовное дело, даже если его потом закрывают, недопустим и не способствует росту гражданской ответственности. С последним постановлением Верховного суда, существенно детализирующим и расширяющим понятие «необходимая самооборона», ситуация улучшилась, но этот успех следует, безусловно, и дальше развивать.

Важно понимать, что лучше сидеть в тюрьме, чем лежать в могиле. 80 процентов случаев успешной самообороны, по мировому опыту, приходится именно на боевые пистолеты. Несмотря на то, что их количество на руках у населения примерно идентично количеству длинноствольного оружия. Поэтому приоритетно все же предоставление гражданам эффективных средств самообороны, даже если это не будет сопровождаться либерализацией правового режима самообороны. Это каждый год будет спасать тысячи невинных жизней и минимизирует насильственную преступность.

– В странах, где право граждан на оружие действует во всей полноте, военная промышленность и экономика в целом имеют известные преимущества. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Мысль, что большие люди вершат судьбы страны, а население где-то в сторонке должно постоять, – это наша основная проблема, обусловленная историческими перипетиями отечественной государственной инерции. Постепенно эта проблема преодолевается, приходит осознание важности частно-государственного партнерства, но до фундаментальных вопросов безопасности и оружия это осознание еще не в полной мере добралось. Именно этим обусловлен столь аномально высокий уровень насильственной преступности в России, в разы превосходящий уровень криминального насилия в соседних странах. По этой же причине наблюдаются системные проблемы в нашем ВПК, переживающем старение кадров и дефицит средств. Отсюда же проблема недобора призывников в Вооруженные Силы, в то время как в некоторых странах добровольцы сами составляют костяк национального вооруженного резерва.

– То есть сложившаяся ситуация прямо угрожает нашей национальной безопасности?

– Да. Ведь если, например, сравнить масштабы боезапасов и производства оружия в России и США, отсутствие баланса сил бросится в глаза. Каждая вторая американская семья сегодня уже вооружена, у них в стране порядка 300 миллионов единиц стрелкового оружия только в пользовании граждан. Есть даже более тысячи боеспособных танков в частной собственности (для сравнения: все вооруженные силы Украины имеют 700 танков, Мексики – 45), ежегодно в Соединенных Штатах производится более 12 миллиардов всевозможных патронов. Местных производственных мощностей не хватает, поэтому в этом году частные оружейные компании из США подписали контракты на поставку для нужд гражданского рынка только из России миллиарда патронов. Парадокс ситуации заключается в том, что сегодня в значительной мере именно американские граждане позволяют держаться на плаву нашим оружейным предприятиям (до 40 процентов гражданской продукции Ижмаша приходится на экспорт в США), особенно если вычесть из расчетов госзаказ – явление нестабильное, зацикливание на которое привело наш ВПК к сильнейшему удару в 90-е годы.

– И все-таки, можно ли сказать, что рынок гражданского оружия малоприбыльный?

– Я бы не бралась это утверждать. До 70 процентов мирового массива стрелкового оружия, насчитывающего почти миллиард единиц, приходится на частных лиц. Этот массив за последние пять лет вырос на 35 процентов, демонстрируя свой рост даже в период кризиса и провала в других сегментах экономики. Так, в 2007–2011 годах натуральный объем продаж гражданского оружия в России вырос на 47,6 процента. Сегодня, например, от 53 до 70 процентов оружейного производства Ижмаша приходится на гражданский рынок и каждый год эта доля возрастает, что является общей закономерностью в этой сфере.

Тем временем в России все запасы стрелкового оружия ограничиваются несколькими десятками миллионов единиц. Число владельцев гражданского оружия у нас – пять миллионов, оружия на руках у населения в десять раз меньше, чем в США, при этом уровень криминальных убийств у нас в три раза выше. Наши мобилизационные потенциалы просто несопоставимы.

– Действительно... Абсолютное большинство лучших советских снайперов во времена Великой Отечественной были до военной мобилизации или охотниками, или спортивными стрелками, или участниками системы ОСОАВИАХИМа.

– Да! А что сейчас происходит? В современной Эстонии, кстати, не только импортные образцы оружия стоят в два-три раза дешевле, чем в России, но даже отечественная продукция, например нашего Барнаульского патронного завода, в разы дешевле. Люди, серьезно занимающиеся стрелковым спортом, вынуждены это делать в других странах или по крайней мере закупать продукцию за границей, сами занятия стрельбами в России являются очень дорогим удовольствием. А теперь еще в разы ужесточили штрафы за стрельбы в неположенных местах, тогда как инфраструктура стрельбищ и тиров в стране находится в зачаточном состоянии, открытие нового стрелкового объекта требует преодоления огромных административных, бюрократических барьеров. О каком развитии оружейной культуры, мобилизационного потенциала и поддержке ВПК при этом можно говорить сегодня?

Важно понять, что вкладывая в эту сферу даже триллионы государственных рублей без привлечения частных инвестиций и инициативы, мы не сможем получить высокой эффективности, а скорее получим новые закупки «Мистралей» и коррупционные скандалы в Минобороны.

Прошло 10 лет с того момента, как на салоне вооружений «Евросатори» французская фирма «Панар» и Российское конструкторское бюро приборостроения (КБП) впервые представили совместную разработку в области колесной бронетехники. Зарубежным странам предлагалось приобрести французский бронеавтомобиль VBL с колесной формулой 4х4, на котором был установлен российский модуль «Квартет» с четырьмя противотанковыми управляемыми ракетами (ПТУР) «Корнет-Э».

Работа по интеграции французского бронеавтомобиля с российским противотанковым модулем «Квартет» была проведена в инициативном порядке на средства фирм-разработчиков. Бронеавтомобиль управлялся экипажем из двух человек, имел скорость 100 километров в час, дизельный двигатель с турбонаддувом, пулемет калибра 7,62 миллиметра, уменьшенные демаскирующие признаки, мог оснащаться радиостанцией и приемником спутниковой навигационной системы GPS. Установленный на крыше бронеавтомобиля VBL модуль «Квартет» обеспечивал стрельбу на расстояние 5,5 километра днем и на 3,5 километра ночью с помощью тепловизионного прицела, осуществлял наведение ПТУР «Корнет-Э» по лазерному лучу и мог поражать современные танки с динамической защитой. Внутри машины размещались две дополнительные ПТУР «Корнет-Э».

В те годы маркетологи достаточно оптимистично оценивали потенциальный рынок для новой разработки и полагали, что она может быть востребована в тех 15 странах, где уже эксплуатировалось около 2300 бронеавтомобилей VBL фирмы «Панар». В их числе были страны Персидского залива, Юго-Восточной Азии, Африки и Латинской Америки.

Однако совместная российско-французская разработка десятилетней давности оказалась невостребованной на мировом рынке колесной бронетехники, поскольку не вписалась в существовавшие тенденции развития этого рынка.

Легкий, плавающий, бронированный

Тем не менее сотрудничество специалистов двух стран на этом не завершилось и на выставке «Интерполитех-2013» в Москве можно было увидеть новую совместную разработку – легкий плавающий бронеавтомобиль ASTAIS-VBL. С французской стороны его разработчик – компания «Рено Трак Дифанс» (Renault Trucks Defense), которая приобрела фирму «Панар» и упрочила тем самым свое положение на мировом рынке боевых бронированных машин (ББМ). С российской стороны участником совместного проекта также является новый исполнитель – завод бронированных и специальных автомобилей ЗАО «АСТЕЙС» из Набережных Челнов. Отечественное предприятие намерено производить французский автомобиль в рамках специального двустороннего соглашения для войск Министерства внутренних дел.

“В отличие от других машин подобного класса ББМ «Атом» вооружена 57-миллиметровым орудием, которое позволяет осуществлять стрельбу на расстояние до 16 километров ”

Этот проект начал реализовываться ЗАО «АСТЕЙС» в инициативном порядке. Как сообщил исполнительный директор ЗАО «АСТЕЙС» Владимир Бабаев, после того как предприятие исследовало потребности МВД и других силовых структур в легких бронеавтомобилях, предназначенных для разведки, наблюдения, командования и поддержания порядка, стало ясно, что многофункциональные машины подобного класса в России не выпускаются и не закупаются. В то же время МВД заинтересовано в приобретении таких машин в случае их появления на рынке.

Для того чтобы не изобретать велосипед, были проанализированы имеющиеся зарубежные аналоги. Выбор пал на легкую бронированную машину ASTAIS-VBL, поскольку она многофункциональна и наиболее подходит для выполнения возможных задач. Бронемашина имеет амфибийные качества, может сбрасываться на парашютах. На автомобиль возможно устанавливать вооружение массой до 300 килограммов без потери плавучести, в том числе пулеметы, дистанционно-управляемый боевой модуль (ДУБМ), переносной зенитный ракетный комплекс (ПЗРК) или противотанковый ракетный комплекс (ПТРК), систему связи и др. В случае установки ПЗРК или ПТРК автомобиль может применяться для решения задач противовоздушной или противотанковой обороны соответственно.

Локализация производства бронеавтомобиля начнется в 2014 году. Российскими комплектующими на начальном этапе будут такие компоненты, как корпус, система проводки, панель приборов и т. д. Французская компания поставит двигатели, трансмиссию и ряд других компонентов ходовой части. Во втором и третьем кварталах следующего года будет изготовлена опытно-промышленная партия машин в количестве от пяти (минимум) до 10 (максимум) единиц. Эти бронеавтомобили передадут на испытания, а также в опытную эксплуатацию в подразделения войск МВД. По результатам испытаний и опытной эксплуатации будет принято решение о серийном производстве машин в различной комплектации.

Как отметил Владимир Бабаев, российская сторона не намерена проводить глубокую локализацию производства бронеавтомобиля, поскольку в этом случае может появиться практически новый автомобиль. А это соответственно потребует проведения большого количества испытаний, сертификации машины и ее компонентов, обеспечения требуемого качества производства, надежности и пр., на что понадобится длительный период времени.

По словам Бабаева, с французской стороной по проекту бронеавтомобиля имеется меморандум о взаимопонимании, который в ближайшее время будет трансформирован в соответствующий контракт. Он отказался дать оценку рынку для бронеавтомобилей этого типа в России, отметив при этом заинтересованность различных силовых структур, включая Министерство обороны, а также других ведомств.

Длина бронеавтомобиля ASTAIS-VBL – 4,3 метра, ширина – два метра, высота без вооружения – 1,7 метра, полная масса – 4,3 тонны, полезная нагрузка – 900 килограммов, экипаж – три человека. Максимальная скорость – 110 километров в час, автономность – 800 километров. Автомобиль оснащен турбодизельным двигателем STEYR M14 мощностью 129 лошадиных сил, имеющим стандарт «Евро 3», автоматической коробкой передач W5AS80 компании «Мерседес-Бенц». Подвеска независимая: передняя – пружинная, рычажная плюс амортизаторы, задняя – торсионная штанга и амортизаторы.

Машина может без подготовки преодолевать броды глубиной 90 сантиметров, подъемы с углом более 50 градусов и способна двигаться при боковом уклоне 30 градусов. В качестве дополнительного оборудования устанавливаются система центрального изменения давления в шинах, система движения на спущенных колесах, кондиционер.

Автомобиль имеет баллистическую защиту первого уровня STANAG 4569.

Как будет развиваться этот совместный проект, покажет время. Однако его участники уверены в востребованности бронеавтомобиля ASTAIS-VBL на российском рынке.

Новый многоцелевой ПТРК

Что же касается КБП, то, судя по всему, оно не отказалось от реализации своей идеи относительно установки ПТРК «Корнет-Э» на бронеавтомобиль западного производства. Правда, теперь в сфере внимания специалистов предприятия бронированный автомобиль типа «Шерпа» (Sherpa) производства той же «Рено Трак Дифанс». Как сообщили во французской компании, рассматривается возможность установки на этот автомобиль двух российских модулей ПТРК, каждый из которых имеет по четыре ПТУР «Корнет-Э». Но пока по этому проекту ведутся только переговоры.

Коллаж Андрея Седых

КБП впервые представило свой новый многоцелевой ПТРК «Корнет-ЭМ» в Париже на выставке вооружений «Евросатори-2012». ПТРК тогда демонстрировался на стенде КБП в составе российского бронеавтомобиля «Тигр», но в перспективе может также устанавливаться на другие платформы, в том числе и зарубежные.

ПТРК может вести стрельбу как по наземным бронированным, так и по воздушным целям, в частности по вертолетам и беспилотным летательным аппаратам (БЛА).

Многофункциональность комплекса обеспечивается применением двух типов ракет, одна из которых предназначена для поражения наземных целей, а вторая – воздушных. Дальность стрельбы по наземным целям составляет восемь километров, а по воздушным – 10 километров.

«Корнет-ЭМ» способен одновременно стрелять двумя ракетами по двум целям, имеет высокую степень автоматизации и автономности, обеспечивая стрельбу по принципу «выстрелил – забыл». Ракета для поражения воздушных целей может применяться для уничтожения наземных целей.

Новый комплекс имеет на 10–15 процентов повышенную бронепробиваемость. Кумулятивная боевая часть ракеты способна пробить 1200 миллиметров брони за системой динамической защиты, в то время как «Корнет-Э» обеспечивал пробитие брони толщиной только 1000 миллиметров. Комплекс обеспечивает стрельбу по двум целям одновременно. Возможность залповой стрельбы двумя ракетами по одной цели позволяет гарантированно преодолевать все существующие системы активной защиты бронетехники.

Боекомплект ПТРК на бронеавтомобиле «Тигр» имеет 16 ракет, восемь из которых находятся в боеготовом положении.

Ракета «Корнет-ЭМ» с кумулятивной боевой частью для поражения бронированной техники весит 31 килограмм с контейнером. Масса ракеты с термобарической БЧ составляет 33 килограмма с учетом контейнера. Масса пускового модуля на восемь ракет – 67,5 килограмма.

ББМ будущего

В конце сентября на международной выставке Russia Arms EXPO 2013 в Нижнем Тагиле прототип перспективной ББМ «Атом» представила российская корпорация «Уралвагонзавод» (УВЗ) совместно с компанией «Рено Трак Дифанс». По словам гендиректора Уралвагонзавода Олега Сиенко, сотрудничество по этому проекту распределено в соотношении 50:50. Французская сторона предоставила трансмиссию, двигатель, систему управления огнем, российская – вооружение, в том числе с возможностью применения отечественных узлов и агрегатов. Корпус ББМ спроектирован совместно.

«Сегодня мы видим на выставке машину, которая будет конкурировать с теми, что широко представлены на международных рынках», – отметил Сиенко, подчеркнув, что показанный прототип ББМ является ярким примером международного партнерства в условиях жесткой мировой конкуренции.

В отличие от других машин подобного класса ББМ будущего вооружена 57-миллиметровым орудием, которое позволяет осуществлять стрельбу на расстояние до 16 километров, а не 30-миллиметровой пушкой, обычно устанавливаемой на машины подобного класса. «При такой подвижности и огневой мощи мы прогнозируем, что ББМ будет очень востребована на рынке. Но этой разработкой мы не только притягиваем мировые рынки, но и работаем прежде всего для нашего ОПК», – сказал он.

По утверждению гендиректора корпорации, создана рабочая группа, которая рассматривает возможность применения на машинах производства Уралвагонзавода оптических систем и тепловизоров французской компании «Сажем» (Sagem), с которой УВЗ имеет соответствующее соглашение. Более того, с французской компанией Уралвагонзавод взаимодействует как по тепловизионным системам, так и по различным системам слежения. Более того, идет серьезная работа по созданию совместного предприятия.

«Сегодня рассматриваем возможность создания СП с французской стороной для локализации этой продукции в России, – уточнил Сиенко. – Мы зачастую испытываем затруднения с поставкой узлов и агрегатов из отдельных стран, с которыми мы конкурируем. Во избежание политической составляющей в этом аспекте такое СП необходимо».

По его словам, в этом году будет создан первый задел для боевых машин, а затем российско-французское СП станет предлагать свою продукцию для модернизации бронетанковой техники. Сиенко отметил, что в мире сейчас около 20 тысяч танков Т-72 советского и российского производства и все они нуждаются в глубокой модернизации.

Как сообщили в компании «Рено Трак Дифанс», в 30-тонной ББМ воплощен весь накопленный Уралвагонзаводом опыт в области бронетехники и вооружений.

Сотрудничество между французской компанией «Рено Трак Дифанс» и УВЗ было начато в феврале 2013 года во время выставки вооружений IDEX 2013 в Абу-Даби (Объединенные Арабские Эмираты). Сегодня оно реализовано в первом проекте, который направлен на замену БТР-80, находящихся на вооружении Российской армии. Новая ББМ с колесной формулой 8х8 будет предложена в нескольких вариантах, которые могут учитывать требования наиболее взыскательных заказчиков. В их числе ББМ для транспортировки личного состава с 57-мм пушкой на турели, БМП со 120-мм минометом или противотанковыми ракетами, медицинская ББМ, боевая ремонтно-эвакуационная машина (БРЭМ) или полицейский бронеавтомобиль. Некоторые варианты будут плавающими и аэротранспортабельными, которые могут перевозиться военно-транспортными самолетами Ил-76.

Как заявил в ходе RAE 2013 Олег Сиенко, Уралвагонзавод создает двигатель для новейшей боевой машины пехоты «Атом» совместной российско-французской разработки. «Сейчас у нас на испытаниях в Кургане находится двигатель, подобный французскому, который устанавливается на ББМ «Атом», – сказал он. – Будем этот двигатель локализовывать. С нашим двигателем и трансмиссией это фактически полностью российская машина».

Эта ББМ в перспективе будет оборудоваться беспилотными летательными аппаратами для ведения разведки. Окончательная версия ББМ «Атом» может быть представлена на следующей выставке RAE 2015. Не исключено, что на основе базовой концепции ББМ «Атом» с колесной формулой 8х8 может быть предложен и вариант с колесной формулой 4х4, который заинтересует различные силовые структуры.

Как отметили в Федеральной службе по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС), презентация в Нижнем Тагиле прототипа тяжелой колесной ББМ «Атом», созданного в рамках российско-французского военно-технического сотрудничества, вызвала большой интерес у специалистов. Эту машину после доработки на основе требований Министерства обороны планируется предложить Вооруженным Силам РФ как более совершенный аналог состоящих на вооружении гусеничных БМП. В перспективе новая ББМ через компанию «Рособоронэкспорт» может быть предложена и на рынки ряда зарубежных стран.

14 ноября 1910 года впервые в истории американского и мирового флота пилотируемый летательный аппарат тяжелее воздуха совершил взлет с палубы боевого корабля. Спустя столетие, 14 мая 2013-го с палубы авианосца в воздух поднялся прототип боевого беспилотного летательного аппарата, созданного в рамках программы UCLASS. Американская палубная авиация вступила в новую эпоху – эпоху роботов.

Программа UCLASS (Unmanned Carrier-Launched Surveillance and Strike) предусматривает создание высокотехнологичной разведывательно-ударной беспилотной авиационной системы (БАС) авианосного базирования. По первичному замыслу она должна была предоставить командирам авианосных групп и соединений возможность круглосуточно получать всеобъемлющую разведывательную информацию при одновременной возможности оперативного нанесения авиационного удара по наиболее приоритетным (опасным) целям.

В интересах государства

В презентации «Программа создания демонстратора беспилотной боевой авиационной системы: новая эра военно-морской авиации?», подготовленной еще несколько лет назад вице-президентом по стратегическим исследованиям Центра стратегических и бюджетных оценок Робертом Уорком и старшим научным сотрудником центра Томасом Эрхардом, подчеркивалось: «В интересах нашего государства сохранить и даже расширить боевые возможности авианосцев по влиянию на окружающую обстановку. Включение боевой беспилотной авиационной системы в состав корабельных авиакрыльев позволит перевести авианосец из разряда ударной системы, характеризующейся глобальной мобильностью, но слишком малым радиусом досягаемости, в полноценную глобальную разведывательно-ударную систему большой дальности действия, устойчивую к многочисленным вызовам XXI века».

В свою очередь в запросе на предоставление информации по программе UCLASS от 19 марта 2010 года указано: «Заместитель начальника военно-морских операций (то есть командующий ВМС в российской терминологии) обозначил потребность в авиационной системе авианосного базирования, которая должна решать задачи по ведению разведки, наблюдения и рекогносцировки, а также выполнять ударные задачи, что позволит повысить универсальность авианосцев по решению боевых задач. В течение следующих десяти лет ВМС намерены сосредоточить свои усилия на определении необходимых потребностей, а также на разработке беспилотной авиационной системы, которая сможет обеспечить данную универсальность. В этой связи ВМС заинтересованы в информации по возможности создания малозаметной беспилотной авиационной системы авианосного базирования, оптимизированной для действий в условиях иррегулярных и смешанных сценариев ведения боевых действий, при условии обеспечения к концу 2018 года возможности ее ограниченного применения в таких сценариях совместно с пилотируемыми системами корабельного авиакрыла авианосца. Данная беспилотная авиационная система должна повысить уровень обеспечения информацией и сократить время на поиск, обнаружение, сопровождение, выдачу данных целеуказания и уничтожение приоритетных целей. Данный запрос на предоставление информации призван определить наличие разработчиков, способных предоставить ограниченное количество таких систем, которые могут обслуживаться военнослужащими ВМС и будут способны решать вышеизложенные задачи».

В состав участников тендера по программе UCLASS вошли компании:

• «Нортроп Грумман», представляющая БЛА, который будет создан на базе БЛА-демонстратора Х-47В;
• «Боинг», предлагающая флоту БЛА на базе своего уже облетанного БЛА-демонстратора «Фантом рэй» («Призрачный скат»);
• «Локхид Мартин», специалисты которой создают БЛА «Си гост» («Морской призрак»), разрабатываемый, вероятно, на базе сверхсекретного разведывательного БЛА RQ-170 «Сентинел» («Часовой» или «Страж»), принятого на вооружение ВВС США;
• «Дженерал атомикс аэронотикал системс», предлагающая БЛА «Си эвенджер» («Морской мститель»).

При всей важности программы создания перспективной разведывательно-ударной БАС авианосного базирования командованию ВМС и руководству Минобороны США длительное время не удавалось устранить имеющиеся разногласия по ряду важных пунктов. Окончательный запрос на предоставление технической и финансовой информации был направлен компаниям лишь летом 2013 года.

Долгожданный контракт

14 августа 2013 года после достаточно длительной задержки командование ВМС США наконец выдало контракты на выполнение работ по этапу эскизного проектирования БЛА корабельного базирования в рамках программы UCLASS.

Достаточно неожиданным стало решение выдать контракты сразу всем компаниям-участницам, допущенным к конкурсу. Во-первых, программы этих компаний находятся на существенно отличающихся по степени технической готовности стадиях, а во-вторых, предлагаемые проекты БЛА корабельного базирования радикально отличаются по схеме исполнения – три компании предлагают беспилотники, выполненные по схеме «летающее крыло» и во многом схожие с прототипами, разработанными в рамках закрытой некоторое время назад программы UCAS-D, а один БЛА выполнен по классической схеме со стреловидным крылом и V-образным двухкилевым хвостовым оперением.

В итоге заказчику придется делать выбор не только между идейно схожими проектами БЛА от разных производителей, но и между двумя противоположными подходами к созданию БЛА, предназначенного для базирования на американских авианосцах. Хотя в июле 2013 года в интервью журналу «Флайт» контр-адмирал Матиас Уинтер, с июля 2012-го исполняющий обязанности руководителя программ разработки беспилотных авиационных и ударных систем вооружений командования авиационных систем ВМС США, подчеркивал, что поскольку одно из требований к перспективному палубному БЛА – обеспечение максимально возможной малозаметности, у разработчика просто не остается ничего иного, как использовать в беспилотнике схему «летающее крыло».

Стоимость контрактов указана в размере 15 миллионов долларов каждый. Срок исполнения работ по ним – девять месяцев. Речь пока идет именно о БЛА, а не о БАС в целом. «Этап эскизного проектирования позволит командованию ВМС США оценить степень технического риска, стоимость и степень завершенности проекта в части, касающейся авиационного сегмента системы (Air Segment, то есть именно БЛА. – А. Щ.), а также даст возможность группам проектировщиков наилучшим образом понять и оценить требования, предъявляемые ко всей программе UCLASS в целом, и таким образом обеспечит максимально быструю передачу данной системы флоту», – разъяснил руководитель программы от ВМС США Чарли Нэва.

Процесс выбора варианта перспективного БЛА авианосного базирования, как утверждает контр-адмирал Уинтер, проходит в усложненном варианте – в два этапа. На первом четырем компаниям-претендентам выдали запрос на предоставление информации первого уровня, на основании которого все согласившиеся принять участие в тендере разработчики получили в августе 2013 года указанные выше контракты на подготовку эскизных проектов перспективного БЛА.

После изучения данных проектов заказчик выдаст претендентам запрос на предоставление информации второго этапа, согласно которому предстоит уже подготовить демонстрационный образец и показать его работоспособность (так называемый этап разработки технологий). Запрос второго этапа, по словам контр-адмирала Уинтера, планируется направить во втором квартале 2014 финансового года (соответствует первому кварталу 2014 календарного года).

После изучения членами конкурсной комиссии результатов работы компаний по обоим этапам командование ВМС США, по данным контр-адмирала Уинтера, до конца 2014 года выберет главного подрядчика по программе. В первом квартале 2015-го будет окончательно одобрен проект БЛА и в том же году основной фазе программы UCLASS дадут официальный старт. Постройку первого БЛА нового типа, возможно, начнут в 2016-м. Одновременно с собственно БАС начнет осуществляться и разработка отдельных систем управления и базирования новых БЛА на американских авианосцах. Согласно обнародованным данным в период 2014–2020 финансовых годов командование ВМС США намерено выделить на программу UCLASS сумму 3,7 миллиарда долларов, при этом если в 2014 финансовом году намечается выделить 146,7 миллиона долларов, то в 2015-м – уже 522,5 миллиона.

По расчетам специалистов командования авиационных систем ВМС США, от момента начала разработки перспективного БЛА до момента достижения им состояния оперативной готовности пройдет три – шесть лет. Первый полет опытного БЛА планируется осуществить на рубеже 2016–2017 финансовых годов, а программу летных испытаний на борту авианосца – в конце 2019 финансового года.

Согласно требованиям командования ВМС США с каждого авианосца должны в обязательном порядке выполняться два боевых вылета перспективных БЛА продолжительностью по 24 часа в сутки при условии соблюдения круглосуточной оперативной готовности системы и обеспечения возможности действовать на достаточной с тактической точки зрения дистанции от авианосца базирования. Причем в каждый конкретный момент в различных районах планеты в воздухе на боевом задании обязаны находиться от трех до шести таких разведывательно-ударных БЛА, а стоимость двух боевых вылетов в сутки на один авианосец, по словам контр-адмирала Уинтера, не должна превышать 150 миллионов долларов. В данную сумму, вероятно, входят стоимость самих аппаратов, их систем управления и обеспечения, расходы на топливо и команду управления и обеспечения и пр. По оценке ряда американских военно-морских экспертов, при таких требованиях в боевом составе авиагруппы каждого авианосца должно находиться от четырех до шести разведывательно-ударных БЛА.

Новый зигзаг

В сентябре 2013 года в ведущих зарубежных специализированных изданиях появилась информация о том, что Пентагон отныне планирует считать приоритетом для перспективного БЛА авианосного базирования не разведывательно-ударные операции против хорошо защищенных объектов, а борьбу с террористами. Основные причины такого решения, как утверждают американские специалисты, – возросшая угроза со стороны международного терроризма и необходимость сократить расходы по программе (создание антитеррористического БЛА обойдется реально дешевле комплекса, предназначенного для войны с более или менее сильным в военном отношении государством).

При этом представители Пентагона на условиях анонимности сообщили западным изданиям: потребность в антитеррористическом БЛА авианосного базирования объясняется тем фактом, что его применение будет возможно без необходимости получения разрешения от какой-либо страны на использование ее территории. Находящийся на авианосце «беспилотник-убийца» может в любое время отправиться на задание, а после его выполнения вернется на корабль, находящийся в международных водах. «Действия с территории какой-либо страны позволяют последней накладывать на наши операции любые ограничения, – утверждает Чарльз Данлэп, генерал-майор ВВС США в отставке, – но при базировании в море таких ограничений почти не будет».

Конгрессмены Рэнди Форбс, председатель подкомитета конгресса по вопросу морской мощи и экспедиционным силам, и Майк Макинтайр уже направили министру ВМС США Рэю Мэйбасу письмо с просьбой рассмотреть возможность расширения списка задач, возлагаемых на создаваемую в рамках программы UCLASS авиационную платформу.

Вполне вероятно, что именно такое радикальное изменение «философии» программы UCLASS привело к имевшим место задержкам с выдачей запросов и контрактов, а также в какой-то мере объясняет получение контракта компанией «Дженерал атомикс аэронотикс системс», предлагающей БЛА обычной схемы «Си эвенджер». Сегодня за террористами охотятся именно ее дроны, а морской вариант данного БЛА создан на базе «более продвинутого» охотника под названием «Эвенджер».

Впрочем, данный ход может быть просто уловкой, направленной на отвлечение внимания других стран, особенно тех, что не входят в число «друзей Америки», от истинного предназначения БЛА, создаваемого в рамках программы UCLASS. Тем более что представители ВМС США активно выступают против применения перспективного БЛА авианосного базирования в качестве только «терминатора террористов», справедливо указывая на то, что использовать авианосец стоимостью более 10 миллиардов долларов лишь в качестве передовой базы для контртеррористических подразделений совершенно неприемлемо. Свои опасения по данному поводу уже высказали и представители промышленности. Причем ряд американских аналитиков даже предположили, что при такой постановке вопроса компании-претенденты просто откажутся от участия в программе – слишком дорого им обойдется переделка своих проектов БЛА под новые требования.

Контролеры недовольны

26 сентября 2013 года Управление подотчетности правительства конгресса США (Government Accountability Office – GAO), которое можно рассматривать в качестве аналога российской Счетной палаты, обнародовало доклад «Стратегия ВМС США в области беспилотной авиационной системы авианосного базирования не соответствует основным требованиям механизма надзора», в котором призвала конгрессменов к более тщательному контролю за реализацией программы UCLASS.

В частности, авторы доклада на основании результатов проведенного в июле – сентябре 2013 года тщательного анализа информации о программе указывают: притом что командование ВМС США планирует начать выделение с 2014 финансового года по статье разработка, постройка и принятие в эксплуатацию от шести до 24 беспилотных летательных аппаратов и подготовку под их базирование от одного до четырех авианосцев суммы 3,7 миллиарда долларов, провести окончательный анализ программы по так называемому контрольному сроку Б (Milestone B review), после которого обычно официально начинается этап полноценной разработки конкретной системы вооружения, оно намерено не ранее 2020 года. Но к тому времени БЛА авианосного базирования уже должны как минимум поступить в опытную эксплуатацию авианосных сил ВМС США. В итоге министру обороны Чаку Хагелу предложено дать указание командованию ВМС и руководству Министерства ВМС в обязательном порядке провести в 2015 финансовом году полноценное рассмотрение программы по «контрольному сроку Б», что позволит конгрессу более эффективно осуществлять контроль за ее практической реализацией (контроль стоимости и сроков реализации, а также соответствие требованиям заказчика). В противном случае конгрессу было рекомендовано ограничить финансирование программы UCLASS.

Авторы доклада также указали и на ряд других рисков. В частности, серьезным недостатком, по их мнению, является то, что претворение программы в жизнь требует одновременной реализации не только трех самостоятельных подпроектов (создание БЛА, адаптация авианосцев ВМС США к базированию перспективных разведывательно-ударных БЛА и разработка соответствующих систем управления и контроля), но и осуществления в то же время целого ряда других программ ВМС США, предусматривающих необходимость разработки 22 отдельных систем и пакетов программного обеспечения, включая создание и постановку в производство новой системы катапультного запуска летательных аппаратов (ЛА) с палубы авианосцев и перспективной единой автоматизированной системы обеспечения высокоточного захода на посадку и непосредственной посадки ЛА на авианосец, задержки с разработкой которых поставят под угрозу успешность плановой реализации всей программы UCLASS. Также авторы доклада согласились с мнением представителей ВМС США о том, что штат сотрудников отдела, отвечающего за реализацию программы UCLASS, следует увеличить со 150 специалистов до 300.

В последнее время внимание специалистов, ведущих мониторинг мирового рынка вооружений, приковано к новому международному режиму экспортного контроля – Международному договору о торговле оружием (МДТО). Для вступления договора в силу необходима его ратификация 50 странами. Пока это сделали только восемь. Но рано или поздно МДТО станет фактором, оказывающим существенное влияние на рынок вооружений, пусть на первых порах и опосредованное. Сегодня же на мировой рынок вооружений существенно влияют национальные системы лицензирования экспорта продукции военного и двойного назначения и прежде всего система экспортного лицензирования США.

Система экспортного контроля США уходит корнями в 30-е годы XX века, когда был подписан закон «О нейтралитете» 1935 года (Neutrality Act of 1935). Он наделил главу внешнеполитического ведомства США – государственного секретаря – правом лицензировать экспорт продукции военного назначения и установил Перечень вооружения, разрешенного США к экспорту. Тогда во внешней политике США господствовали изоляционистские настроения, когда главной идеей ввода экспортного контроля становилось недопущение обвинений правительства США в поддержке одной из сторон при возникновении конфликтов из-за поставок американских компаний. Другими словами, важно было не дать ушлым промышленникам втянуть Америку в какую-нибудь европейскую или азиатскую войну. Однако после окончания Второй мировой войны приоритеты американской внешней политики сильно изменились – США стали сверхдержавой и мир поделился на своих и чужих.

От изоляционизма к тотальному регулированию

Современная национальная система регулирования экспорта продукции военного и двойного назначения сложилась именно в годы холодной войны. Большинство ключевых законодательных актов, составивших ее правовую основу, приняты во второй половине 70-х годов. В 1976-м подписан закон «О контроле за экспортом оружия» (Arms Export Control Act of 1976, AECA), в 1977-м – «О чрезвычайных международных экономических полномочиях» (International Emergency Economic Powers Act), в 1979-м их дополнил закон «О регулировании экспорта» (Export Administration Act). Производными этих законов стали Правила международного оборота оружия (International Trafficin Arms Regulations – ITAR), принятые в 1976 году и регулирующие экспорт из США продукции военного назначения, а также Правила экспортного контроля (Export Administration Regulations) 1979-го, регулирующие экспорт продукции двойного назначения. Тогда же появились списки продукции, в отношении которой реализуются процедуры экспортного контроля. Продукция военного назначения, экспорт которой ограничивается правилами ITAR, включена в Военный список США (United States Munitions List – USML). Списком продукции двойного назначения, подпадающим под правовое регулирование Правил экспортного контроля, является Список торгового контроля (Commerce Control List – CCL).

“Системы экспортного контроля США и других западных стран существенно сужают возможности российских компаний импортировать продукцию двойного назначения ”

Результатом принятия всех этих нормативных актов, правил и списков стало создание в США за короткое время сложной многоуровневой системы экспортного контроля. Ее основными задачами декларируются обеспечение национальной безопасности США, способствование реализации внешней политики страны, защита фундаментальных прав и свобод человека, борьба с терроризмом, выполнение США обязательств, вытекающих из участия в ряде многосторонних международных соглашений. Фактически же система экспортного контроля стала инструментом достижения и поддержания технологического лидерства США, причем не только в военной области, но и в сфере гражданских технологий. Разумеется, ее создание имело цель ограничить доступ к передовым американским технологиям Советскому Союзу и его союзникам. Де-факто система экспортного контроля распространилась не только на американские товары военного и двойного назначения, но и на товары, выпускаемые партнерами США. Найти на рынке – и тогда, и сейчас – высокотехнологичную продукцию военного или двойного назначения выпуска западных стран, не содержащую компоненты американского производства, прежде всего электронные, очень сложно. За любую попытку обойти созданную жесткую систему контроля американцы наказывали.

В феврале 1973 года после катастрофы пассажирского Ил-62 в районе аэропорта «Шереметьево» Совмин СССР принял постановление «О мерах по повышению безопасности полетов гражданской авиации». Предполагалось создание в два этапа Единой системы управления воздушным движением (ЕС УВД) СССР. На первом этапе (1973–1978) необходимо было организовать центры управления воздушным движением в европейской части Союза, на втором (1979–1982) – на остальной территории СССР. Однако довольно быстро стало понятно, что силами только советских специалистов решить задачу в столь сжатые сроки не удастся. Сказывались нехватка соответствующего опыта и отставание отечественной элементной базы. К тому же приближающаяся Московская Олимпиада-80 грозила столичному авиаузлу огромной нагрузкой по приему в короткие сроки сотен бортов со всех концов мира. В этих условиях принимается решение привлечь для создания наиболее загруженного Московского центра автоматизированного управления воздушным движением западного поставщика. Выбор сделали в пользу шведской (Швеция не входила в НАТО) фирмы STANSAAB – дочернего предприятия концерна SAAB по разработке программного обеспечения и электронной аппаратуры. В 1975 году заключен контракт на поставку в СССР автоматизированных систем УВД для Московского и Киевского аэроузлов и аэропорта «Минеральные Воды». Наиболее сложной задачей оказалось создание крупнейшего Московского центра УВД, ядром которого стала шведская автоматизированная система «Теркас», полностью введенная в строй в 1981-м. Для ее строительства требовались производимые в США компоненты, которые не могли поставляться в Советский Союз легально из-за системы экспортных ограничений. Шведы организовали подпольную переправку в СССР необходимых электронных компонентов с помощью советской дипломатической почты. Афера раскрылась в 1980 году. Последовавшие со стороны американцев судебные иски разорили STANSAAB, и в итоге SAAB практически ушел с рынка электронной продукции, а его дочерняя компания – STANSAAB продана за бесценок конкурентам из Ericsson. К слову, созданная тогда шведами с использованием американских компонентов система «Теркас» пашет до сих пор, уже тридцать лет обеспечивая Московский аэроузел. Однако после показательной расправы над шведской компанией желающих шутить с американской системой экспортного контроля поубавилось. Собственно, «Теркас» стал единственным существенным опытом обхода этой системы. Характерно, что именно с момента создания американской системы экспортного контроля в конце 70-х годов технологическое отставание советской промышленности, особенно в области электроники, стало непреодолимыми в конце концов сыграло свою роль в гибели советской империи.

Никакой либерализации

Хотя система экспортного контроля США сформировалась в годы холодной войны, никакого ее существенного ослабления с тех пор не произошло. В президентство Клинтона предпринималась попытка либерализации, заключавшаяся в том, что в 1992 году конгресс США санкционировал перенос технологий двойного назначения из Перечня разрешенных к экспорту образцов вооружения (USML) в Перечень гражданской продукции, подлежащей экспортному контролю (Commercial Control List, CCL). Однако в остальном система до последнего момента оставалась ровно тем же технологическим железным занавесом, что и в годы холодной войны.

Экспорт объектов, включенных в USML, лицензируется Директоратом по оборонной торговле Государственного департамента США (Directorate of Defense Trade Controls – DDTC). Экспорт товаров, подпадающих под юрисдикцию CCL, лицензируется Бюро промышленности и безопасности Министерства торговли США (BureauofIndustry and Security – BIS). Экспорт некоторых видов продукции требует получения лицензий обоих органов. Оба экспортных списка постоянно по мере технического прогресса пополняются и уточняются – над этим работают специальные экспертные группы. Сам процесс получения лицензий очень непрост. Чтобы никто не расслаблялся, к ней прилагается жесткая система надзора и пресечения нарушений экспортных правил, которую обеспечивает сразу пять департаментов или министерств США – Министерство торговли, Министерство внутренней безопасности, Министерство юстиции, Государственный департамент и Министерство финансов. Каждый год на сайте Минюста США вывешивается (очевидно, в целях устрашения) список судебных кейсов в отношении компаний и частных лиц, безуспешно пытавшихся систему экспортного контроля обойти или просто что-нибудь поставивших запрещенное к вывозу по недомыслию. Помимо многомиллионных штрафов неудачников награждают реальными сроками, причем не «двушечками» какими-нибудь и даже не «пятерочками», а увесистыми «десяточками» и «четвертачками».

Сложная и жесткая система экспортного лицензирования всегда оставалась фактором, оказывающим определенное негативное влияние на экспорт высокотехнологичной продукции из США. В условиях кризисных явлений в американской экономике администрация Обамы в августе 2009 года приняла решение о начале реформы системы экспортного контроля. Ее основные идеи следующие:

• создание единого списка товаров, подлежащих экспортному контролю (взамен двух нынешних);
• организация единого координирующего органа (Export Enforcement Coordination Center), обеспечивающего соблюдение экспортных ограничений;
• формирование единого лицензирующего органа;
• введение консолидированного списка контроля (Consolidated Screening List);
• разработка упрощенного порядка лицензирования экспорта отдельных товаров либо в отдельные страны.

Пока эта реформа находится в стадии реализации, однако уже очевидно, что никакой существенной либерализации экспортного контроля, по крайней мере в отношении поставок военной продукции, не произойдет. Скорее реформу можно назвать оптимизацией системы лицензирования и устранением дублирующих функций министерств и подчиненных им агентств. Суть не поменяется – система экспортного контроля останется инструментом обеспечения национальной безопасности США и их технологического лидерства в военной сфере и сфере двойных технологий.

Как система работает в отношении рынка вооружений? Понятно, что правила ITAR распространяются на весь американский экспорт оружия и де-факто на значительную часть экспорта оружия союзников США по НАТО, а также стран, имеющих статус Majornon-NATO ally. К числу государств, имеющих существенные позиции на рынке вооружений, относятся Израиль, Южная Корея и Австралия. Дело в том, что зачастую системы, состоящие на вооружении членов НАТО, разрабатывались с американским участием. Наличие даже нескольких американских компонентов, подпадающих под правила ITAR, существенно сужает список стран, в которые эта система может быть поставлена, ограничивая их лишь союзниками, близкими партнерами США или государствами, с которыми у Америки просто хорошие отношения. Подавляющая часть систем вооружений высокого технологического уровня разработки западных стран так или иначе зависима от компонентов или технологий американского производства. Можно встретить ITARfree стрелковое оружие, артиллерийские системы, бронетехнику, военно-морскую технику, если речь идет о самой платформе, но когда разговор заходит о системах более высокого уровня технологической сложности – системах ПВО, боевых вертолетах и самолетах, ракетной и космической технике, процент ITAR-free систем на мировом рынке неуклонно снижается.

Однако помимо рынка вооружений американская система экспортного контроля оказывает существенное влияние и на экспорт продукции и технологий двойного и гражданского назначения. Важнейшим фактором здесь является сохраняющееся технологическое доминирование США на рынке электронных компонентов. Вся военная электроника при этом входит в раздел 11 военного списка США, то есть ее экспорт ограничен. Кроме того, правила экспортного регулирования требуют лицензирования экспорта всех радиационно- и термостойких электронных компонентов, СВЧ-компонентов и других видов электроники двойного назначения. Фактически лицензированию подлежит весь экспорт электроники классов Military, Military Space Grade, а также значительная часть более простых компонентов классов Automotive и Industrial.

Эхо холодной войны

При предыдущем министре обороны РФ Сердюкове на определенном этапе считалось, что российское военное ведомство может обратиться к импорту продукции военного назначения. Однако наши незадачливые импортеры быстро выяснили, что продавать России сколь-либо высокотехнологичные системы вооружения Запад не намерен. Хотя официально Россия не входит в число ITAR-prohibited countries – список государств, экспорт продукции военного назначения в которые из США запрещен, очевидно, что существовавшие в годы холодной войны ограничения сохранились. Кроме того, множество российских компаний, включая уполномоченный вести импортные закупки в интересах силовых структур Рособоронэкспорт, находятся в списках экспортного контроля, то есть рассчитывать на получение экспортных лицензий для поставок этим компаниям не приходится. В результате все, чем Российская армия разжилась за рубежом – бронеавтомобили IVECO, тягачи MAN HX77, тренажерная техника разработки компании Rheinmetall Defence для учебного полигона в Мулине, израильские беспилотники, снайперское оружие, «Мистраль», относится к категории ITAR-free, то есть не содержит компоненты американского производства, подпадающие под экспортные ограничения.

Более того, существующая система экспортного контроля США и системы других западных стран существенно сужают возможности российских компаний импортировать продукцию двойного назначения, в первую очередь электронные компоненты. Приведу такой пример. В рамках федеральной целевой программы «Развитие электронной компонентной базы и радиоэлектроники на 2008–2015 годы» Московский государственный институт электронной техники и ОАО «Росэлектроника» создали в Зеленограде Центр по проектированию и изготовлению фотошаблонов. Фотошаблоны – это формы, на основе которых изготавливаются микросхемы. При закупках оборудования для создаваемого центра его руководство столкнулось с наличием, очевидно, секретных, но неукоснительно выполняемых международных ограничений на поставку в Россию оборудования, предназначенного для производства микросхем последнего поколения и оборудования для изготовления соответствующих фотошаблонов. В ряде случаев им отказали в приобретении затребованного оборудования в Европе и Японии (с США и так все было понятно), взамен предложено оборудование с пониженными характеристиками. Поскольку оборудование, используемое в производстве фотошаблонов, очень сложное, требует надзора и обслуживания со стороны производителя, закупка через подставные компании (такой путь ранее использовали китайцы) с последующим ввозом в Россию рискованна и вряд ли целесообразна. В результате созданный центр в состоянии производить фотошаблоны для микросхем с проектными нормами 180 нанометров (уровень, достигнутый ведущими мировыми производителями электроники в 1999 году), в ограниченном объеме – 90 нанометров. Купить оборудование более высокого уровня не позволили экспортные ограничения. При этом сам факт создания национального Центра фотошаблонов – существенный прорыв в деле обеспечения независимости от иностранных производителей электронных компонентов. Наличие собственного относительно современного центра производства фотошаблонов позволяет обеспечить российскую оборонную и частично гражданскую промышленность микросхемами, гарантированно защищенными от аппаратных закладок даже при размещении производства микросхем за рубежом. Но стоит понимать, что все последующие шаги, направленные на достижение технологического паритета с ведущими производителями электронных компонентов, придется делать самим. Постоянно совершенствуемые системы экспортного контроля США и других западных стран просто не оставляют российской промышленности другого выхода.

В настоящее время Индия является крупнейшим импортером оружия в мире и есть все основания полагать, что в ближайшие годы и даже десятилетия ситуация вряд ли изменится. Традиционно Индия больше остальных стран закупала российское вооружение, и костяк ее воздушных, морских и сухопутных сил составляют именно образцы военной промышленности России.

Несмотря на то, что Нью-Дели всегда был готов закупать оружие у западных стран, его интерес к российским аналогам остается достаточно высоким. В прошлом Индия, конечно, закупала некоторые модели военной техники у Франции и Великобритании, в частности военные самолеты Mirage 2000, Jaguar, SeaHarrier и Havoc, а также противотанковые ракеты Milan и некоторые виды военных кораблей. В этом году с Францией был даже заключен контракт на сумму 20 миллиардов долларов на покупку многоцелевых истребителей Rafale, поставка которых продолжается до сих пор.

Коллаж Андрея Седых

Тем не менее Россия занимает особое место на индийском рынке вооружений. Истребители МиГ-21 и МиГ-27 эксплуатируются уже несколько десятилетий и состоят на вооружении национальных ВВС вместе с Су-30, число которых планируется довести до 270, и МиГ-29К (палубным аналогом МиГ-29 для индийских авианосцев). Вертолеты Ми и Ка, самолеты Ту и Ил, танки Т-72 и Т-90, разные виды броневиков и их запчастей, противотанковые ракеты, зенитное вооружение, катера, миноносцы и подлодки – все это Россия щедро поставляла в Индию. Не стали исключением атомные субмарины и авианосцы. Было даже запущено производство целого ряда крылатых ракет и их комплектующих, а также истребителей-бомбардировщиков, оснащенных «стелс-технологией» снижения заметности. Речь идет о пятом поколении этих машин, именуемых также перспективным авиационным комплексом фронтовой авиации (ПАК ФА) и известных под названием Т-50.

Являясь главным производителем вооружения для Нью-Дели, Москва играет ключевую роль не только в военных поставках, но и в передаче соответствующих технологий. Однако с окончанием холодной войны, когда проявилось стремление Вашингтона к улучшению отношений с Нью-Дели, а позиции Пакистана в регионе пошатнулись, экономическая и политическая мощь Индии в мире возросла и США стали рассматривать эту страну как серьезный противовес все увеличивающемуся влиянию Китая. Довольно скоро американо-индийские отношения развернулись и в военной сфере. Так, последние несколько лет Индия активно добивается поставок американского оружия. Хотя основная часть военного импорта в эту страну все также ввозится из России, Франции, Израиля и Великобритании, неутолимый аппетит Индии настолько велик, что некоторые военно-промышленные компании США тоже сумели получить большую прибыль от заключения с ней сделок на поставку вооружения.

Замена российского вооружения на американское

Моментом, упущенным из внимания правительством России и ее оружейными корпорациями, является то, что Индия, приступив к военному сотрудничеству с Соединенными Штатами, проигнорировала российские компании и их продукцию, а то и вовсе не брала их в расчет. Проведя торги на поставку военной техники, в которых одержали победу производители из США, Индия приступила к замене российского вооружения на американское. Конечно, эта замена дорого обойдется Нью-Дели, но он с готовностью идет на это и лишает Москву значительной части ее поступлений от торговли оружием. В последние годы Россия уступила Соединенным Штатам большую долю индийского рынка вооружений. В качестве доказательства этой точки зрения приводим следующие факты.

1. Боевые Apache вытеснили Ми-28

Индия намеревалась заменить имеющиеся у нее старые российские боевые вертолеты Ми-24 на 22 новые машины. Выбирая между разными моделями, Индия отдала предпочтение не предложенным Россией Ми-28 и Ка-52, а вертолетам американского производства Apache. Общая сумма договора на поставку 22 таких машин приблизительно оценивается в 1,5 миллиарда долларов.

2. Транспортные Chinook предпочли Ми-26

Индийское руководство решило приобрести новые тяжелые транспортные вертолеты вместо Ми-26. Данная модель является самой большой в мире, и можно сказать, что по своим летным качествам и цене гораздо превосходит американские Chinook. Именно вертолет Ми-26 однажды смог доставить несколько пострадавших в горах Афганистана вертолетов Chinook на ремонтную базу. Тем не менее, как это ни удивительно, Индия разместила заказ на приобретение 15 вертолетов этой американской модели на сумму почти один миллиард долларов.

3. Противолодочные Ту-142 уступили P-8

Долгое время индийский флот имел на вооружении противолодочные самолеты Ту-142 (специальный аналог бомбардировщика Ту-95). Несмотря на это, Индия заказала у американских разработчиков 12 противолодочных P-8 и таким образом вместе с Соединенными Штатами стала первой страной использования этих самолетов. Сумма контракта как минимум оценивается в три миллиарда долларов. Возможно, в будущем Индия закажет еще 12 машин данной модели.

4. Победа транспортных C-130 над Ан-24

Значительную часть индийского транспортного флота для линий средней протяженности составляли российские самолеты Ан-24, однако Индия решила найти им замену. Россия надеялась, что Индия закупит новые модели ее транспортных самолетов, однако та предпочла более дорогие американские, заказав 12 машин модели С-130 J, известных как SuperHercules, на сумму больше чем 2,1 миллиарда долларов.

5. Военно-транспортные С-17 Globemaster одержали верх над Ил-76

Можно сказать, что несколько прошедших десятилетий российский Ил-76 был «звездой» военно-транспортной авиации России. Индия закупила много машин этой модели для собственного флота. Тем не менее, несмотря на все преимущества Ил-76 и его последней модификации Ил-476, Индия, заключив с США дорогостоящий контракт на покупку десяти военно-транспортных самолетов С-17 общей стоимостью 4,1 миллиарда долларов, продемонстрировала намерение приобретать как можно больше военной техники американского производства.

6. Триумф тактического военно-транспортного Gulfstream-3

Закупив три самолета Gulfstream-3, оснащенных специальным морским наблюдательным радаром и инерциальной системой навигации, индийские военно-воздушные силы получили на вооружение новейшие самолеты-разведчики. Более точные сведения о данном контракте между Индией и США держатся в секрете.

7. Stinger против «Иглы»

Несмотря на то, что Индия закупила когда-то большое количество российских переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) «Игла-1» (по классификации НАТО SA-16 Gimlet), сейчас она отказалась продолжать сотрудничество по данному направлению. Вместо этого Нью-Дели решил приобрести 245 единиц ПЗРК Stinger и некоторое количество зарядов к нему, воздержавшись таким образом от вооружения своей армии новыми и более дешевыми российскими «Иглой» (SA-18 Grouse) и «Иглой-С» (SA-24 Grinch).

8. Проект «Теджас»

Новейший индийский истребитель «Теджас», производство которого сейчас находится на начальной стадии, планируется оснастить двигателями американской компании GeneralElectric.

Взгляд в будущее: РФ и военное сотрудничество Индии и США

Россия упустила большую экономическую выгоду от активности США на индийском рынке вооружений. Об этом говорит общая сумма военных контрактов, заключенных между американцами и индийцами. Не считая проекта «Теджас», за последние пять лет Индия закупила у Соединенных Штатов вооружений на сумму 12 миллиардов долларов. России еще повезло, что в этот список не вошло более серьезное вооружение, поставки которого приносят большую прибыль.

Речь идет об истребителях-бомбардировщиках, военных кораблях и подводных лодках, ракетных системах противовоздушной обороны, танках и бронемашинах. Индия, конечно, приступила к покупке бывших в употреблении американских военных кораблей, однако их число все же невелико. Учитывая все перечисленные факты, стоит отметить, что России необходимо серьезно обеспокоиться своей дальнейшей ролью на индийском рынке. Скорее всего Индия не согласится приобрести МиГ-35 и Су-35, если учесть жесткую конкуренцию со стороны французских Rafale и будущих индийских истребителей «Теджас».

Через пять лет Индия обновит воздушный парк из 140 самолетов МиГ-21 и 100 МиГ-27, заменив их на Rafale и «Теджас». Старые МиГ-29, Mirage 2000 и Jaguar также будут списаны через каких-то десять лет. Вместо этих 260 самолетов российские военно-промышленные компании будут активно предлагать собственную продукцию. Хотя 140 машин Су-30 и более сотни Су-50, вероятнее всего, и будут закуплены, усилия России по сохранению монополии над индийским рынком вооружения столкнутся с серьезными препятствиями. Напомним, что ей ранее не удалось продать зенитный ракетный комплекс «Бук»-М1-2 (SA-17 Grizzly по классификации НАТО), потому что предпочтение отдали израильскому ЗРК Spider. Также остановилась программа поставок большого числа танков Т-90 по причине начала производства в Индии собственной модели данного вида техники «Арджун».

Несмотря на все эти поражения, на индийском рынке вооружений российские разработчики все же смогут выдерживать конкуренцию со стороны французских, израильских и британских компаний, хотя соперничать в этом деле с американцами будет крайне непросто. Индия уже сейчас производит у себя запчасти для самолетов F-18E/F SuperHornet, находящихся на вооружении американских ВВС. Соединенные Штаты в свою очередь делают Индии весьма заманчивые предложения касательно военно-технического сотрудничества. Конечно, Россия может по меньшей мере еще десятилетие удерживать в руках значительную часть индийского рынка вооружений, однако ущерб в размере 12 миллиардов долларов, нанесенный ей из-за конкуренции со стороны США, должен заставить о многом задуматься.

Источник: inosmi.ru

В середине текущего года в Германии разыгрался достаточно громкий скандал вокруг программы по оснащению люфтваффе новыми тяжелыми беспилотниками. Речь шла о программе Euro Hawk, финансирование которой руководство бундесвера приняло решение закрыть. Попробуем разобраться, в чем состояла суть претензий сторон, а также какова реальная подоплека всей этой истории.

История программы

Беспилотный разведывательный летательный аппарат Euro Hawk создавался на базе модели RQ-4 Global Hawk американской корпорации Northrop Grumman. Он представляет собой один из самых крупных беспилотников, существующих в настоящее время. Аппарат выполнен по нормальной аэродинамической схеме с низкорасположенным крылом большого удлинения. Фюзеляж типа полумонокок – из алюминиевых сплавов. Крыло и V-образное хвостовое оперение изготовлены из композиционных материалов на основе углеволокна. Использованные технические решения позволили создать БЛА, способный выполнять полеты продолжительностью до 30 часов на высотах порядка 20 тысяч метров.

Global Hawk оснащен интегрированным комплексом разведки и наблюдения. Комплекс включает РЛС с синтезированной апертурой и режимом селекции подвижных целей, а также оптический и инфракрасный сенсоры. РЛС, дневная и инфракрасная камеры могут работать одновременно, что позволяет получить существенный объем информации. Для передачи сведений на землю могут быть использованы несколько каналов связи, включая спутниковый.

Первый полет БЛА Global Hawk начальной версии, получившей обозначение Block 10, совершил 28 февраля 1998 года. Последние беспилотники версии Block 10 поставлялись Министерству обороны США вплоть до июня 2006-го. На основе этого БЛА компанией Northrop Grumman было создано еще несколько модификаций.

Версия Block 20 отличалась от начальной увеличенными размахом крыла и грузоподъемностью. Первый полет беспилотника данной модификации состоялся в апреле 2007 года, а первая поставка ВВС США – в июне 2008-го.

Модификация Block 30 отличается большим размахом крыла и возросшей продолжительностью полета, которая достигла 32 часов. Еще до момента официального принятия на вооружение ВВС США в августе 2011 года БЛА версии Block 30 был использован в ходе ливийской кампании, где приступил к выполнению полетов еще до первых авиационных ударов. По имеющимся данным, всего должно было быть выпущено 42 БЛА данной модификации. Из них 18 единиц построены и использовались или используются ВВС Соединенных Штатов.

Версия Block 40 – наиболее современная на настоящий момент модификация БЛА, оснащенная мультиплатформенной радиолокационной системой MP-RTIP (Multi-Platform Radar Technology Insertion Program). Она позволяет вести разведку в широкой зоне и производить поиск движущихся целей на больших удалениях. При этом, как утверждают разработчики, время отклика РЛС типа MP-RTIP в девять-десять раз меньше, чем штатного радара, а дальность ее действия превосходит радиолокационную станцию APY-7. Первый полет беспилотник версии Block 40 совершил 16 ноября 2009 года.

Возвращаясь к европейской, а точнее, немецкой модификации БЛА RQ-4, необходимо отметить, что в ее основу положена версия Block 20, на базе которой европейским авиакосмическим концерном EADS совместно с американской компанией Northrop Grumman создан аппарат, представленный публике в октябре 2009 года. На борту европейской версии БЛА была установлена аппаратура радиотехнической разведки фирмы EADS, а на наземной станции управления – аппаратура обработки информации также европейской разработки.

Программа создания Euro Hawk финансировалась правительством Германии, которое потратило на нее около 559 миллионов долларов. В общей сложности ВВС Германии должны были получить пять БЛА Euro Hawk. Однако планам этим не суждено сбыться – в мае текущего года министр обороны страны Томас де Мезьер объявил о закрытии программы. На тот момент один БЛА уже получен, а четыре оставшихся должны были поступить до 2016 года.

Причина отмены

В качестве первой из официально озвученных причин отказа от продолжения программы Euro Hawk назывались трудности с сертификацией этого беспилотного аппарата для полетов в европейском воздушном пространстве. По некоторым данным, Европейское агентство по авиационной безопасности (EASA) заявило, что не допустит полетов БЛА в воздушном пространстве над европейским континентом, поскольку беспилотники не оснащены прошедшими сертификацию системами предотвращения столкновений в воздухе. Как уже отмечалось, высота полета этих БЛА составляет около 20 тысяч метров, то есть в два раза выше, чем авиалайнеров гражданских авиалиний. Тем не менее существует опасность столкновения при взлете, наборе высоты, снижении и посадке.

Еще одной названной позднее причиной закрытия программы стало превышение запланированных на нее финансовых расходов, которое грозило едва ли не удвоением первоначальной стоимости.

Впрочем, соразработчики Euro Hawk из компании Cassidian заявили, что в срыве проекта виноваты немецкие власти. «За риск, связанный с допуском беспилотников к полетам в европейском воздушном пространстве, несет ответственность исключительно правительство Германии», – сказал в конце июля 2013 года председатель правления компании Cassidian Бернхард Герверт. По его словам, всем участникам проекта с самого начала было хорошо известно об имевших место трудностях.

Последствия

Новость о закрытии программы Euro Hawk не прошла незамеченной в Германии, а переросла в достаточно громкий скандал. Первой тревогу забила Федеральная счетная палата. СМИ, в частности, сообщали, что в представленном немецким Министерством обороны отчете о расходах документация о затратах на проект Euro Hawk была неполной, а многие страницы вымараны со ссылкой на секретность. Счетная палата выразила протест, и министерство обещало предоставить к маю полную информацию.

Возмущение достигло бундестага. Депутаты от оппозиционных партий обвинили министра обороны в том, что он сознательно вводил парламент в заблуждение, не предоставляя в течение нескольких месяцев информацию о проблемах, связанных с Euro Hawk. В частности, были скрыты сведения об угрозе возникновения дополнительных расходов.

С момента начала скандала Томас де Мезьер несколько дней подряд хранил молчание. И только в конце мая был вынужден согласиться предоставить на условиях соблюдения секретности полную документацию по проекту Федеральной счетной палате.

Газета Suddeutsche Zeitung назвала сложившуюся ситуацию позором для Министерства обороны как ведомства и его сферы обеспечения. Журналисты издания метко заметили, что разработка Euro Hawk длится более десяти лет и, несмотря на выявленные на раннем этапе проблемы, проект беспилотника оказался более живучим, чем все министры от Христианско-демократического союза (ХДС) и Социал-демократической партии Германии (СДПГ), которые им занимались. Газета Frankfurter Allgemeine Zeitung даже выражала сомнения, что министр вообще останется на своем посту.

Впрочем, Томас де Мезьер сразу заявил, что не намерен уходить в отставку. В ходе состоявшихся в начале июня слушаний в парламентском комитете по вопросам обороны глава военного ведомства подчеркнул, что ему не в чем упрекнуть себя в связи с провалом проекта создания беспилотников Euro Hawk.

Истина где-то рядом

Причины, на которые сослался Томас де Мезьер, указавший на нерешенность вопросов эксплуатации этого БЛА в европейском воздушном пространстве, а также возросшие расходы по программе, не вполне серьезны. Первое – эта проблема вполне решаема, что показывает опыт использования других БЛА в европейском воздушном пространстве. Второе – сумма превышения расходов не выглядит чрезмерно большой. По подсчетам производителей Euro Hawk, дополнительные расходы, связанные с допуском беспилотников к полетам, составляют не 600 миллионов евро, как сообщалось ранее, а 160–193 миллиона евро.

Думается, что главной причиной отказа от Euro Hawk стало спровоцированное экономическим кризисом сокращение военных бюджетов, заставившее военных лучше считать деньги и по-новому расставить в связи с этим обстоятельством приоритеты. По ту и по эту сторону океана.

Во-первых, за время реализации программы Euro Hawk она успела несколько морально устареть. Во-вторых, Германия участвует еще в одном проекте, подразумевающем широкое применение беспилотных систем, – натовской программе наблюдения наземных целей (AGS). В ней также было принято решение использовать БЛА на основе Global Hawk. Однако она стартовала несколько позднее программы Euro Hawk, поэтому в ней применяется более современная модификация этого аппарата – Block 40, а не Block 20.

В мае 2012 года руководство НАТО заключило контракт на поставку пяти RQ-4. Причем, несмотря на формально общеевропейский характер этой программы, бремя основных затрат по ней легло именно на Германию. В этой связи решение об отмене контракта по Euro Hawk выглядит достаточно логично, он просто превратился в своеобразный «чемодан без ручки». Вероятно, понимание этого обстоятельства начало приходить ранее, однако окончательно дозрело уже при нынешнем германском министре обороны, который рассудил, что лучше принять непопулярное, но необходимое решение поздно, чем оттянуть неизбежное еще на год-два. Не зря Томас де Мезьер пользуется в Германии репутацией чрезвычайно надежного и эффективного менеджера, готового к решительным действиям по наведению порядка. При этом думается, что электронное разведывательное оборудование, созданное EADS в рамках этого проекта, будет использовано в других разработках.

Возвращаясь к финансовой подоплеке отмены программы, стоит отметить, что сами США, также сокращающие расходы на оборону, провели пересмотр своих беспилотных программ, включая Global Hawk. В частности, еще в начале 2012 года было решено в целях экономии полностью отказаться от дальнейшего приобретения и эксплуатации ранних версий БЛА RQ-4. При этом планировалось приостановить закупки новых беспилотников, а уже полученные аппараты – законсервировать и убрать в резерв.

Разумеется, подобные решения не могли быть положительно встречены в американском ВПК. В качестве спасительной меры здесь было предложено поставлять БЛА Global Hawk предыдущих версий на экспорт. Интерес к системам Global Hawk помимо Германии проявляли также Япония, Корея, Канада, Испания. Как видно, круг потенциальных заказчиков весьма узок, что обусловлено как ограничениями по экспорту этих систем из США, так и немалой стоимостью данных беспилотников. Вероятно, из-за этого в Northrop Grumman восприняли отказ Германии весьма нервно.

Для Northrop Grumman в данной ситуации неприятно выпадение из числа заказчиков такого стабильного партнера, как Германия, а также то, что на фоне отказа были публично озвучены некоторые претензии технического характера. Это может негативно отразиться на имидже системы и соответственно на перспективах дальнейших экспортных поставок.

Военно-воздушные силы России ждут до конца нынешнего года уникальный стратегический самолет-разведчик Ту-214Р, способный вести радиотехническую, радиолокационную и видовую разведку на дальности несколько сотен километров. Созданный совместно конструкторским бюро имени Туполева, Казанским авиационным заводом им. Горбунова и концерном «Вега» самолет еще шесть лет назад должен был вступить в строй, но его перспективы теряются в тумане до сих пор.

Разведчик обычно ассоциировался с летательным аппаратом, оснащенным в первую очередь фотосредствами (типа знаменитого немецкого FW.189, или «рамы»). Однако уже в начале 50-х годов такие самолеты уступили место радиолокаторам, обнаруживающим и классифицирующим радиоэлектронное излучение, и комплексам радиотехнической разведки. Первыми стали военно-морские силы США, оснастившие в 1944 году радиолокаторами и системами радиотехнической разведки действовавшие против Японии морские патрульные самолеты PBY4-2 «Приватир». Выполнявшие полеты около японских баз и портов, они следили за перемещением военных кораблей и транспортных судов. С началом холодной войны шпионы переместились в Европу, где вели наблюдение за Советским Союзом, стараясь не нарушать государственную границу. 8 апреля 1950 года PBY4-2 эскадрильи VP-26 был сбит советскими истребителями, как утверждают американские источники, над нейтральными водами Балтийского моря. А по данным командования противовоздушной обороны СССР, фактически американцы действовали в районе Клайпеды.

Самолет или корабль?

В середине 50-х годов США создали стратегическое командование ВВС и разделили разведчики на тактические (действовали в интересах армий, корпусов, дивизий, а также командований на ТВД) и стратегические (обеспечивали применение ядерных сил). Первыми стратегическими разведчиками стали переоборудованные бомбардировщики RB-29, RB-50 и RB-47, летавшие вдоль границ СССР, чтобы вскрыть группировку средств ПВО и облегчить прорыв ударным машинам с ядерными бомбами.

Коллаж Андрея Седых

С появлением межконтинентальных баллистических ракет стратегическим разведчикам поставили задачу по наблюдению за испытаниями советских МБР, подводных лодок, самолетов и т. д. В 60-х годах стратегическое командование для своевременного предупреждения о переходе советских войск в наступление на западном стратегическом направлении послало свои самолеты-разведчики в Великобританию и ФРГ.

Барражировавшие вдоль «черной линии» (так в ВВС США называли границу между Восточной и Западной Германией), воздушные шпионы следили за работой радиостанций, РЛС, перемещением войск Варшавского договора и в случае необычной активности оповещали объединенное командование НАТО в Европе. Экипажи стремились не выходить из своего воздушного пространства, но, по данным ВВС США, с начала 50-х и до конца 70-х было потеряно около 40 машин, выполнявших разведывательные полеты. Более половины годового налета приходилось на акваторию Баренцева моря, а также Тихого океана в районе Сахалина, Камчатки и Владивостока.

«Благодаря географическому положению у СССР не было острой необходимости иметь в составе ВМФ самолеты стратегической разведки», – подчеркнул военный историк, автор книг по истории советского и российского Военно-морского флота Дмитрий Болтенков. По словам эксперта, функции дальней разведки решали Ту-95РЦ, Ил-20М и Ту-95МР. «Но вести разведку деятельности вооруженных сил США на их территории было практически невозможно. Мы не располагали тогда и сейчас развернутой по всему миру системой авиационных баз. Для этих целей ВМФ СССР создал большой флот кораблей разведки, способных подолгу находиться как у северо-американского континента, так и у интересовавших военных объектов в других регионах», – отметил историк. Также он добавил, что корабли разведки присутствовали при всех учениях или испытаниях новых систем оружия НАТО.

В 70-х годах были созданы Ил-20 на базе пассажирского турбовинтового Ил-18 для ведения радиолокационной и радиотехнической разведки в Европе. Позже их дополнили Ан-26РР.

Разведывательные корабли ВМФ СССР не всегда успевали в нужные районы. Американская база на атолле Диего-Гарсия в Индийском океане и тихоокеанские атоллы Гуам и Кваджалейн оставались вне поля зрения. Поэтому на базе дальнего Ту-95 была выпущена модификация Ту-95Р, позже модернизированная до Ту-95МР с радиолокатором бокового обзора, авиационными фотоаппаратами и комплексом радиотехнической разведки.

«Стратеги» в Афганистане

Возможности стратегических самолетов-разведчиков в локальных конфликтах первыми опробовали США в Корее и Вьетнаме, а затем и СССР в Афганистане. Если во Вьетнаме американская авиация активно использовала RC-135, U-2 и SR-71, то советские Ил-20М, Ан-26РР и Ту-95МР применялись ограниченно. Как рассказал «Военно-промышленному курьеру» бывший командующий армейской авиацией ВВС России, участник боевых действий в Афганистане Виталий Павлов, основная нагрузка легла на Ан-30: «Я не слышал, чтобы Ил-20М или Ан-26РР числились в составе 50-го отдельного смешанного авиационного полка (ОСАП) в Кабуле, который обеспечивал воздушную разведку. Работали Ан-30. Один был у меня в полку, но задачу его экипажу ставили компетентные органы». По его словам, эти самолеты в основном занимались аэрофотосъемкой местности.

Тем не менее Ан-26РР на кабульском аэродроме бывали, есть соответствующие фотографии и воспоминания участников войны. «Двадцать шестые» следили за ПВО и средствами связи соседних Пакистана и Ирана.

«Ил-20М и Ан-26РР работали по линии ГРУ, но формально входили в смешанные авиационные полки, подчинявшиеся командованиям военных округов. «Ильюшин» выполнял стратегические задачи, а «Антонов» – оперативные в интересах армий и военных округов. Когда формировали 50-й осап, туда по штату вошел один Ан-26РР. Нужно было еще несколько, чтобы надежно прикрыть Пакистан и Иран, еще и отряды моджахедов. Тут бы пригодились Ил-20, но их не отдали, а вся нагрузка свалилась на «двадцать шестой» и «тридцатые», – сообщил «ВПК» офицер ВВС, служивший в Афганистане. По его словам, вся информация по деятельности самолетов-разведчиков на той войне остается закрытой.

По итогам боевого применения ВВС США признали высокую эффективность RC-135 и U-2. В середине 80-х годов стартовала программа по их модернизации с задачей сделать универсальные машины, способные непрерывно вести радиотехническую, видовую и радиолокационную разведку. Находясь на высоте восемь – десять тысяч метров, модернизированные RC-135V/W «Риверт Джоин» обнаруживают объект по радиоизлучению, берут его на сопровождение комплексом видовой разведки, состоящим из нескольких теле- и инфракрасных камер, отслеживают движение техники с помощью боковых радаров. Все информация передается в вышестоящий штаб.

Похожей доработки подвергся и U-2R «Дрэгон Лэди», оснащенный не только фотокамерами, но также синтезированным апертурным радаром ASARS-2 и комплексом радиотехнической разведки. Зависая на высоте 22–25 тысяч метров, «Дрэгон Лэди» накрывает площадь в несколько сот километров, а благодаря спутниковой системе обмена информацией данные сразу передаются всем заинтересованным инстанциям. Высокая репутация RC-135 и U-2R подтвердилась в Ираке, Афганистане и ведущейся сейчас борьбе с сомалийскими пиратами.

В середине 90-х годов началась разработка беспилотного разведчика RQ-4 «Глобал Хок», который должен был заменить RC-135 и U-2R до 2010 года. Но прогнозы оказались слишком оптимистичными: европейские партнеры по НАТО отказались от закупок «Евро Хока» (вариант RQ-4), да и в самих США президент Обама сократил закупки БЛА. Так что финансирование модернизации RC-135 и U-2R не прекратилось, а только увеличивается. В прошлом году в докладе ВВС США о перспективах развития было намечено продление сроков службы самолетов до 2025–2030 годов.

Тряска и рыскание

В конце 80-х годов ГРУ Генштаба ВС СССР и ВВС считали, что для локальных конфликтов хватит модернизированных Ан-26РР и Ан-30 с оборудованием для перехвата радиопереговоров и обнаружения источника радиосвязи. Такие машины, находящиеся в подчинении командующих армий и фронтов, одинаково эффективны в большой войне и локальном конфликте, а стратегическая разведка по-прежнему должна возлагаться на Ил-20М и Ту-95МР.

Распад СССР нарушил эту концепцию. Ан-26РР и Ан-30 так и не модернизировали, Ту-95МР вообще списали. Денег хватало только на поддержание в летном состоянии Ил-20М. В 2002 году ГРУ заключило договор с КБ «Туполев» и КАПО на разработку авиационного комплекса радиотехнической и оптической разведки под шифром «Фракция». Разработчиками радиолокаторов бокового обзора и станций радиотехнической разведки выступали концерн «Вега» и ЦНИРТИ им. Берга. Самолет получил наименование Ту-214Р, первый борт требовалось передать заказчику в 2007-м, второй – спустя два года. Стоимость контракта оценивалась более пяти миллиардов рублей.

Самолет обещал быть не хуже американского RC-135. Но на испытания, причем без разведывательного комплекса, он вышел только в 2009 году. В срывах срока «Туполев» и КАПО обвинили разработчиков бортового радиоэлектронного оборудования.

«Радары и комплекс радиотехнической разведки создавались в конце 90-х годов под Ту-334. Исходя из его летных характеристик задавались оптимальные условия полета. Но Ту-334 так и не появился, поэтому оборудование решили ставить на Ту-214, а это другой самолет», – поделился с газетой «Военно-промышленный курьер» представитель ОПК, участвовавший в работах. По его словам, военные требовали машину, способную летать с неподготовленных аэродромов. «Для работы комплекса надо, чтобы самолет сбросил скорость на высоте около восьми тысяч метров до 600 километров в час. К тому же низкое расположение двигателей накладывает ограничения по аэродромам, где он может базироваться», – продолжил собеседник.

Устав от срывов поставок, ГРУ в лице войсковой части 45807 в начале 2012 года выдвинуло исковое заявление в Арбитражный суд на 1,2 миллиарда рублей Казанскому авиазаводу. Иск также подготовлен к КБ «Туполев».

17 декабря 2012 года первый Ту-214Р, выполнявший полет близко к территориальным водам Японии, был сфотографирован пилотами F-15 ВВС японских сил самообороны. Позже стало известно, что полет проходил с большими трудностями. Вынужденные снижать скорость для оптимальной работы бортового комплекса, пилоты столкнулись с тряской и рысканием, которые приходилось компенсировать увеличением угла атаки. Была реальная угроза выхода самолета на критические режимы полета. Тогда же появилась информация, что военные хотят отказаться от второй машины.

«Сейчас Ту-214Р проходит испытание в 929-м ГЛИЦе на аэродроме Чкаловский. После полета к Японии самолет отогнали обратно в Казань, где он был доработан. Затем его опять передали в ГЛИЦ на испытания. Второй борт стоит в КАПО. Пока еще нет решения, достраивать его или нет», – сообщил «ВПК» представитель ОПК, знакомый с ситуацией. В свою очередь сотрудник ЦАГИ рассказал изданию, что «история болезни» Ту-214Р выглядит очень странно.

«Согласно Руководству по летной эксплуатации (РЛЭ) у него начинается бафтинг, а также срабатывает сигнализация на высоте восемь тысяч метров при скорости 0,45 Маха. У Ту-334 по РЛЭ скорость 0,41 Маха, разницы практически никакой», – пояснил собеседник. По его мнению, при снижении скорости надо задействовать механизацию крыла. «На испытаниях Ту-214 летал на «голом» крыле, без выпущенных предкрылков и закрылков, так как это пассажирский лайнер и такие режимы полета ему не нужны. Чтобы научить его летать на нужных военным скоростях, не надо придумывать новое крыло, менять предкрылки и закрылки. Необходимо провести испытания, как самолет поведет себя с раскрытой механизацией крыла на высоте, доработать системы предупреждения и управления. Судя по всему, сейчас этим занимаются в 929-м ГЛИЦе», – продолжил специалист ЦАГИ.

Хорошо, что проблема стала известна и ее пытаются решить. Но проекту больше десяти лет, и непонятно, что все это время делали КБ «Туполев» и Казанский авиазавод. Если заказчик откажется от второго самолета, то выходит, что даже такую простую проблему, как полеты на нужных режимах, авиастроители не смогли решить за столь большой срок.

Перспективы

Пока продолжается эпопея с Ту-214Р, НИИ «Вектор» успешно начал модернизацию оставшихся Ил-20М. Характеристики новой системы остаются секретными. Ил-20М за счет турбовинтовых двигателей способен выполнять продолжительные полеты на небольшой скорости в заданных районах, обеспечивая комфортную работу всего бортового разведывательного оборудования. Ресурс Илов израсходован всего на 30–40 процентов. Оснастив их доработанным комплексом «Фракция» от Ту-214Р, Минобороны может получить универсальный самолет-разведчик с весьма высокими возможностями.

ВВС США тоже закупают турбовинтовые MC-12W для 9-го разведывательного авиакрыла, выполняющего задачи стратегической разведки. После списания в 2010 году английскими королевскими ВВС разведчика «Нимрод» R2, американские военно-воздушные силы остались единственными, кто располагает высокотехнологичными стратегическими самолетами-разведчиками. Но создание «Фракции», несмотря на проблемы с носителем, доказывает, что российская радиоэлектронная промышленность пока еще способна создать конкурентоспособные образцы вооружения и военной техники.

Еженедельник «ВПК» уже обращался к этой теме в короткой новостной информации «Боинг» и «Локхид» объединяют усилия», а сейчас предлагает рассмотреть ситуацию более подробно. ВВС США открывают Программу строительства ударного бомбардировщика дальнего действия LRS-B (Long Range Strike-Bomber). Разрешение на ее реализацию они получили в начале 2011 года. Стоимость программы оценивается в 100 миллиардов долларов при допустимо возможном последующем увеличении объемов финансирования.

Начальник штаба ВВС США генерал Марк Уэлш назвал LRS-B в числе трех главных приоритетов американской военной авиации наряду с созданием многоцелевого истребителя нового поколения F-35 и нового самолета-заправщика KC-46. Согласно планам Пентагона со временем LRS-B может прийти на замену самолетам B-52, B-1 и В-2, находящимся сейчас на вооружении американских ВВС.

Бомбардировщик «суперстелс»

О требованиях, которые предъявляются к новому самолету, почти ничего неизвестно, поскольку программа строго засекречена. Еженедельник «Авиэйшн уик энд спейс текнолоджи» дает лишь обрывочные сведения о том, что бомбардировщик должен быть создан с использованием технологий обеспечения малозаметности «Стелс» и быть пригодным для доставки ядерного оружия. Также известно, что программой LRS-B предусматривается поставка ВВС США 80–100 бомбардировщиков дальнего радиуса действия с высокой степенью малозаметности. Начальная боеготовность этих самолетов должна быть достигнута к 2024–2026 годам. Максимально допустимая стоимость одного бомбардировщика «суперстелс» установлена на уровне 550 миллионов долларов, не включая техническую разработку и технологическую подготовку производства EMD (Engineering and Manufacturing Development), а также различные усовершенствования.

Коллаж Андрея Седых

При первом рассмотрении очевидны два важных фактора, сопутствующих началу реализации программы LRS-B. Во-первых, она стартует в условиях секвестра – принудительного сокращения расходных статей федерального бюджета, от которого больше других государственных министерств и ведомств страдает Пентагон. И во-вторых, она имеет «плохую наследственность» – предшествующая программа создания перспективного бомбардировщика США NGB (Next-Generation Bomber), объявленная в начале 2008 года и предусматривающая начало поставок в 2018-м, была отменена в 2009 году из-за неудовлетворительного показателя «риск – стоимость» и финансового кризиса 2008-го. Все это определенным образом повлияло на новую программу.

Известно, например: она предусматривает более легкие оперативно-тактические требования, чем запрашивались по программе NGB, в особенности что касается продолжительности полета и потолка стоимости нового самолета, утвержденных высшим руководством Пентагона.

В отличие от концепции NGB бомбардировщик LRS-B, как предполагается, будет использоваться в качестве составной части семейства ударных систем дальнего радиуса действия LRS (Long Range Strike). В их числе малозаметная беспилотная авиационная система (БАС) большой продолжительности полета UAS (Unmanned Aircraft System), разрабатываемая в рамках засекреченной программы компанией «Нортроп Грумман», а также перспективная крылатая ракета LRS-M (Long Range Strike Missile). Вероятно, LRS-B будет меньше по габаритам, чем NGB и более ранние бомбардировщики ВВС США, сообщает «Авиэйшн уик», имеющий хорошие контакты с аэрокосмическим комплексом США.

Помимо этого, в рамках реализации LRS-M большие требования предъявляются к снижению рисков. В попытке избежать больших перерасходов Пентагон налагает новые ограничения по программе. Как сообщил бывший советник заместителя главкома ВВС США по закупкам военной техники генерал-лейтенант авиации Марк Шаклфорд, Минобороны предлагает большинство элементов EMD реализовывать по фиксированной стоимости, ограничивая подлежащие возмещению статьи затрат до тех областей, где правительство видит риски. Поощрительные выплаты станут привязываться к реальным материальным результатам, а не к бумажным отчетам. Высшее руководство Пентагона будет контролировать оптимальную стоимость затрат, управляя выплатами отдела по реализации программы и сохраняя резерв на непредвиденные расходы.

По словам Шаклфорда, военное ведомство рассчитывает, что подрядчики инвестируют собственные средства в программу. Он заявил, что в течение некоторого времени критически важным будет обеспечить реализуемость программы и что промышленность должна быть готова преодолеть трудности, пока не начнется бюджетное финансирование.

Следующий этап исследований и выдачи контрактов с пониженными рисками был намечен на первый квартал 2014 года, но учитывая вероятность сокращения средств в рамках секвестрированного бюджета, «я бы не рассчитывал на выплаты в первом квартале», предупредил генерал.

Даже на следующем этапе контрактации работ LRS-B не будет походить на заключительный этап тендера по программе создания топливозаправщика ВВС США, в рамках которого эксперты не могли выдавать кредиты ни на какие нецелевые работы, сообщил Шаклфорд. «Мы надеемся, что в пределах предложенной стоимости – 550 миллионов долларов – есть некоторый резерв, который может быть использован применительно к предусмотренным работам, – сказал он. – Пять областей, в которые мы инвестируем на снижение риска, являются рекомендациями относительно того, что нужно правительству».

Однако такие выплаты не предусмотрены до начала этапа EMD. «Правительство финансирует подрядчиков, предлагающих рискоснижающие технологии, в небольшой степени выходящие за рамки предложенных характеристик, – пояснил Шаклфорд, – если подрядчики могут снизить риски без большого объема денег заказчика». Тот, кто инвестирует собственные средства, увеличивает свои шансы на победу в тендере, подчеркнул он.

Кто подрядчик и партнер, а кто запасной вариант

Компании «Боинг» и «Локхид Мартин» включились в борьбу за заказ Министерства обороны США, объявив 25 октября об объединении усилий для участия в этом тендере. В соответствии с обнародованным соглашением «Боинг» в совместной борьбе двух компаний будет головным подрядчиком, тогда как «Локхид Мартин» – его основным партнером. Это вторая попытка совместного участия двух компаний в создании перспективного бомбардировщика. Прежде они заявляли об объединении усилий для участия в программе NGB, а после ее отмены продолжали работать раздельно.

«Использование уже проверенных временем технологий и интеграция имеющихся в наличии систем, а также стабильное планирование позволят нашей команде снизить риски при осуществлении этого проекта и добиться успеха, – заявил Деннис Мюлленберг, начальник подразделения «Боинга», занимающегося разработками в сфере обороны, космоса и безопасности.

В свою очередь вице-президент авиакосмического подразделения «Локхид Мартин» Орландо Карвальо выразил уверенность, что специалисты сумеют соблюсти четкие требования, определенные для этой системы, и обеспечить ВВС США первоклассным ударным бомбардировщиком дальнего действия, уложившись в отведенные на это сроки и бюджет.

Между тем главный конкурент «Боинга» и «Локхид» в программе LRS-B – другой крупный подрядчик Пентагона – компания «Нортроп Грумман» (Northrop Grumman), имеющая ценный опыт создания малозаметного стратегического бомбардировщика B-2 «Спирит», подозрительно для аналитиков хранит молчание. Она не подтвердила явно своего намерения участвовать в конкурентной борьбе, указывая на неудачные подходы Пентагона.

«Нортроп Грумман» считает Программу строительства ударного бомбардировщика большой дальности важной для обеспечения как национальной безопасности, так и возможностей сил и средств ВВС для расширения военного присутствия, – говорится в заявлении этой фирмы. – Мы не комментируем вопросы сотрудничества с другими компаниями и не даем комментарии по программе в настоящее время».

Такое уклончивое заявление удивляет, поскольку «Нортроп Грумман» в течение десятилетия пропагандировала свои возможности по строительству бомбардировщика нового поколения, ссылаясь на опыт создания B-2. Эта кампания продолжалась и на сентябрьском салоне Ассоциации ВВС посредством распространения специально выпущенной книги об истории создания американского бомбардировщика B-2.

Вместе с тем «Нортроп Грумман» ранее, например, решила отказаться от участия в финальной части тендера по программе топливозаправщика ВВС США, несмотря на то, что она потратила много времени и средств на свой проект на базе самолета A330 компании Эрбас» (Airbus).

Что касается программы LRS-B, как считают эксперты, компанию, вероятно, не устраивает степень своей конкурентоспособности в сравнении с объединившими усилия двумя другими участниками. Имея надежный портфель заказов, в частности в сфере БАС, включая секретные малозаметные беспилотные, а также разведывательные системы, этот оборонный подрядчик может обойтись и без программы LRS-B.

Возможно, «Нортроп Грумман» считает, что Пентагон, давая добро на объединение усилий «Боинга» и «Локхид», указал тем самым на фаворита и отвел для «Нортроп Грумман» роль запасного варианта. Совместная команда, по-видимому, будет иметь самый крупный и наиболее значимый контракт по статье «снижение рисков» на этапе создания демонстратора технологий. Кроме того, когда дело коснется инвестирования собственных средств разработчиков в снижение рисков, объединенные финансовые возможности «Боинга» и «Локхид Мартин» в пять раз будут превосходить (согласно данным о ежегодных продажах) показатели «Нортроп Грумман». Кроме того, «Нортроп» в течение последних лет не занималась разработками новой пилотируемой авиатехники.

Все это, однако, не означает, что «Нортроп Грумман» не намеревается участвовать в конкуренции, просто компания может ожидать лучших условий. Ведь наличие единственного претендента на реализацию программы может сослужить плохую службу Пентагону – секретный проект стоимостью 100 миллиардов долларов не повод для теплого приема в конгрессе, указывают аналитики. Помимо этого, «Боинг» в качестве головного подрядчика станет мишенью для сенатора Джона Маккейна, постоянного и влиятельного критика этой компании.

«Нортроп Грумман» – компания, заботящаяся о своей истории, как это видно из книги по B-2, в прошлом оказывала давление на Пентагон. В частности, она отказывалась присоединиться к программе «Бомбардировщик на базе перспективных технологий» (Advanced Technology Bomber), которая привела к созданию B-2, до тех пор, пока не получила гарантий, что будет в ней участвовать не как приложение к «Локхид». Так же, когда в середине 80-х ВМС США потребовали разрабатывать перспективный тактический «стелс-бомбардировщик» в рамках контракта фиксированной стоимости, «Нортроп» отказалась. В результате ВМС были вынуждены заключить контракт по самолету A-12 с фиктивной кандидатурой – совместной командой «Дженерал Дайнэмикс» (General Dynamics) и «Макдоннелл Дуглас» (McDonnell Douglas), вследствие чего программа через семь лет была закрыта.

Между тем ведущая роль «Боинга» в новом партнерстве подтверждает, что долгая и в основном нерекламируемая работа компании в области технологий обеспечения малозаметности достигла того уровня, где она имеет стратегическое преимущество. Летательный аппарат «Берд оф прей» (Bird of Prey) «Боинга» был предназначен для демонстрации эксплуатационных возможностей техники «Стелс». В 2003 году «Авиэйшн уик» публиковал данные руководства ВВС, согласно которым «Боинг» делал «более агрессивные инвестиции, чем «Локхид Мартин», в «стелс-технологии» и вел разработку нового демонстрационного малозаметного аппарата.

Но даже при этих достижениях «Боинга» разрозненная команда «Локхид Мартин»/«Боинг» вряд ли сможет действительно работать, считает аналитик «Кэпитал Альфа Патнерс» (Capital Alpha Partners) Байрон Кэллан. По его словам, для «Локхид Мартин» важной является программа F-35 (JSF) и LRS-B будет с ней конкурировать за финансирование, а «Боинг» не заинтересован в поддержке JSF. Между тем из пяти полномасштабных программ создания бомбардировщиков, инициированных ВВС США за прошедшие 65 лет, две были отменены, а реализация еще двух привела к поставкам лишь части из запланированных самолетов.

Российский ответ

А что же Россия? Срок эксплуатации известных советских стратегических бомбардировщиков Ту-95, Ту-95МС, Ту-160, Ту-22М3, состоящих сейчас на вооружении дальней авиации РФ, также близится к завершению, в связи с чем руководством страны принято решение о разработке перспективного авиационного комплекса дальней авиации (ПАК ДА). Ясно, что программа является также засекреченной, как и в случае с американским перспективным бомбардировщиком. Известно, что облик ПАК ДА уже сформирован. Как сообщил на пресс-конференции в апреле главком ВВС России генерал-лейтенант Виктор Бондарев, облик сформирован, все акты по ПАК ДА подписаны. Сейчас промышленность разрабатывает системы, которые войдут в данный самолет.

Однако из открытых источников известно: за основу ПАК ФА принят дозвуковой самолет схемы «летающее крыло» фирмы «Туполев». Если данный проект будет утвержден, то это положит конец долгой кампании вице-премьера Дмитрия Рогозина по разработке гиперзвукового летательного аппарата, который, как оказалось, является технически несовместимым с требованиями ВВС по расширенному диапазону летно-технических характеристик и малозаметности.

Конкурс аванпроектов был объявлен в начале 2012 года и помимо «Туполева» в нем участвовали несколько других конструкторских бюро. Они представили сверхзвуковые и один гиперзвуковой проект, но выбор был сделан в пользу малозаметности, то есть туполевских эскизов, сообщил высокопоставленный источник в Минобороны РФ.

Фюзеляж с плавным сопряжением схемы «летающее крыло» позволяет разместить двигатели внутри самолета, обеспечивая максимальную малозаметность и минимизируя тепловые демаскирующие признаки, отметил источник в ВВС. Фирма «Туполев», как планируется, завершит предварительное предложение и представит бюджет на рабочее проектирование к началу 2014 года. Производство дальнего бомбардировщика должно начаться в 2020-м.

«Принимая во внимание сроки реализации проекта, общее состояние российской аэрокосмической промышленности, требования, предъявляемые к ПАК ДА, и имеющиеся средства, маловероятным представляется выбор в качестве фаворита высокоскоростного варианта, учитывая огромные технические риски, которые он сулит, – говорит Дуглас Барри, аналитик Лондонского международного института стратегических исследований. – Гиперзвук мог бы стать составной частью программы ПАК ДА, например ударного авиационного вооружения, размещенного во внутренних отсеках самолета».

Вице-премьер Дмитрий Рогозин давно отстаивал гиперзвуковой проект перспективного российского бомбардировщика. В августе 2012 года он сказал: «Вопрос в том, будем мы копировать американский аналог B-2, который состоит на вооружении 40 лет, или пойдем по пути новых, ультрасовременных технологий и создадим машину, способную преодолевать зону ПВО и осуществлять удар по любому агрессору».

Но, как учат студентов авиационных университетов, для полета с гиперзвуковой скоростью самолет должен обладать идеальной аэродинамической формой с плавными обводами, а чтобы стать невидимым для радаров – наоборот, иметь многогранную фасеточную поверхность. Благодаря особенностям многогранной конструкции излучение радаров системы ПВО отражается от такой поверхности в разные стороны, в связи с чем противник не видит отраженные от самолета сигналы и он становится невидим для радаров.

«Можно сделать увеличенный Т-50, но такая конфигурация для машины в 120 тонн приведет к повышению аэродинамического сопротивления и перерасходу топлива, а значит, к снижению дальности полета», – пояснил источник в авиационной отрасли.

Для обеспечения незаметности в тепловом диапазоне двигатели самолета должны быть спрятаны внутрь корпуса, как у дозвукового американского малозаметного самолета B-2. А для полета на сверхзвуке нужна мощная тяга, которую пока могут создать только двигатели с соплами, вынесенными за пределы корпуса, как на самолетах Ту-160, «Конкорд» и B-1.

Некоторые российские аналитики считают, что выбор дозвукового варианта бомбардировщика может быть во многом связан не столько с обеспечением малой радиолокационной заметности, сколько с большей экономичностью и возможной сверхбольшой дальностью полета этой машины. По их словам, на Западе уже отказались от концепции сверхзвуковых самолетов прорыва ПВО. Сейчас для этих целей важнее скрытность и дальность, чем скорость. «У России нет надежных союзников и крупных зарубежных баз, поэтому нам очень важно иметь стратегическую авиацию, которая со своей территории поражает максимально удаленные цели», – говорят российские эксперты.

Ожидается, что проект ПАК ДА обойдется в несколько триллионов рублей. При этом серийных машин для вооружения ВВС понадобится не более нескольких десятков, поскольку стратегические бомбардировщики попадают под российско-американский Договор о сокращении наступательных вооружений (СНВ), а на экспорт такие машины никто поставлять не будет.

При этом согласно экспертам новый бомбардировщик планируется оснащать не только авиационными ракетами с ядерными боевыми частями, но и высокоточными ракетами с неядерной боевой частью, а также корректируемыми и свободнопадающими бомбами.

27 августа 2007 года в нашей стране произошло событие, ставшее в дальнейшем знаковым для многих конструкторских бюро, НИИ и предприятий бронетанковой отрасли России. В этот день вышел указ президента Российской Федерации № 1102 «Об открытом акционерном обществе «Научно-производственная корпорация «Уралвагонзавод», в состав которого вошли без малого 30 ведущих промышленных предприятий, научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро.

Не секрет, что на тот момент отрасль переживала далеко не лучшие времена в своей истории. Отсутствие крупных заказов со стороны гензаказчика, а в отдельных случаях и непродуманные, ошибочные действия менеджмента привели к тому, что сложилась достаточно сложная ситуация. Например, одно из градообразующих предприятий Омска – государственное унитарное предприятие «Омсктрансмаш», основной изготовитель танка Т-80 для Российской армии, фактически находилось в состоянии банкротства.

Сейчас, спустя шесть лет, пройденных корпорацией с момента своего создания, можно с уверенностью утверждать, что принятое решение было на тот момент единственно правильным, позволившим переломить ситуацию в лучшую сторону и выйти, образно говоря, из крутого пике.

В настоящее время в состав корпорации «УВЗ», кроме непосредственно промышленных предприятий, входит в том числе ряд КБ и институтов, являющихся разработчиками различных образцов специальной техники. Среди них, например, такие как ОАО «УКБТМ» (Нижний Тагил), ОАО «Спецмаш» (Санкт-Петербург), ОАО «ВНИИтрансмаш» (Санкт-Петербург) и ОАО «КБТМ» (Омск). Об истории этих предприятий, их достижениях, текущем состоянии, перспективах и планах развития в составе корпорации и хотелось бы рассказать.

ОАО «УКБТМ»

Руководитель – генеральный директор А. Л. Терликов. Это многопрофильное, динамично развивающееся предприятие ОПК России, специализирующееся на разработке основных боевых танков, а также боевых, инженерных и специальных машин на их базе в интересах Вооруженных Сил Российской Федерации и инозаказчиков. История этого КБ берет свое начало в ноябре 1941 года, когда на базе эвакуированного конструкторского бюро Харьковского паровозостроительного завода (танковое производство) в соответствии с приказом директора Уральского вагоностроительного завода (в годы войны Уральский танковый завод) № 117 был создан отдел 520.

Коллаж Андрея Седых

С тех пор предприятие является основным разработчиком тяжелой бронетанковой техники для Вооруженных Сил страны. Созданные на нем танки Т-34-85, Т-44, Т-54, Т-55, Т-62 (первый в мире серийный танк с гладкоствольной пушкой), Т-72, Т-90 достойно несли и несут службу по защите нашей Родины. Они в большом количестве поставлялись в десятки стран мира. Почти все эти боевые машины участвовали практически во всех войнах второй половины прошедшего столетия и начала нынешнего, подтвердив на деле свои высокие тактико-технические характеристики и пользуясь заслуженным авторитетом у специалистов. В 1968 году на вооружение была принята уникальная боевая машина, разработанная коллективом КБ, – ракетный истребитель танков ИТ-1.

За выдающийся вклад в дело укрепления оборонного потенциала нашей страны и создание таких легендарных машин, как танки Т-34 и Т-72, их различных модификаций, коллектив ОАО «УКБТМ» в 1944 и 1986 годах был награжден орденами Ленина и Октябрьской Революции соответственно.

В XXI веке предприятие продолжает создавать современные образцы военной техники. Среди них основной боевой танк Российской Армии Т-90А, Т-90МС, являющийся глубокой модернизацией Т-90С, и не имеющие аналогов в мире боевые машины огневой поддержки «Терминатор» и «Терминатор-2» (БМПТ на шасси Т-90 и Т-72). Также проведены работы по модернизации ранее выпущенных танков для нашей армии (Т-72БА, Т-72Б3) и иностранных заказчиков. Эти разработки позволят поднять боевые характеристики самого массового танка конца XX века – Т-72 до уровня танков третьего поколения и адаптировать его к ведению боя в условиях массового применения противотанковых средств, в том числе в населенных пунктах.

Боевые машины, разработанные ОАО «УКБТМ», традиционно пользуются высокой популярностью благодаря высочайшим боевым и техническим характеристикам, надежности и простоте в эксплуатации. Танки типа Т-72 и Т-90С состоят на вооружении сухопутных войск свыше 50 стран мира. В то же время их лицензионное производство освоено в пяти государствах.

Еще одним направлением деятельности ОАО «УКБТМ» является разработка бронированных инженерных и специальных машин. При активном участии коллектива КБ в 80-х годах прошлого столетия были освоены в серийном производстве бронированная ремонтно-эвакуационная машина БРЭМ-1, мостоукладчик МТУ-72, гусеничное шасси для инженерных машин разграждения ИМР-2 и ИМР-2М. В дальнейшем предприятие разработало инженерные машины разграждения ИМР-3 и ИМР-3М, принятые на вооружение Российской Армии, бронированные машины разминирования БМР-3М и БМР-3МА, модернизированную бронированную ремонтно-эвакуационную машину БРЭМ-1М. В настоящее время при активном участии коллектива КБ в серийном производстве освоено изготовление БРЭМ-1М, ИМР-3М и шасси для тяжелой огнеметной системы ТОС-1А.

Для обеспечения выполнения большого объема работ предприятие обладает мощной конструкторской и производственной базой. Проектирование в конструкторском бюро ведется с применением новейших информационных технологий, в том числе с применением 3D-моделирования и виртуальных испытаний. Опытное производство оснащено современным станочным парком отечественного и импортного производства, обеспечивающим полный цикл передела по мехобработке деталей размером до двух метров: трех-, четырехкоординатные фрезерные и токарные станки, электроэрозионные и шлифовальные станки, оборудование для обработки листового металла и проката различного профиля. Испытательный комплекс предприятия включает уникальное стендовое оборудование для проведения кинематических, теплофизических, аэродинамических, пылевых испытаний машин и систем.

ОАО «УКБТМ» живет не только настоящим, но и будущим, перспективой. В соответствии с заданными Министерством обороны Российской Федерации требованиями в конструкторском бюро в рамках ОКР «Армата» разрабатывается унифицированная платформа для типоряда изделий боевого, инженерного и специального назначения. Модульная конструкция унифицированной платформы обеспечивает гибкость, минимизацию времени разработки широкой линейки новых современных изделий.

Боевые машины на базе платформы будут обладать мощным вооружением, современными цифровыми системами управления, надежной защитой и высокой подвижностью. При разработке особое внимание уделяется эргономике и созданию комфорта экипажу для эффективного выполнения задач. Также обеспечивается максимальный уровень автоматизации процессов, диалоговый режим взаимодействия экипажа с машиной. Большое значение придается созданию интуитивно понятного человекомашинного интерфейса. Обеспечивается интеграция машин в систему управления подразделением, что позволяет превратить отдельную машину в элемент сетецентрической боевой структуры.

Сочетание высоких боевых и технических характеристик разрабатываемых изделий позволит вести боевые действия круглосуточно в разнообразных климатических и погодных условиях, достигая при этом успеха в различных видах современного боя.

Кроме работ по спецтематике УКБТМ активно участвует в разработке гражданской техники. За последние 20 лет в КБ создано и освоено в серийном производстве значительное количество различных по назначению образцов дорожно-строительной техники, в том числе семейство универсальных малогабаритных погрузчиков разной грузоподъемности и разнообразное навесное оборудование к ним, гидравлические полноповоротные экскаваторы на гусеничном и колесном ходу.

ОАО «СПЕЦМАШ»

Руководитель – генеральный директор В. И. Козишкурт. Предприятие основано в 1932 году как танковое КБ Кировского завода. Начало творческой деятельности коллектива связано с освоением в серийном производстве танков Т-26 и Т-28. В дальнейшем в стенах этого конструкторского бюро были разработаны и освоены в серийном производстве в том числе такие боевые машины, как тяжелые танки семейства КВ, ИС, Т-10, самоходные артиллерийские установки СУ-122/-152, ИСУ-122/-152, плавающий танк ПТ-76, гусеничный бронетранспортер БТР-50, гусеничные шасси для мобильных ракетных комплексов, первый в мире серийный танк с газотурбинным двигателем (Т-80) и его модификации, самоходные артиллерийские орудия «Пион» и «Малка», универсальное гусеничное шасси для ЗРК С-300В, высокозащищенное транспортное средство «Ладога».

С начала 90-х годов прошлого столетия основные усилия ОАО «Спецмаш» были направлены на разработку новых машин двойного назначения. Например, по заказу инженерных войск МО РФ разработаны и приняты на вооружение колесная траншейная машина ТМК-3, быстроходная гусеничная траншейная машина БТМ-4М и не имеющая аналогов в мире универсальная дорожная машина УДМ-2.

Большое внимание в своей работе ОАО «Спецмаш» уделяет модернизации ранее выпущенных танков Т-80 и унифицированных самоходных гусеничных шасси (СГШ) для ЗРК типа С-300В. Используя заложенные в конструкцию СГШ высокие модернизационные возможности, ОАО «Спецмаш» продолжает работы по дальнейшему улучшению условий обитания экипажа и операторов, повышению топливной экономичности, переводу электрорадиооборудования на современную элементную базу и внедрению бортовой информационно-управляющей системы. Ведутся также работы по унификации трансмиссии СГШ с трансмиссией танка Т-90.

Одним из наиболее важных направлений конверсионной деятельности ОАО «Спецмаш» явилась разработка, изготовление и организация серийного производства подъемных установок для ремонта нефтяных и газовых скважин грузоподъемностью 60, 80, 100 и 127 тонн. В течение последних десяти лет в ОАО «Спецмаш» получило дальнейшее развитие направление по разработке и производству мобильных установок для ремонта и бурения нефтяных и газовых скважин.

Наиболее перспективным курсом деятельности ОАО «Спецмаш» является разработка конструкторской документации на модернизацию унифицированных самоходных гусеничных шасси для ЗРК типа С-300В и сопровождение их изготовления.

Успешное решение ОАО «Спецмаш» сложных инженерных задач обусловлено наличием квалифицированных кадров конструкторов, хорошо оснащенного опытного производства, уникального оборудования для экспериментальной отработки узлов и агрегатов машин, а также испытательной базы.

ОАО «ВНИИТМ»

Руководитель – и. о. генерального директора О. А. Усов. Предприятие создано в июне 1949 года на базе Ленинградского опытного завода № 100, изготавливавшего в годы Великой Отечественной войны тяжелые танки и САУ. Необходимость его основания была продиктована поставленными перед промышленностью задачами обеспечения превосходства отечественной бронетанковой техники над зарубежной.

Сегодня Всероссийский научно-исследовательский институт транспортного машиностроения – это комплексный научно-исследовательский, конструкторский, производственный и испытательный центр транспортного машиностроения.

Деятельность института с момента его образования тесно связана с историей создания и совершенствования отечественной бронетанковой техники. За время своего существования институт выполнил гигантский объем работ по различным направлениям транспортного машиностроения. Первыми значимыми результатами стали совместные с Ленинградским, Кировским и Челябинским тракторными заводами работы по созданию тяжелого танка Т-10 и плавающего танка ПТ-76. С конца 50-х по 1990 год ОАО «ВНИИТМ» участвовало в создании средних и основных боевых танков Т-54/-55/-64/-72/-80/-90 и их модификаций, отечественных боевых машин пехоты с различным движителем и боевых машин десанта, координировало и проводило научно-технические разработки в интересах КБ заводов по совершенствованию образцов БТВТ в ходе серийного производства, а также при разработке перспективных образцов. В 90-е годы институт возглавил ОКР по модернизации основных боевых танков, в которых принимали участие КБ заводов отрасли и разработчики систем вооружения танков. ОАО «ВНИИТМ» внесло также значительный вклад в дело создания, отработку концепции активных средств защиты (КАЗ, КОЭП, групповой защиты подразделений), в разработку различных средств снижения заметности и оптико-электронного подавления (ОЭП). В 1987 году на вооружение Советской Армии был принят разработанный ОАО «ВНИИТМ» и не имевший аналогов в мире комплекс ОЭП ТШУ-1, который в настоящее время в полном составе или частично устанавливается на многие современные образцы отечественной бронетанковой техники, включая танки Т-72,Т-80 и Т-90.

Особые заслуги ОАО «ВНИИТМ» – создание отечественных робототехнических комплексов (РТК), предназначенных для применения как на земной поверхности, так и в условиях других планет галактической системы. Первым реальным воплощением наработок института в данной сфере стало создание дистанционно управляемых самоходных шасси «Луноход-1» и «Луноход-2», доставленных на Луну для изучения поверхности этой планеты в 1970 и 1973 годах соответственно и проработавших в условиях невесомости в общей сложности более 425 суток. В дальнейшем это направление получило развитие в ходе выполнения ОАО «ВНИИТМ» работ по созданию ходовых макетов и демонстраторов шасси планетоходов в рамках международных проектов IARES и LAM. В 1986 году для ликвидации последствий чернобыльской катастрофы институт в кратчайшие сроки выполнил работу по созданию робототехнических комплексов «Клин-1» и СРТ-1. «Клин-1» применялся для расчистки завалов радиоактивных материалов вокруг станции, в то время как СРТ-1 выполнял эту же работу на кровлях третьего энергоблока.

Следует отметить большой вклад ОАО «ВНИИТМ» в разработку разнообразной продукции гражданского назначения, созданной также на базе снимаемой с вооружения бронетанковой техники.

ОАО «ВНИИТМ» обладает современной стендовой базой, включающей 40 единиц оборудования, что позволяет ему проводить испытания военной техники и транспортных средств гражданского назначения в полной сборке, а также систем, приборов, агрегатов различных изделий на соответствие требованиям технических условий, в том числе при климатических и механических воздействиях.

В этом году институт завершил разработку танкового выстрела со снарядом осколочного типа с воздушным подрывом на траектории полета. Сам снаряд и бортовая аппаратура управления успешно прошли государственные испытания. Применение снаряда было впервые продемонстрировано широкой публике на международной выставке вооружения и военной техники RAE в сентябре 2013 года в Нижнем Тагиле.

В настоящее время ОАО «ВНИИТМ» проводит ряд исследований по дальнейшей модернизации основных боевых танков, поиск новых технических решений по шасси и комплексу вооружения танков, БМП, БМД, БТР, принимает участие в работах по темам «Армата», «Курганец-25», «Бумеранг» и др.

Конструкторское бюро транспортного машиностроения

Руководитель – генеральный директор И. Э. Лобов. КБ сформировано в 1924 году в Ленинграде при заводе № 174. В 1942-м вместе с заводом эвакуировано в Омск. В годы войны с участием конструкторского бюро на заводе было освоено серийное производство различных модификаций танка Т-34, а в послевоенное время – Т-54 и машин на их базе.

За период с 1958 года ОАО «КБТМ» по заказам управлений МО РФ выполнено 85 научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, принято на вооружение более 40 образцов бронетанковой, инженерной и специальной техники. Среди них такие изделия, как модификации танков Т-55, начиная с Т-55А, и Т-80, тяжелые огнеметные системы ТОС-1/-1А, боевая машина огнеметчиков БМО-Т, мостоукладчики МТУ-72/-90/-90М, бронированная ремонтно-эвакуационная машина БРЭМ-1.

В соответствии с распоряжением правительства РФ от 10 февраля 2004 года конструкторскому бюро был присвоен статус Федерального научно-производственного центра.

КБТМ сегодня – это стабильное, динамично развивающееся предприятие ОПК России, специализирующееся на изготовлении, модернизации и ремонте специальной колесной и гусеничной техники, в том числе мостоукладчиков, механизированных мостов, десантно-переправочных средств, ремонтно-эвакуационных машин, инженерных машин разграждения, машин разминирования, огнеметных систем и тренажеров для этих машин. В ближайших планах предприятия – завершение разработки и изготовление аппаратуры дистанционного управления для специальной пожарной машины СПМ, проведение в кооперации с Институтом физики прочности и материаловедения СО РАН совместных исследований, разработок и испытаний дисперсионно-керамической брони для применения ее на модернизируемых и разрабатываемых образцах. Одним из главных достижений в области продукции гражданского назначения следует назвать разработку и изготовление образцов мини-ТЭЦ «Вулкан», которыми уже заинтересовались МЧС РФ и нефтяники Севера. Спросом пользуется и другая продукция предприятия. Кроме комплексной техники сегодня портфель заказов КБ включает различные изделия металлургического производства. Производственные мощности предприятия позволяют производить весь цикл технологических операций по изготовлению литых изделий, начиная с выплавки стали и заканчивая сдачей готовых изделий. Ежемесячно акционерное общество изготавливает до тысячи тонн литейной продукции.

В связи с выводом из эксплуатации Российской Армии танка Т-80 КБТМ в рамках гособоронзаказа осуществляет капитальный ремонт и модернизацию ранее изготовленных «семьдесятдвоек» до уровня танка Т-72Б3.

К перспективным направлениям следует отнести работу КБ по созданию средств инженерного вооружения на перспективных шасси, а также участие в разработках по созданию робототехнических комплексов в интересах Сухопутных и Воздушно-десантных войск России.

Подводя итог сказанному, хотелось бы обратить внимание на то, что представленные выше предприятия – это лишь малая часть мощнейшего научно-технического потенциала ОАО «Научно-производственная корпорация «Уралвагонзавод». Принимая это во внимание, можно абсолютно уверенно говорить о том, что корпорация, обладающая такой базой, в состоянии выполнить поставленную перед ней инженерную задачу любой сложности на самом высоком уровне.

Век космонавтики в масштабах достижений науки человечеством пока невелик. Но для ныне живущих исполнившееся 15 ноября 25-летие полета орбитального корабля «Буран» не только памятная дата, но и воспоминания о былой славе советской космонавтики. Вадим Кравец, профессор, доктор технических наук, ныне главный специалист ракетно-космической корпорации «Энергия» имени С. П. Королева, был руководителем полета при первом и, к сожалению, единственном старте орбитального корабля «Буран». О подготовке того исторического полета, проблемах, некоторых нюансах и других моментах Вадим Георгиевич рассказал в своем интервью еженедельнику «ВПК».

– Вадим Георгиевич, вам, ветерану РКК «Энергия» имени С. П. Королева, наверное, четче видится время, в котором работали великие умы от космонавтики и создавали уникальную многоразовую космическую систему МКС «Энергия – Буран». Как это было?

– Я занимался проблемами контроля и управления полетом орбитального корабля «Буран». Ракета-носитель «Энергия» – это отдельная большая тема. Поэтому ограничимся малым эпизодом – автоматической посадкой этой уникальной машины на аэродром.

“В конце 80-х годов прошлого столетия мы были ближе к сегодняшним амбициозным проектам полетов к Луне и Марсу, чем в настоящее время ”

С начала 80-х годов мне как руководителю специально созданного подразделения в РКК «Энергия» пришлось заниматься проблемой разработки и испытаний наземных средств контроля и управления посадкой «Бурана». Кроме «впервые в мире», ответственность всех участвующих в этой программе была обусловлена тем, что трасса спуска и торможения орбитального корабля в атмосфере более чем вдвое длиннее и продолжительнее, чем у одноразовых космических кораблей. В то же время требуемая точность приземления на аэродром выше на три порядка по сравнению с парашютной посадкой спускаемых аппаратов одноразовых кораблей. Посадка «Бурана» планировалась в «бездвигательном» режиме, то есть должна быть обеспечена с первого и единственного захода на аэродром.

– Перенесемся в день старта. Расскажите об этом подробнее.

– Старт первоначально назначался на 29 октября 1988 года. Но в этот день за 51 секунду до пуска была выдана автоматическая команда на его отмену в связи с ненормальным отведением от ракеты фермы стартовой башни с приборами прицеливания. Пришлось сливать компоненты топлива ракеты, искать и устранять неполадки. Напряженнейшая работа шла в течение почти 20 суток. После всех проверок назначена новая дата старта – 15 ноября.

И вот этот день наступил. В шесть часов две секунды утра по московскому времени МКС «Энергия – Буран» оторвалась от стартового стола и почти сразу ушла в низкую облачность. Старт был осуществлен в резко ухудшившихся метеоусловиях, что потребовало экстренного принятия решения техническим руководством пуска и государственной комиссией.

Нужно сказать, что руководством РКК «Энергия» и НПО «Молния» первый испытательный полет орбитального корабля из соображений безопасности с самого начала был определен как беспилотный. Это традиционно для советской космонавтики.

– Отработанная схема была надежна, и поэтому «Буран» решили не сажать, как самолет, в ручном режиме?

– Более двух лет шла отработка бортовой и наземной составляющих системы посадки на наземных стендах и на летающих лабораториях. Всего на заключительном этапе было выполнено около 70 автоматических посадок на летающей лаборатории Ту-154 и 15 автоматических посадок аналога орбитального корабля в Летно-исследовательском институте подмосковного города Жуковского.

Но не все соглашались с идеологией первого автоматического полета. За несколько месяцев до пуска в адрес правительства страны было направлено письмо, подписанное в том числе летчиками-космонавтами Алексеем Леоновым и Игорем Волком. В нем говорилось, что орбитальный корабль не сможет надежно выполнять полет в автоматическом режиме. Приводились аргументы, среди которых была ссылка и на американский Space Shuttle, к тому времени уже совершивший более 20 полетов при пилотировании астронавтами. Но специальная межведомственная комиссия, детально изучив качество подготовки систем управления «Бурана», согласилась с предложением технического руководства о первом беспилотном запуске.

– Но как тому есть свидетельства, не все проходило в прогнозируемом режиме?

– Начну с того, что продолжительность первого полета «Бурана» определялась в два витка или 206 минут. Из них после отделения ракеты-носителя было 197,5 минуты самостоятельного автоматического полета практически без вмешательства ЦУП. Как можно было не волноваться, запуская такой проект! Каждый маневр ожидали в невероятном напряжении.

Проходит полтора часа. Бортовой цифровой вычислительный комплекс уже рассчитывает параметры тормозного маневра для схода с орбиты, которые передаются в ЦУП. В 8 часов 20 минут включается основной двигатель, комплекс отрабатывает заданную величину тормозного импульса. Корабль начинает снижение. Еще через полчаса он «цепляется» за атмосферу, и в 8 часов 53 минуты на высоте около 90 километров связь с ним прекращается из-за плазменных образований. Сейчас поймете, почему я с такой точностью отмечаю отрезки спуска.

В 9 часов 11 минут, когда корабль снизился до высоты около 50 километров, пошли доклады с ОКДП (объединенный командно-диспетчерский пункт) аэродрома: «Есть прием телеметрии!», «Есть обнаружение корабля средствами посадочных локаторов!», «Системы корабля работают нормально!». В этот момент «Буран» отделяло от посадочной полосы около 550 километров, а скорость его хотя и уменьшилась с космической, но все еще почти в десять раз превышала скорость звука.

На этом участке полета орбитальный комплекс при снижении должен был пройти на высоте около 16 километров вдоль взлетно-посадочной полосы аэродрома в западном направлении и, развернувшись на 180 градусов, выйти на взлетно-посадочную полосу «восточным заходом», практически против ветра.

Однако примерно через семь минут после выхода из плазмы «Буран» неожиданно заложил левый крен и, резко поменяв курс, пошел практически поперек оси взлетно-посадочной полосы. Около двух минут «Буран» совершал непрогнозированные маневры. Но в 9 часов 21 минуту он развернулся почти на 180 градусов и в 9 часов 22 минуты уже при звуковой скорости полета вышел на расчетный режим.

– Как я понимаю, дальше «Буран» уже летел нормально, по прогнозу. Как чувствовало себя руководство полетом?

– Мы ждали. На высоте около семи километров на сближение с «Бураном» вышел самолет сопровождения МиГ-25, пилотируемый Магомедом Толбоевым, и мы в ЦУПе и на аэродроме начали получать телевизионное изображение орбитального корабля. Летит целый и как будто невредимый!

Начинается посадочное маневрирование. Еще минута, выпуск шасси… Выстреливаются тормозные парашюты – и «Буран» замирает в центре взлетно-посадочной полосы с отклонением от ее оси всего на три метра. Один из уважаемых представителей Летно-исследовательского института сказал: «Сел, как курсант-отличник! Просто не верится, что посадка беспилотная».

– Наверное, это были самые драматические и в то же время счастливые минуты?

– Конечно. Не передать, что делалось в зале Центра управления. Взрослые, серьезные и даже мрачноватые в последние сутки подготовки к полету люди – инженеры, кандидаты и доктора наук вскочили из-за пультов, хлопали в ладоши, кричали «Ура!», обнимались.

Пожалуй, за последние 20 лет работы по управлению полетами не было такого искреннего и всеобщего ликования.

– Вернемся к тому неожиданному маневру «Бурана».

– В те две драматические минуты, с 9 часов 18 минут до 9 часов 20 минут, я почти уверен, что никто из ответственных за спуск и «чувствующих» динамику движения «Бурана» в атмосфере не ожидал такого маневра.

Скажу только о своих ближайших товарищах по управлению полетом на спуске. Андрей Арсенович Манучаров, будучи на прямой связи со мной, молчал в те минуты. Степан Анастасович Микоян, заместитель руководителя полета по посадке, и директор МОКБ «Марс» Анатолий Сергеевич Сыров в ЦУПе не успели ничего сказать. Когда «Буран» сменил курс и прошел на высоте около 13 километров практически поперек посадочной полосы, я посмотрел на соседний пульт. Там за вынесенным в ЦУП монитором траекторного контроля находился один из ответственных за спусковые алгоритмы в МОКБ «Марс» Ромуальд Иванович Бонк. Выглядел он в эти минуты неважно, наверное, и я тоже. Ведь ничего нельзя было изменить с Земли, орбитальный корабль летел чисто «в автомате».

– Так что же случилось? Произошел какой-то сбой? Но тогда как «Буран» мог вернуться в заданную программу без вмешательства с Земли?

– Послеполетный анализ показал, что «Буран» выбрал полет по оптимальной траектории гашения энергии и для конкретных условий спуска, в том числе с учетом сильного бокового ветра. Сработал, как учили. Не зря заложили в «мозги» БЦВК (бортовой цифровой вычислительный комплекс) эти знания, трудами на наземных стендах и на летающих лабораториях чистили и отлаживали эти «мозги». Честь и слава всем участникам этой работы!

Небольшое отклонение от темы – как все забывается и обрастает легендами. В интервью ТВ-каналу «Доверие» в марте этого года Степан Микоян, вспоминая об упомянутых выше непростых минутах полета «Бурана», сказал, что во время непрогнозируемого маневра орбитального корабля он уговорил руководство не прекращать полет и не подрывать имеющиеся на борту корабля толовые шашки. Должен огорчить искренне уважаемого мной Степана Анастасовича: никаких решений о прекращении полета в эти минуты не обсуждалось и никаких толовых шашек для подрыва «Бурана» на борту не было.

– Конечно, жаль, что колоссальный труд по «Энергии – Бурану» фактически не имел достойного продолжения.

– МКС «Энергия – Буран» опередила свое время. Потенциальные возможности этой системы превосходили потребности национальной космической программы конца 80-х – начала 90-х годов. Ну а дальше экономическая ситуация не позволила продолжить эту очень дорогостоящую программу.

Можно, к сожалению, констатировать, что в конце 80-х годов прошлого столетия мы были ближе к сегодняшним амбициозным проектам полетов к Луне и Марсу, чем в настоящее время, в 25-летнюю годовщину полета «Бурана».

– В заключение нашего разговора что бы хотелось еще вспомнить в юбилейный год запуска?

– Нужно вспомнить ушедших от нас руководителей и товарищей по работе, чей вклад в эту грандиозную программу является залогом памяти о них.

Прежде всего это генеральный конструктор РКК «Энергия» Валентин Петрович Глушко, генеральный конструктор НПО «Молния» Глеб Евгеньевич Лозино-Лозинский и генеральный конструктор НПО АП Владимир Лаврентьевич Лапыгин. Помимо руководства многолетней технической работой по «Бурану» им приходилось принимать массу совсем непростых организационных решений.

Среди ушедших в мир иной товарищей по работе (моего круга общения), на чьи плечи приходилось постоянно опираться при подготовке к пуску, хотелось бы особо вспомнить в РКК «Энергия» – Владимира Александровича Тимченко, Леонида Борисовича Простова, Владислава Алексеевича Наумова, в НПО «Молния» – Геннадия Петровича Дементьева и Юрия Дмитриевича Блохина, во ВНИИРА – Геннадия Николаевича Громова, в ЛИИ – Андрея Арсеновича Манучарова, в НПО АП – Виктора Сергеевича Лебедева, в РНИИКП – Евгения Николаевича Галина.

Всем им и многим светлая память.

И, конечно, поздравления со славным юбилеем всем ныне здравствующим участникам этой грандиозной работы!

Вооруженные силы США считаются наиболее сильной армией на планете. Вместе с тем они до сих пор применяют некоторую технику, разработанную еще до начала войны во Вьетнаме (1965–1974). Вопрос о необходимости ее замены сегодня весьма актуален для Пентагона. Даже в богатых США существенным фактором является стоимость техники. Предстоит выбор между дорогой боевой машиной пехоты CGV и бронетранспортером подешевле AMPV.

В начале 1956 года американские вооруженные силы начали разработку М-113 – многоцелевого бронетранспортера (БТР) для бронетанковых и механизированных частей. Предполагалось, что он сможет плавать и его смогут перевозить самолеты военно-транспортной авиации (ВТА). Производство M-113 началось в 1960-м. Первым вооруженным конфликтом, в котором БТР принял участие, стала вьетнамская война (1965–1974), в ходе которой он заслужил положительные отзывы военнослужащих благодаря своей надежности и широким тактическим возможностям.

Помимо базовой версии выпускались командно-штабная машина (КШМ) M-1068, самоходные минометы (СМ) M-1064A3 и M-106A2 (оснащенные 120-мм и 81-мм минометами соответственно), бронированная ремонтно-эвакуационная машина (БРЭМ) M-579 и медицинские бронемашины M-113 AMEV (Armored Medical Evacuation Vehicle) и M-577. Данный список включает далеко не все модификации БТР M-113 – за всю историю его службы только в американской армии их насчитывается более 40.

В 80-х годах армия США начала замену значительного количества БТР M-113 на боевую машину пехоты (БМП) «Брэдли» (Bradley). Несмотря на то, что большая часть базовых версий M-113 выведена из действующей армии, в строю находится около трех тысяч единиц, в основном вспомогательные машины типа медицинского БТР, СМ и КШМ. В частях, расположенных в Ираке и Афганистане, иногда также встречаются отдельные экземпляры базовой версии M-113.

В начале 2000-х американские военные выявили основные проблемы испытанного бронетранспортера. В основном это недостаточный уровень его защищенности в условиях современного боя на театре военных действий (ТВД). Так, некоторые командиры, использовавшие эту технику, отмечали, что для эффективного выполнения поставленной задачи на передовых оперативных базах M-113 приходилось оснащать дополнительными навесными бронеплитами и инженерным оборудованием различного назначения для расчистки минных полей. Это серьезно ухудшало маневренность БТР. В то же время армейское командование неоднократно отмечало, что использование других легкобронированных машин для выполнения задач M-113 (например при эвакуации раненых) существенно снижало их эффективность. Так на повестке дня встал вопрос о замене всего семейства бронетехники.

Таблица 1

В настоящее время M-113 продолжают нести службу. В частности, в тяжелой бригадной боевой группе (Heavy Brigade Combat Team) используются 114 этих БТР следующих модификаций (табл. 1).

В марте 2012-го Министерство обороны США одобрило начало работ по созданию БТР, который полностью заменил бы M-113. Программа получила название «бронированная многоцелевая машина» – AMPV (Armored Multi-Purpose Vehicle). К июлю того же года армия закончила предварительное изучение проекта и пришла к выводу, что требуется уже готовая машина. Допускался вариант приобретения AMPV с минимальными доработками. Как следствие ответственные за программу представители Пентагона пропустили фазу технического проектирования образца и перешли к этапу подготовки производства.

Рис. 1

Первоначально планировалось, что контракт на поставку сроком 42 месяца будет передан одному производителю. Его предполагаемая стоимость – 1,46 миллиарда долларов. 388 миллионов из них предназначались на производство 29 AMPV для испытаний в период 2014–2017 финансовых годов, еще 1,08 миллиарда – на закупку 289 машин головной партии в 2018–2020 годах. Ожидалось, что конкурс начнется в июле 2013-го. Средняя стоимость одной AMPV – около 1,8 миллиона долларов, предполагалось закупить 2897 единиц. То есть общая стоимость программы приблизилась к пяти миллиардам долларов.

Однако в октябре 2013 года в проект внесли существенные изменения. Процесс выбора победителя конкурса отложили на май 2014-го, а длительность контракта продлили до 60 месяцев. Ориентировочная стоимость 29 машин для испытаний увеличилась до 458 миллионов, сроки сместили на 2015–2019 годы. Также возросли расходы на производство первых 289 машин в 2020–2022-м. В первый год Пентагон потратит 244 миллиона, во второй – 479, в третий – 505. Общая стоимость новых бронемашин – 1,68 миллиарда или на 220 миллионов больше запланированного первоначально.

По заявлениям представителей Минобороны, изменилась предполагаемая стоимость одной мили (1,6 км) движения по сравнению с БТР M-113, у которого она равнялась 58 долларам. Аналогичный показатель новой машины будет 90 долларов. На 2014 год конгресс одобрил ассигнования по программе AMPV в сумме 116,298 миллиона долларов.

Таблица 2

Сейчас пока нет предполагаемого распределения по типам. Пентагон еще не опубликовал точных данных, сколько и в каком количестве будет выпускаться модификаций AMPV. Тем не менее соответствующие прогнозы о будущем производстве новой бронемашины могут быть сделаны на основе известного количества БТР M-113 и их распределения по модификациям, представленным в таблице 2.

Предполагается полная замена устаревшего M-113. После начала серийного производства AMPV Министерство обороны планирует переоснащать им две-три бригады в течение одного финансового года. После внесенных в программу изменений темп переоснащения новыми машинами не уточняется.

Остается актуальным вопрос, кто примет участие в конкурсе на поставку AMPV. По мнению специалистов, наиболее вероятно участие в нем компании «БАЕ системс» (BAE Systems). Предположительно она представит модификацию БМП «Брэдли» без башенного боевого модуля. В тендере ждут также «Дженерал дайнэмикс лэнд системс» (General Dynamics Land Systems), которая готовит гусеничную или же колесную версию БТР «Страйкер» (Stryker) с днищем W-образной формы. Ряд аналитиков считают, что заявку на участие в торгах может подать и компания «Навистар» (Navistar) с моделью машины, защищенной от воздействия мин и самодельных взрывных устройств, – MRAP (Mine-Resistant Ambush-Protected) «МаксПро» (MaxxPro). Но шансы на победу у этой компании невелики, так как ранее она отказалась переделать свою машину под гусеничное шасси, мотивируя положительным опытом боевого применения колесной конструкции. Так что скорее всего основная борьба развернется между «БАЕ системс» и «Дженерал дайнэмикс лэнд системс». О предпочтениях кому-либо пока говорить рано.

Рис. 2

В руководстве Пентагона идут серьезные споры, какая из программ должна стать приоритетом – БТР AMPV или БМП нового поколения CGV (Combat Ground Vehicle). В настоящее время именно на концепции CGV строится программа модернизации тяжелых и механизированных бригад армии США. Программа AMPV отодвинута на второй план. Однако у оппонентов БМП серьезные аргументы. Во-первых, это высокая стоимость – 37,923 миллиарда долларов на программу. Во-вторых, неудовлетворительные темпы переоснащения тяжелых бригад. Всего по штату в этих соединениях имеется 346 единиц бронетехники, в том числе 61 «Брэдли», то есть менее одной пятой. Значит, с принятием CGV парк бронетехники бригады обновится меньше, чем если заменить 114 бронетранспортеров М-113. Эксперты также критикуют намерение Пентагона столь масштабно финансировать проект, поскольку общее число тяжелых бригад на конец 2012 года составляло около трети от общего числа соединений армии США.

Есть еще один аргумент. «Брэдли» стоит на вооружении значительно меньше M-113, который служит более 50 лет, так что логичнее заменить более старый тип бронетехники. Специалисты также отмечают, что требования, которыми руководствовались инженеры при проектировании M-113 после корейской войны (1950–1953), в нынешнее время существенно устарели, а процесс модернизации этих БТР прекратился в 2007 году. Поэтому в 2013-м средний возраст одного M-113 составляет 14 и более лет. В пользу AMPV говорит еще то обстоятельство, что в рамках данного проекта не предполагается проведение научно-исследовательских работ и создание полностью нового прототипа, так как будет выбрана модификация одной из машин, уже состоящих на вооружении. Этот фактор также может послужить причиной смены приоритетов при выборе главного проекта новой бронемашины для переоснащения СВ США.

В условиях постоянного сокращения военного бюджета США Минобороны рассматривает программы CGV и бронеавтомобиля спецназа JLTV (вместо знаменитого «Хаммера») как одну из последних возможностей добиться крупных ассигнований на приобретение бронетехники. Но высокая стоимость БМП может привести к тому, что программу существенно сократят или даже прекратят.

Командование ВМС США активно занимается реализацией программы разработки перспективных палубных беспилотных летательных аппаратов, которые в будущем станут выполнять множество задач. В частности, такие беспилотники согласно предварительным требованиям военных должны будут уметь взлетать и садиться на палубу авианесущего корабля, проводить разведку, рекогносцировку и наблюдение, наносить высокоточные удары по объектам противника, находящимся под прикрытием системы противовоздушной обороны, и даже дозаправляться в воздухе и производить дозаправку других беспилотных и пилотируемых летательных аппаратов. Начало же программе перспективных палубных дронов положила программа демонстратора технологий X-47B UCAS-D.

Работы по созданию палубного беспилотника для американских ВМС начались в США в середине 2000 года. Разработкой аппаратов занимались тогда две компании – Boeing, представившая в 2002 году БЛА X-45, и Northrop Grumman, создавшая X-47A Pegasus. Впоследствии командование ВМС заключило с Northrop Grumman контракт на создание аппарата – демонстратора технологий, который и получил обозначение X-47B UCAS-D (Unmanned Combat Air System-Demonstrator).

Испытали по полной программе

X-47B оснащен складывающимся крылом и двумя внутренними бомбоотсеками для вооружения общей массой до двух тонн. Беспилотник способен развивать скорость до 1035 километров в час и совершать полеты на расстояние свыше четырех тысяч километров. Сейчас аппарат оснащен лишь системой управления и обмена информацией и оборудованием, необходимым для маневрирования на загруженной палубе авианосца. Дополнительных боевых систем на дрон пока нет и даже не планируется устанавливать. К настоящему времени ВМС США потратили на проект X-47B 1,4 миллиарда долларов. Первый полет демонстратора палубного БЛА состоялся 4 февраля 2011 года, он откладывался на протяжении двух лет.

“БЛА планируется использовать для разведки, рекогносцировки, наблюдения и нанесения высокоточных ударов по наземным целям ”

Вскоре после этого началась подготовка к проведению его испытаний на палубе авианосца. В ноябре прошлого года Northrop Grumman совместно со специалистами ВМС США испытала палубную систему управления беспилотником, получившую название CDU (Control Display Unit). Она полностью контролирует тягу двигателя и рулевой механизм X-47B при движении по корабельной палубе. Позднее беспилотный аппарат доставили на авианосец «Гарри Трумэн», где проверялась способность дрона маневрировать на летной палубе. Эти испытания завершились в декабре 2012-го. В ноябре прошлого года X-47B также впервые совершил взлет при помощи катапульты на наземном полигоне.

Весной 2013-го X-47B доставили на палубу авианосца «Джордж Буш». 14 мая текущего года беспилотник впервые совершил катапультный взлет с авианесущего корабля. В момент запуска авианосец находился у побережья Вирджинии. По словам руководителя программы UCAS ВМС США Карла Джонсона, это событие стало вторым важнейшим в истории флота после первого взлета пилотируемого самолета с палубы авианосца в 1915 году. В общей сложности X-47B после взлета с авианосца находился в воздухе 65 минут. За это время испытатели выполнили несколько низких пролетов над палубой и заходов на посадку.

Испытания завершились посадкой беспилотника на аэродроме базы ВМС США «Патаксент-Ривер» в Мэриленде в 278 километрах от места взлета. В ходе полета БЛА успешно выполнил сразу несколько испытательных задач. Во-первых, разработчики убедились в способности X-47B выполнять полеты и маневрировать в контролируемом воздушном пространстве вокруг авианосца. Во-вторых, была испытана возможность передачи управления беспилотником от оператора на борту «Джорджа Буша» оператору на авиабазе «Патаксент-Ривер». Наконец, проверена способность аппарата взаимодействовать с бортовыми системами авианесущего корабля.

Первую посадку на палубу X-47B выполнил 10 июля на авианосце «Джордж Буш» недалеко от побережья штата Вирджиния. Согласно программе испытаний X-47B должен был совершить три взлета и три посадки с палубы авианосца, однако беспилотник сумел только дважды сесть и трижды взлететь с корабля. При заходе на третью, последнюю посадку БЛА выявил сбой в системе навигации и автоматически ушел на заранее намеченный резервный аэродром на острове Уоллопс. Там аппарат приземлился без инцидентов.

Позднее ВМС США и американская компания Northrop Grumman провели новое испытание X-47B UCAS-D посадкой на палубу авианосца «Джордж Буш». Во время испытаний дрон взлетел с аэродрома на базе ВМС США «Патаксент-Ривер». При заходе на посадку аппарат обнаружил неполадку и автоматически вернулся на базу «Патаксент-Ривер». Дополнительные попытки посадить X-47B на палубу не предпринимались. На этом программу разработки X-47 планировалось завершить, но военные посчитали необходимым продлить испытания беспилотника до конца 2013 года, чтобы получить более полное представление о возможностях аппаратов такого класса.

Что хотят получить военно-морские силы

В процессе реализации проекта X-47B ВМС США занимаются формированием требований к перспективным палубным ударным беспилотникам, первый из которых, как ожидается, будет принят на вооружение уже в 2019–2021 годах. Формальный тендер на разработку беспилотного аппарата был объявлен в марте 2010-го. Согласно обнародованным требованиям ВМС палубные беспилотники должны быть способны проводить в воздухе не менее 11–14 часов с полезной нагрузкой в виде различного рода сенсоров, вооружения или топлива для дозаправки других аппаратов в воздухе. В дронах должны применяться различные технологии малозаметности. При этом особых запросов к компоновке не предъявляется.

Перспективные аппараты планируется использовать в первую очередь для разведки, рекогносцировки и наблюдения, а также для нанесения высокоточных ударов по наземным целям. Однако их возможности должны быть расширяемыми за счет модульности конструкции. Так, при необходимости беспилотники могут быть дополнены средствами радиоэлектронной борьбы, системами ретрансляции сигналов или специальным разведывательным оборудованием. В марте 2013 года ВМС США объявили, что в новых БЛА необходимо использовать уже существующие технологии запуска, посадки, управления и обмена информацией. Победителя конкурса на создание беспилотника планируется объявить до 2016 года.

Какими именно будут перспективные аппараты, сказать пока сложно – компании Boeing, General Atomics, Lockheed Martin и Northrop Grumman, участвующие в тендере ВМС США, подробности о своих проектах не раскрывают. Между тем сам X-47B выполнен по схеме «летающее крыло» с применением технологий малозаметности. Он оснащен реактивным двигателем Pratt & Whitney F100-220U без форсажной камеры, способным развивать тягу до 79,1 килоньютона. Размах крыла беспилотника – 18,93 метра, длина – 11,63 метра, высота – 3,1 метра. Для сравнения: аналогичные параметры палубного истребителя F/A-18E/F Super Hornet составляют 13,62, 18,31 и 4,88 метра соответственно.

В ближайшие несколько месяцев X-47B предстоит принять участие еще в нескольких испытаниях.

В целом программа испытаний X-47B подходит к концу. В 2014-м ВМС США проведут анализ всех полученных в результате реализации проекта UCAS-D данных и на их основе сформируют окончательный список требований к перспективным палубным БЛА. С 2007 года Northrop Grumman построила в общей сложности два летных прототипа X-47B, постройку дополнительных таких беспилотников ВМС заказывать не планируют. По окончании испытаний уже имеющиеся аппараты передадут в музей авиации.

В 2014 году командование ВМС США намерено заключить контракты на разработку палубных беспилотников со всеми четырьмя участниками тендера, однако соглашение на производство и поставку аппаратов будет подписано только с одним из них. Компания Northrop Grumman планирует предложить американским военным БЛА на базе X-47B, Boeing – на базе Phantom Ray, Lockheed Martin – Sea Ghost, а General Atomics – Sea Avenger (продолжение уже созданного семейства Predator: M/RQ-1 Predator, MQ-9 Reaper и MQ-1C Grey Eagle). Из всех перечисленных аппаратов в летных испытаниях пока участвуют только X-47B и Phantom Ray.

Впрочем, планы американских военных, возможно, несколько поменяются. В частности, ВМС США могут отложить обнародование требований к новым палубным беспилотным летательным аппаратам и объявление тендера на их разработку. Поводом для этого стали разногласия между командованием авиационных систем ВМС США и Пентагоном относительно задач, которые должны будут выполнять новые аппараты. Ранее предварительные требования к беспилотникам предполагалось обнародовать в середине декабря 2013-го, а окончательные – во втором квартале 2014 финансового года (первый квартал 2014-го).

Согласно утверждению ВМС все требования к палубным беспилотникам, которые военные уже подготовили, изменяться не будут: новые БЛА должны быть построены с широким применением технологий малозаметности, нести вооружение для нанесения высокоточных ударов по объектам противника, различные сенсоры для разведки, рекогносцировки и наблюдения, системы радиоэлектронной борьбы и оборудование для дозаправки в воздухе, а также произведения дозаправки других летательных аппаратов.

В Пентагоне же заявляют, что пока не определились с окончательным спектром задач, которые будет выполнять новый беспилотный аппарат. Так, в ведомстве сомневаются в том, что на данном этапе верно соблюден баланс между дальностью полета беспилотника, его малозаметностью и возможностью нести вооружение и полезную нагрузку в виде сенсоров и различных систем. В Министерстве обороны США рассматривают возможность разработки исключительно разведывательной версии палубного беспилотника, которому не потребуется прорывать системы ПВО противника.

Действующий пока график предусматривает подписание контракта на разработку палубных беспилотников в рамках проекта UCLASS в четвертом квартале 2014-го (первом квартале 2015 финансового года, начинающегося 1 октября 2014-го). При этом начальную оперативную готовность новых БЛА планируется объявить в 2019–2021 годах. Сроки принятия аппаратов на вооружение пока окончательно не определены, по заявлению военных, во многом они будут зависеть от скорости отработки технологий и проведения испытаний.

В ближайшие 30 лет американское военное ведомство намерено увеличить количество беспилотных летательных аппаратов на вооружении страны в четыре раза – до 26 тысяч единиц. Это будет сделано не только за счет производства самих дронов, но и посредством конвертации уже имеющихся самолетов в беспилотные варианты (например лишиться пилотов могут штурмовики A-10 Thunderbolt II), а также разработки опционально пилотируемых боевых летательных аппаратов. С каждым годом увеличивается число новых технологий, позволяющих решать задачи, с которыми человек справиться уже не в состоянии. И вполне может статься, что в отдаленном будущем палубные беспилотники будут взлетать уже с безэкипажных авианосцев.

Под властью роботов

Серьезная приверженность американских военных к разработке беспилотных авиационных систем и наземных роботизированных комплексов между тем вызывает опасения у различных правозащитных организаций. Так, организация Human Rights Watch при поддержке Гарвардской школы права в прошлом году опубликовала 50-страничный доклад об опасности использования полностью автономных (роботизированных) вооружений. Авторы доклада полагают, что боевые роботы не смогут отличить мирных жителей от военных, а значит, международные правила ведения военных действий будут серьезно нарушены.

Проведя ряд исследований, HRW пришла к выводу, что роботы – суть механизмы, оснащенные возможностью воспринимать окружающий мир и действовать в соответствии с программой. Все они в той или иной степени обладают автономностью, то есть способны осуществлять какие-либо действия без вмешательства человека. Степень автономности у дронов будет значительно отличаться в зависимости от модели. Условно роботов можно разделить на три категории: «человек в системе управления» (human in the loop), «человек над системой управления» (human on the loop) и «человек вне системы управления» (human out of the loop).

Первая категория подразумевает, что некая беспилотная машина может самостоятельно обнаруживать и выбирать цели, однако решение об их уничтожении принимает только человек-оператор. Ко второй категории относятся системы, способные самостоятельно обнаруживать и выбирать цели, а также принимать решения об их уничтожении, но человек-оператор, исполняющий роль наблюдателя, в любой момент может вмешаться в эту цепочку. Наконец, в третью категорию HRW включила роботов, способных обнаруживать, выбирать и уничтожать цели вообще без человеческого вмешательства.

В докладе, который получил название Losing Humanity: The Case Against Killer Robots (дословно «Теряя человечность: доводы против роботов-убийц»), в частности, отмечается, что машины лишены сострадания и не несут ответственности за причиненный ущерб. С одной стороны, как говорится в докладе, наличие боевых роботов поможет спасти жизни собственных военнослужащих. С другой – использование роботов вместо людей может облегчить моральную ответственность за развязывание военных конфликтов.

Чтобы хоть как-то избежать нарушения прав человека и «безнаказанных» действий роботов, им необходим постоянный контроль со стороны человека. Впрочем, в докладе отмечается, что полностью автономные боевые машины пока еще не разработаны и тем более не приняты на вооружение. По мнению экспертов, на которых ссылаются авторы документа, такие вооружения могут появиться в ближайшие 20–30 лет. Первыми подобные технологии, как ожидается, представят США, Израиль, Южная Корея, Китай, Германия, Великобритания и Россия.

В последние несколько лет Российское государство солидным гособоронзаказом, кредитами госбанков и другими инструментами смогло оживить отечественный оборонно-промышленный комплекс. Однако остается открытым вопрос, сумеют ли компании нашей «оборонки» успешно функционировать и развиваться в условиях снижения темпов экономического роста в стране и ограничения роста гособоронзаказа, вполне прогнозируемых сегодня.

Снижение способности государства финансировать оборонные программы поставит компании ОПК перед необходимостью существенного увеличения эффективности производства, диверсификации производственных программ, а также привлечения частных инвестиций и, следовательно, выхода на IPO. Проще говоря, нужен переход на модели развития, характерные для компаний военно-промышленного комплекса западных стран. Поскольку речь о полной приватизации госкорпораций российского ОПК пока не идет, было бы целесообразно в первую очередь обратиться к опыту функционирования компаний, остающихся в государственной собственности. С одной такой компанией – норвежской Kongsberg Gruppen я бы хотел ознакомить читателей. При всем множестве различий норвежской и российской экономики их роднит значительная зависимость от нефтяной ренты, которая в целом оказывает негативное влияние на эффективность обрабатывающей промышленности. А Kongsberg Gruppen – это такой норвежский Ростех, госкомпания, ведущая множество зачастую не связанных друг с другом производственных программ. При этом оборонное подразделение Kongsberg Defence & Aerospace AS является современной эффективной компанией, имеющей сильные позиции в ряде рыночных ниш даже на мировом рынке.

История головной компании

Kongsberg Defence & Aerospace AS – дочерняя компания норвежского концерна Kongsberg Gruppen (ей принадлежат все сто процентов акций Kongsberg Defence & Aerospace AS). Сам концерн ведет свою историю от основанной в 1814 году компании Kongsberg Vaabenfabrik (дословно «Оружейная фабрика Конгсберга»). Название она получила согласно месту расположения – небольшому шахтерскому городку Конгсберг (Kongsberg губернии Бускеруд на юге Норвегии). Конгсберг, основанный в 1624 году, длительное время был главным центром добычи серебряной руды в Норвегии (здесь также находился монетный двор), но после истощения ее запасов в начале XIX века правительство королевства решило переориентировать его в центр по производству оружия. На протяжении XIX века фабрика в Конгсберге занималась выпуском стрелкового оружия для небольшой норвежской армии (в период с 1814 по 1905 год Норвегия находилась в унии со Швецией и основную нагрузку по обеспечению обороноспособности унии несли шведы). Известность фабрике в Конгсберге принесла деятельность ее директора и оружейного инженера Оле Крага. В сотрудничестве с оружейником фабрики Эриком Йоргенсеном ему удалось разработать и представить в 1886-м один из наиболее удачных образцов магазинной винтовки с продольно-скользящим затвором. В конце XIX века винтовка Крага – Йоргенсена поступила на вооружение армий Норвегии и Дании, эти винтовки также в значительных количествах были поставлены для вооружения армии Южно-Африканской Республики (Трансвааль) и заработали отличную репутацию точного и удобного оружия в ходе англо-бурских войн. Наибольший экспортный успех к винтовке Крага – Йоргенсена пришел в 1892 году, когда она выиграла конкурс на основное пехотное оружие для американской армии. Около полумиллиона таких винтовок было изготовлено по лицензии на Springfield Armory в Массачусетсе в период с 1894 по 1904-й. До 1903 года (принятия на вооружение M1903 Springfield) норвежская винтовка была основным оружием пехоты армии США. После обретения Норвегией независимости в 1905-м Kongsberg Vaabenfabrik осталась основным оружейным заводом страны. В годы Второй мировой войны и германской оккупации фабрика продолжала выпускать винтовки Крага – Йоргенсена, а также (по лицензии) пистолеты Colt M1914, которые шли на вооружение военизированного крыла (Hirden) пронацистской партии Квислинга.

Коллаж Андрея Седых

Период настоящего расцвета для Kongsberg Vaabenfabrik наступил в 50-х годах после образования НАТО (Норвегия была в числе стран – основательниц альянса в 1949-м) и начала реализации плана Маршалла. Поскольку фабрика в Конгсберге была среди немногих сколь-либо значимых промышленных предприятий в стране, основным источником доходов которой оставались рыболовство и китобойный промысел, ее выбрали в качестве одного из локомотивов промышленного развития Норвегии. Важным фактором явилось открытие в 60-х годах нефтяных месторождений в Северном море. Кораблестроительное подразделение Kongsberg Vaabenfabrik в Хортене стало одним из основных поставщиков (наряду с другими госкомпаниями Норвегии – Kvæner и Aker) нефтедобывающих морских платформ, а головное предприятие в Конгсберге – поставщиком добывающего и перекачивающего оборудования для нефтедобывающей (а позднее и газодобывающей) отрасли страны.

Доходы от поставок оборудования для нефтедобычи позволили компании направить крупные инвестиции в развитие производства, в том числе станкостроение, кораблестроительную отрасль и даже ракетостроение. Именно с ракетостроением связан наиболее важный успех Kongsberg Vaabenfabrik во второй половине XX века. В 60-х годах компания совместно с Norwegian Defence Research Establishment (Forsvarets Forsknings Institutt – FFI) при технической помощи компаний США и ФРГ разработала для норвежских ВМС противокорабельную ракету Penguin. Поскольку в условиях фьордов Скандинавии применение радиолокационной головки самонаведения сочли неэффективным, на ПКР Penguin впервые для ракетного оружия такого класса была использована инфракрасная ГСН. Изначально ракета предназначалась для применения с ракетных катеров и береговых батарей, поэтому ее отличали компактные размеры, которые впоследствии позволили использовать ее с вертолетов и самолетов. Сочетание этих факторов обеспечило ракете значительный экспортный успех – она стала основным противокорабельным оружием ближнего радиуса действия стран НАТО и под обозначением AGM-119 принята на вооружение ВМС США. Выпуск ракет Penguin и проекты по лицензионному выпуску американских бронетранспортеров М113 являлись основными производственными программами Kongsberg Vaabenfabrik к концу холодной войны.

Однако в целом 80-е годы – сложный период для компании. Сказались наличие большого количества непрофильных активов, издержки свойственного госкомпании неэффективного управления, а также общий застой норвежской экономики, вызванный последствиями так называемой голландской болезни (комплекс последствий ресурсно ориентированной экономики для обрабатывающих отраслей, связанных с ростом стоимости рабочей силы, укреплением курса национальной валюты и т. д.). Серьезным ударом по компании стали штрафные санкции, введенные в результате расследования так называемой аферы Toshiba-Kongsberg. Две эти компании были уличены в поставке в Советский Союз фрезерных станков с числовым программным управлением, которые, по данным американцев, использовались для производства компонентов подводных лодок со сниженными шумовыми параметрами в обход действовавших экспортных ограничений.

Результатом явилось расформирование Kongsberg Vaabenfabrik. Из компании исключили все активы, связанные с производством гражданской продукции. Производство продукции военного назначения было объединено в рамках компании Norsk Forsvarsteknologi AS. Под этим названием она прошла листинг в 1993-м на бирже в Осло. В общей сложности 50 процентов принадлежащих государству активов было распродано (правда, значительную часть активов приобрели другие норвежские госкомпании). В 1995 году компания получила современное название Kongsberg Gruppen. Позднее Kongsberg Gruppen вобрала обратно часть активов, распроданных после расформирования Kongsberg Vaabenfabrik, и существенно диверсифицировала производство за счет гражданской продукции.

Структура и современное состояние головной компании

Kongsberg Gruppen остается государственной компанией. Пятьдесят процентов плюс золотая акция находятся под контролем Министерства торговли Норвегии. Кроме того, значительная часть оставшихся пятидесяти процентов принадлежит другим госкомпаниям Норвегии. В частности, около семи процентов находится под контролем Государственного страхового фонда (Folketrygdfondet), еще восемь процентов – под контролем гидроэнергетической компании Arendals Fossekompani.

Бизнес Kongsberg Gruppen разделен на четыре основных направления.

• Kongsberg Defence Systems (KDS) – производство продукции военного назначения, кроме боевых моделей и систем связи;
• Kongsberg Protech Systems (KPS) – основная производственная программа – семейство дистанционно управляемых боевых модулей PROTECTOR. Кроме того, компания разрабатывает решения в области C4ISR/EW – систем связи и радиоэлектронной борьбы в интересах ВС Норвегии;
• Kongsberg Oil & Gas Technologies (KOGT) – разработка и производство продукции для газо- и нефтедобычи и перекачки. Является одним из мировых лидеров в области разработки и производства продукции для подводной нефте- и газодобычи;
• Kongsberg Maritime (KM) – разрабатывает широкую номенклатуру оборудования для оснащения морских судов и добывающих платформ, навигационные системы, автоматизированные системы управления, оборудование для гидролокации, сенсоры, контрольное оборудование, тренажеры.

При этом направления попарно объединены под контролем двух управляющих компаний – Kongsberg Defence & Aerospace AS (KDS и KPS) и Kongsberg Maritime (KOGT и собственно KM).

Наиболее динамично и последовательно в последние годы развиваются секторы производства морских буровых платформ, газо- и нефтедобывающего и перекачивающего оборудования. Передовые норвежские технологии в области глубоководного бурения широко востребованы за рубежом. Так, Kongsberg Maritime в 2012 году заключила серию контрактов на поставку добывающего оборудования в Бразилию и Индию. С 2003-го в Китае действует дочернее предприятие Kongsberg Maritime China (Shanghai) Ltd., которое построило и открыло в 2012 году завод по производству судового оборудования в округе Чжэньцзян (провинция Цзянсу на востоке КНР). Также в 2012-м была куплена компания по производству оборудования для нефтедобычи Apply Nemo, располагающая мощностями в Австралии. Именно успехи Kongsberg Maritime позволяют концерну демонстрировать устойчивые показатели прибыли в последние годы, хотя рост объемов продаж несколько замедлился в 2010–2012-м по сравнению с показателями 2006–2009 годов.

В структуре выручки концерна Kongsberg Gruppen с середины 90-х годов превалирует экспорт. В 2012-м 78 процентов выручки концерна пришлось на продажи за пределами Норвегии. При этом руководство концерна стремится поддерживать примерное равенство между долями выручки, полученными от продаж продукции военного и гражданского назначения. В 2012 году на продукцию гражданского назначения пришлось 56 процентов выручки Kongsberg Gruppen.

Основные производственные программы Kongsberg Defence & Aerospace AS

Главная программа Kongsberg Defence & Aerospace в XXI веке – разработка и производство противокорабельной ракеты Naval Strike Missile (NSM) на замену устаревшей ПКР Penguin. Разработка ее ведется со второй половины 90-х годов. Контракт на поставку ракет NSM для ВМС Норвегии был подписан в 2007-м. Ими будут оснащены фрегаты типа Fridtjof Nansen и катера типа Skjold. Кроме того, как и ПКР Penguin, ракета может быть использована с береговых установок. В 2008 году Польша подписала контракт стоимостью около 127 миллионов долларов на поставку шести пусковых установок, а также ракет и РЛС для оснащения одного дивизиона береговой обороны. В 2010-м подписан дополнительный контракт на поставку в Польшу 38 ракет NSM. В 2012 году NSM была принята на вооружение ВМС Норвегии. Технически она представляет собой двухступенчатую ракету, выполненную по нормальной аэродинамической схеме. Оснащена ИК ГСН с базой данных целей, управление на маршевом участке осуществляется инерциальной навигационной системой с коррекцией по сигналам GPS. Заявленная максимальная дальность стрельбы – 100 морских миль (185 километров), ракета оснащена боевой частью массой 125 килограммов.

Производной программы NSM стала программа создания противокорабельной ракеты воздушного базирования Joint Strike Missile. Она предназначена главным образом для вооружения истребителей F-35A Lightning II, которые планируют приобрести ВВС Норвегии (52 единицы согласно имеющейся информации). Техническая поддержка ввода в боекомплект F-35 Lightning II ракет JSM стала, по данным западных СМИ, обязательным условием размещения заказа на первые F-35A для ВВС Норвегии. Согласно заявлениям представителей Kongsberg дальность Joint Strike Missile должна достичь 200 морских миль. При успешном развитии программ Naval Strike Missile и Joint Strike Missile эти ракеты вполне могут повторить успех ПКР Penguin. Стоит отметить, что в настоящее время Kongsberg работает над вариантом Naval Strike Missile для оснащения подводных лодок.

Кроме того, Kongsberg – основной поставщик ВС Норвегии в части систем связи, C4ISR, тренажеров различных видов техники.

Производственные программы Kongsberg Protech Systems

Наиболее известная в мире в настоящее время военная продукция Kongsberg Defence & Aerospace AS, своего рода визитная карточка концерна – семейство дистанционно-управляемых боевых модулей PROTECTOR. Они были запущены в серийное производство в 2001 году и в течение последующих лет стали главным в XXI веке экспортным успехом военного подразделения Kongsberg. Первый образец боевого модуля PROTECTOR был разработан совместно компаниями Vinghøg AS (ныне принадлежит германскому Rheinmetall) и Kongsberg Protech AS в 1997-м. После подписания первого контракта на поставку модулей армии Норвегии в 1999 году Kongsberg выкупил права на систему. Ключевой успех к программе пришел в 2002-м, когда армия США выбрала PROTECTOR (под обозначением XM151) для экспериментальной установки на БТР Stryker. Модули хорошо показали себя в ходе кампаний в Ираке и Афганистане и вскоре PROTECTOR под обозначением M151 был официально выбран в качестве стандартного вооружения для БТР M1126 (версии Stryker для транспортировки пехоты).

Главными достоинствами модулей PROTECTOR являются универсальность (способны устанавливаться на различные виды техники, совместимы с различным бортовым оборудованием, позволяют монтировать широкий набор вооружения – от пулеметов винтовочного калибра 5,56 мм M249 SAW или 7,62 мм M240B до крупнокалиберных M2, 40-мм автоматических гранатометов MK19), надежность и заложенный широкий потенциал совершенствования. Так, в ходе последующих модернизаций были созданы стабилизированная версия модуля M151A2, в состав средств наблюдения введены тепловизоры (начиная с версии M151A1). Возможный состав вооружения дополнен крупнокалиберными пулеметами XM312, 25-мм автоматическим гранатометом XM307 с гранатами управляемого подрыва, ПТРК Hellfire и Javelin, оружием нелетального действия. Были разработаны варианты PROTECTOR, предназначенные для установки на катера и сторожевые корабли, а также летательные аппараты.

Главным экспортным успехом программы стала победа в 2007 году в проводимом МО США конкурсе CROWS (Common Remotely Operated Weapon Station – «Стандартная дистанционно управляемая оружейная станция»). В результате последовавшей серии контрактов Kongsberg получила заказы на поставку в общей сложности около 11 690 модулей PROTECTOR стоимостью свыше одного миллиарда долларов. Помимо БТР M1126 модули устанавливаются на различные версии бронеавтомобилей MRAP, а также в составе модернизационного комплекта на танки M1A2 Abrams. Для производства модулей компания создала дочернее предприятие Kongsberg Defense Corporation в Джонстоне, штат Пенсильвания. Кроме ВС США и Норвегии, модули PROTECTOR активно закупаются ВС Швеции (для установки на БТР Sisu Pasi, САУ ARCHER, бронеавтомобили RG-32M), различными операторами тяжелых колесных БТР Patria AMV и Piranha и т. д. Всего с 2001 года компания Kongsberg законтрактовала около 17 000 модулей для поставки вооруженным силам и другим силовым структурам 17 стран.

Kongsberg – образец для России

Kongsberg – отличный пример эффективной современной государственной компании. Компоненты ее успеха очевидны. Во-первых, прозрачность ее, открытость для общественного контроля. Во-вторых, четкая нишевая стратегия. Противокорабельные ракеты и дистанционно-управляемые боевые модули – визитные карточки концерна на мировом рынке вооружений. Всего две ключевые ниши, но в них норвежцы способны обойти даже американский ВПК. В-третьих, всемерное повышение эффективности производства, стратегия, опирающаяся на применение технологий и методик бережливого производства. В-четвертых, опора на инновации. В случае с дистанционно-управляемыми боевыми модулями инженерам и менеджменту норвежской компании удалось по сути создать новый сегмент рынка, доказать потенциальным заказчикам его перспективность. При этом компания не опирается ни на какие государственные субсидии или льготное кредитование. Участие государства сводится к размещению заказов для вооруженных сил и других силовых структур Норвегии, а также привлечению Kongsberg к выполнению офсетных частей импортных закупочных программ. Так, предприятия Kongsberg получат заказы в рамках норвежской программы закупки истребителей Lockheed Martin F-35 Lightning II. Причем участие норвежских компаний было необходимым условием присоединения государства к программе F-35. Благодаря такой политике Норвегия – страна, имеющая отличные отношения с США, большие доходы от экспорта углеводородов и вполне способная обойтись импортом оружия, располагает вполне приличным военно-промышленным комплексом. Российскому ОПК в ближайшие несколько лет придется пройти такую же эволюцию, чтобы не стать обузой для национальной экономики.